Садко - Автор_неизвестен Страница 2

Пора в заморские страны торговать отправляться. Построил Садко тридцать кораблей червлёных, алых, с белыми лебедиными парусами. Нагрузил те корабли товарами новгородскими.

Вот подняли корабельщики тонкие паруса полотняные, и побежали по морю корабли, послушные ветру попутному. Из бескрайнего Ильмень-озера вышли в просторную Волхову-реку, оттуда выплыли в глубокое озеро, что зовётся Ладожским. Из того славного озера путь лежал в широкую Неву-реку. А там уж прямиком в безбрежное синее море.

И повсюду они торговали товарами богатыми новгородскими. Получил Садко прибыль великую. Насыпал бочки-сороковки доверху красным золотом. Кадки дубовые наполнил чистым серебром. Сундуки расписные полнились крупным скатным жемчугом.

Снарядил однажды Садко корабли свои торговые. Вышли они в море, поднялся тут ветер, неласковый, буйный. Паруса рвет. Волна корабли захлестывает, мачты ломает. И вдруг посреди моря в разгар бури стали корабли на месте, будто приклеенные. Море вокруг ходуном ходит. Ветер в паруса дует. А корабли не идут, не движутся. Чудо чудное! И тут догадался Садко, что с ними приключилось.

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

— Сколько по морю ни ходили, а Морскому царю дани не плачивали, — сказал он.

Били тогда сундуки расписные. полные жемчуга речного. Мечут они за борт жемчуг скатный — крупный, круглый да ровный. Градом сыплется жемчуг в волны морские. Не помогло. Бочки сороковые красного золота выбросили. Проглотила волна золотые слитки. И опять не хочет смириться сине-море. Бьет и бьет волной. Корабли на волнах кренятся, а с места не движутся, стоят будто приклеенные.

Бочки, полные чистого серебра, в воду кинули. Море и их поглотило, но не успокаивается. Ветер гудит в парусах. А корабли с места не двинутся.

И сказал тогда Садко:

— Делать нечего. Требует Царь Морской живой головы. Бросим жребий: чей утонет, тому и выпадет доля идти на поклон Владыке Морскому.

Взял Садко доску дубовую инаписал на ней своё имя. А моряки, дружинники его, сплели ивовые плотики. Спустили их на воду. Жребий Садко ключом пошёл ко дну, а плотики уточкой-гоголем плывут.

— Неправильные, знать, жребии у вас, — молвил Садко.

И велел он своей верной команде спустить на воду тяжёлые дубовые дощечки, а сам написал своё имя на досочке липовой. И снова жребий Садко ключом на дно ушёл, а дощечки дубовые уточкой по волнам прыгают. В последний раз решил Садко бросить жребий, и снова жребий его на дно ушёл.

Понял богатый гость Садко, что его самого требует к себе Царь Морской.

— Полно вам, друзья-корабельщики, судьбу пытать, — сказал он. — Выпал мне жребий идти на поклон к Царю Морскому. Спустите на воду широкую доску дубовую. Никакого богатства мне не надо. Дайте только мне с собой гусли мои яровчатые.

Попрощался он с добрыми товарищами и пустился на волю волн.

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Тут же море успокоилось. Уплыли корабли. Птицами-чайками понеслись они по гладкой воде и скоро исчезли вдали. Остался Садко один посреди безбрежного моря синего. Волна его легонько укачивает, ветерок овевает, солнышко печет. Он и заснул.

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

*⠀⠀*⠀⠀*

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

А как проснулся, видит, оказался он на самом дне океан-моря. Над головой сквозь воду красное солнышко туманом расплывается. Не печёт оно, не греет, да и свет от него неясный, зелёный, водяной. Перед ним палаты белокаменные. Он и вошел. А там сидит Морской царь — страх людской. И говорит Царь таковы слова:

— Здравствуй, Садко Новгородский, купец богатый. Сколько по морю ты плавал, а дани не платил. Теперь сам пришел мне в подарочек. Помню я, ты мастер играть на гусельках. Сыграй-ка мне.

Делать нечего, положил Садко гусли на колени, тронул струны и заиграл, запел:

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

— Плывет серый селезенко.

Плывет серый селезенко

Тихою водою,

Тихою водою —

Пеною морскою,

Пеною морскою…

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Заплясал царь Морской. Заколебалось сине-море, расходилась на нем волна высокая. Играл Садко день, и другой, и третий. Пляшет царь Морской, бородой зеленой трясет. Буря на море совсем разгулялась. Вспенились волны, с желтым песком смешались. И неделю играл Садко, и другую, и третью. Ходит волна морская горами. Ревет ветер. Стало корабли разбивать. Тут народу много тонуть стало. Взмолились люди, просят сине море успокоиться, пощадить их.

А Садко всё играет.

А царь Морской все пляшет.

А море всё бушует, тёмные волны вздымает.

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Тут и дошла мольба людская до ушей заступника всех мореходов, защитника от бурь и всяческих бедствий на воде. А был то святой старец Никола Мокрый. Явился он на дно морское, тронул за плечо Садко-гусельника.

— Полно играть, Садко Новгородский, — говорит. — Немало бедствий на море и на земле от твоих гуслей весёлых.

— Не моя тут воля, отвечает Садко. — Хозяином здесь Поддонный Царь.

— А ты порви струны шёлковые, повыломай шпенёчки дубовые. Захочет Царь Морской тогда женить тебя. Ты не отказывайся. Только выбери не в парчу-жемчуга обряженную царь-девицу, а девушку-чернавушку, что позади всех идёт.

Сказал так Никола Мокрый, святой старец, и пропал.

Так и сделал Садко по его слову.

Пришёл к Царю Морскому и просит:

— Струны у меня порвались, шпенечки повыскакивали. Не могу играть. Отпусти домой за новыми гуслями.

Царь Морской подумал-подумал и отвечает:

— Отпущу тебя, Садко новгородский. Но сначала женись на моей, Царя Морского, и царицы Белорыбицы дочери. Так верней будет, что вернешься.

Склонил голову Садко. Тихо молвил:

— Не моя воля здесь. Ты в море хозяин, Поддонный Царь. Как велишь, так и сделаю.

Взмахнул Царь Морской своей царственной рукой, и заколебались воды, зазвенели, подводными бликами зазеленели.

И стоит Садко, дивится. Невесомой вереницей проплывают перед ним царь-девицы. Не много, не мало их — ровно тридцать.

На головах раковины завитые, будто короны золотые. А на шее раковины-створки чистого перламутра, светлее светлого утра. Длинные косы вьются струями. То ли рыбьи у них хвосты, то ли платья покрыты чешуйками. И одна другой краше. А вокруг них чудища морские. Медузы куполами. Раки с клешнями. Рыбы-недотроги. Спруты многоноги. Да крабы с глазами на прутиках.

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Идут и идут царь-девицы чередой, словно посуху, под водой. А позади всех — девушка Чернавушка. Не в богатом она