Николай Непомнящий - Последние из атлантов Страница 13

Жестокостью невеста Перазы превзошла своего же­ниха. Они с Верой придумали дьявольский план: орга­низовали траурную процессию, на которую местные жители не могли не явиться. А когда те пришли, окру­жили их и схватили. Людей вешали и четвертовали без разбора, а остальных бросили в трюмы и увезли в раб­ство. Жестокость Веры и Беатрис была столь вопиюща, что священник острова взял сторону жителей. Он от­правился в Испанию и подал жалобу на Беатрис и Веру. Последнего отозвали в Мадрид и подвергли пожизнен­ному заключению. Все гомерцы получили свободу, ибо оказалось, что все они христиане и их нельзя продавать в рабство. Сама же Беатрис закончила жизнь при дворе королевы Изабеллы. Ее нашли отравленной в собственной постели. Изабелла не любила интриг в кругу близих ей придворных дам...

На острове Гомера вновь воцарился мир. Сюда при­ехали новые поселенцы, которые смешались с абориге­нами и породили новый народ — сегодняшнее население острова.

Потом настал черед Пальмы. Перед окончательным захватом острова испанцы ограничивались лишь тем, что совершали одиночные пиратские набеги, высаживались на легких судах, поражали своим бледным ликом мест­ных жителей, захватывали их, не забывая и коз, и воз­вращались на суда. Это были как бы мелкие воришки. Большие разбойники делили между собой острова. Сре­ди них были знатные и благородные особы, имевшие обширные владения в Испании и Северной Африке.

Одним из таких людей был граф Луго, владелец зе­мель на Гран-Канарии. Прожив восемь лет на острове, он продал владения и отправился в Испанию, чтобы сна­рядить там флот для захвата Пальмы и Тенерифе. Иза­белла, которая уважала людей энергичных и предприим­чивых, назначила его адмиралом этого флота.

Первый удар Луго направил против Пальмы. Этот небольшой остров на западе архипелага манил европей­цев, но жители были хорошо вооружены и давали друж­ный отпор пришельцам. Завидев войско Луго, часть на­селения сдалась без боя и позволила себя окрестить. Но свободолюбивые вожди увели остальных в горы, и те ста­ли нападать на маленькие отряды испанцев. Как только солдаты оказывались в каком-нибудь ущелье, на их го­ловы летели огромные камни. Но у испанцев было ог­нестрельное оружие, которого очень боялись канарцы. Это была неравная борьба, принесшая жителям Пальмы много бед. Последние группы оборонявшихся укрылись в Кальдере, огромном кратере потухшего вулкана. В те далекие времена там росли дремучие леса. Детей и жен­щин они отправили высоко в горы. Канарцы обороняли Кальдеру до последнего бойца. Луго сумел сыграть на распрях среди островитян, и нашлись такие, кто указал испанцам потаенные козьи тропы в горах. Чтобы сох­ранить своих людей, Луго составил коварный план. Он послал местного жителя к вождю повстанцев Танаузе с предложением о мире. Танаузе потребовал, чтобы люди Луго оставили Кальдеру. Луго отвел войско и стал ждать вождя для переговоров. Тем временем солдаты незамет­но окружили местность.

... Немногие избежали печальной участи. Сам Танаузе попал в плен тяжелораненным. Луго покорил Пальму. Было это в 1492 году. Он так плохо обращался с населением, что многие из обращенных в христианство снова убежали в горы. Там они создавали отряды, не дававшие покоя испанскому гарнизону. Эти люди не сдавались: они погибали в бою или бросались со скал, предпочитая смерть плену.

Последним пал Тенерифе.

Гуанчи этого острова слыли дикими и мужественными людьми. Те, кто воевал против них, часто терпел юражение. Но в то же время они дружески относились тем,  кто попадал  к ним  с мирными  намерениями. Во времена Бетанкура там у власти был местный пра­витель. После его смерти власть поделили двое его сыно­вей, и верховным правителем стал старший брат. Однажды в бухте Вимар гуанчи нашли статую мадонны. Они не знали подобных вещей и приняли ее сначала за живую. Тотом отнесли в дом правителя Вимара. Множество людей приходили любоваться на скульптуру. Как она попала на Тенерифе — остается загадкой. Наверное, с какого-то неизвестного корабля. Гуанчи поместили ее в особый грот на берегу океана.

Это  обстоятельство  сыграло  определенную роль  в судьбе жителей острова. И неудивительно, что правитель гуанчей по-особому отнесся к испанцам, чья рели­гия породила замечательный образ.

Верховный правитель Уммобах обожествил статую и стал другом испанцев. В 1464 году он заключил с ними  договор, признавший испанское господство, но не забыл при этом и о своих правах. Он не разрешил им выса­живаться на острове. Для тех такое заявление было рав­носильно отказу.

Короли Тенерифе приходили и умирали, сохраняя независимость острова, в то время как один за другим все остальные острова архипелага становились испанскими. Все, кроме Тенерифе.

После того как Луго подавил сопротивление жителей Пальмы, он пошел большими силами на Тенерифе. При­мерно в это же время в тихую бухту острова Гомера вошли три каравеллы. Это были суда Колумба, зашедшие на Канары для починки. Колумб обратился тогда к Луго за помощью — его суда были хуже, чем у завоевателя архипелага! Великий генуэзец высоко оценил добродетель канарцев, обратил внимание на их мужество. 7 сентября 1492 года он покинул острова, захватив с собой в пла­вание через Атлантику нескольких гомерцев...

Тем временем Луго готовился к крупной экспедиции на Тенерифе. Весной 1493 года он снарядил 15 судов, посадил на них тысячу человек и 120 всадников. Он вез с собой на остров и Эгонайгу, бывшего окрещенного правителя Гран-Канарии, который получил теперь ис­панское имя дон Фернандо. Высадившись на берегу, Лу­го водрузил там огромный деревянный крест. Город, воз­никший на том месте, носит поэтому имя Санта-Крус.

Эгонайга встретился с местными вождями на вершине горы Лагуна и сказал им, что испанцы принесли с собой только добро. Позже внизу, в долине, один из вож­дей, Бенехоме, встретился с Луго, и тот предложил тор­говать, признать христианскую религию и испанскую ко­рону. Бенехоме согласился на первые два пункта, но хо­зяином на острове пожелал остаться сам. Другие же правители признали власть короля Испании полностью. Луго принял это за доброе предзнаменование, ибо сам был противником войны.

Спокойная жизнь длилась около года. Тем временем Колумб вернулся из заокеанского похода, был принят в Испании с почестями. Чтобы продолжить начатое дело, он вернулся с 17 судами и 1500 человек команды на Гран-Канарию и Гомеру, взял с собой гуанчей и снова поплыл через океан.

Луго с завистью смотрел на прославленного генуэзца. Страстное желание захватить Тенерифе и прославить­ся заставило его спешно собирать новые силы.

4 мая 1494 года он предпринял решающий удар. Соп­ровождаемый надежным телохранителем-канарцем, он повел войско на Лагуну и дальше на Таого. Все вокруг было тихо — ни гуанчей, ни даже коз не было видно. Верные Луго канарцы предупредили испанцев, что гуан­чи очень хитры. Но Луго считал, что раз нет боя, то и бояться нечего. Гуанчи успели хорошо изучить особенности натуры Луго и тщательно укрылись.

В ущелье отряд Луго попал в окружение. Солдаты устремились было за козами, которые медленно втя­гивались в котловину, влекомые едва слышным свистом гуанчей, и попались на уловку. Со скал полетели камни и стрелы. Закипел рукопашный бой. Самому Луго ударом камня выбило зубы. Темной ночью ему вместе с 150 сол­датами удалось подняться по склону. Вместе с ними бежали 50 верных Луго канарцев. Они спешно отплыли на небольшом судне, и в море их подобрал испанский воен­ный корабль.

Соблюдая законы войны, гуанчи вернули противнику 30 пленных испанцев.

Правитель Аниатерфе, желая угодить Луго, прислал ему на помощь войско и подарки. Луго принял воинов и назначил их на каравеллы гребцами. Но когда суда вышли в море, он приказал бросить их в трюмы и задраить люки. А потом отправил людей в рабство. Когда Изабелла узнала об этом подлом поступке, она вернула проданным в рабство свободу, а Луго отправила в изгна­ние на остров Гран-Канария.

Гуанчи рано радовались свой победе — остров был заранее поделен между знатными испанцами. Второй по­ход на Тенерифе начался при участии знатных господ и торговцев — их было 75 человек, а при них 1500 солдат и 100 всадников, а также новейшие пушки. Они выса­дились на островах, заново отстроили старые укрепле­ния. Среди гуанчей по-прежнему не было единства. Мно­гие правители поссорились с Бенехоме. Правитель Вимара, хранивший священную статую, перешел на сторону испанцев, хотя знал об их низости. И когда по острову разнесся клич о войне, многие заняли выжидательную позицию.

Гуанчи не нападали первыми — они были бессильны перед каменными стенами форта, их сила могла прояви­ться только в открытом бою. Неожиданной поддержкой для испанцев стала эпидемия чумы. Она щадила солдат и тысячами косила канарцев. Но испанцы не решались на­падать, боясь заразиться.