Николай Кун - Что рассказывали греки и римляне о своих богах и героях Страница 25

– У врага, сраженного мною, найду я помощь! Сами принудили вы меня искать у него защиты! Скорей отвернитесь все, кто друг мне!

Быстро вынул из чудесной сумки Персей голову горгоны Медузы и поднял ее высоко над головой. Один за другим обращаются в каменные статуи нападающие на Персея герои. Одни из них окаменели, замахнувшись мечом, чтобы пронзить грудь врага, другие – потрясая острыми копьями, третьи – прикрывшись щитами. Вон стоит, окаменев, герой, готовый пустить стрелу в Персея. Ближе к Персею стоят два героя: богоравный Ампикс с мечом в руках и Нилей, ложно выдававший себя за сына речного бога Нила; вместе напали герои на могучего сына Зевса, Персея, но взгляд один на голову Медузы обратил их в мраморные статуи. Весь пиршественный зал наполнился мраморными статуями. Страх объял Финея, когда увидал он, что все друзья его обратились в камень. Упав на колени и простирая руки с мольбой к Персею, воскликнул Финей:

– Ты победил, Персей! О, спрячь скорей ужасную голову Медузы, спрячь ее, молю тебя! О великий сын Зевса, все возьми, владей всем, только жизнь одну оставь мне!

С насмешкой ответил Персей Финею:

– Не бойся, жалкий трус! Не сразит тебя мой меч. На вечные времена дам я тебе награду! Вечно будешь ты стоять здесь во дворце Кефея, чтобы жена моя утешалась, глядя на изображение своего первого жениха!

Протянул к Финею герой голову Медузы, и, как ни старался Финей не глядеть на ужасную горгону, все же взгляд его упал на нее, и мигом обратился он в мраморную статую. Стоит обращенный в камень Финей, склонясь, как раб, пред Персеем. Навек сохранилось в глазах статуи-Финея выражение страха и рабской мольбы.

Возвращение Персея на Сериф. Недолго оставался Персей после этой кровавой битвы в царстве Кефея. Взяв с собой прекрасную Андромеду, вернулся он на Сериф, к царю Полидекту. В горе застал он свою мать Данаю. Спасаясь от Полидекта, пришлось ей искать защиты у алтаря Зевса. Разгневанный Персей пришел во дворец Полидекта и застал его с друзьями за роскошным пиром. Не ожидал Полидект, что Персей вернется, он был уверен, что герой погиб в борьбе с горгонами. Удивился царь Серифа, увидав пред собой Персея, а он спокойно сказал царю:

– Твое приказание исполнено, я принес тебе голову Медузы.

Не поверил Полидект, что Персей совершил такой великий подвиг. Он стал издеваться над богоравным героем и назвал его лжецом. Издевались над Персеем и друзья Полидекта. Гнев закипел в груди Персея, не мог он простить такого оскорбления. Грозно сверкнув очами, вынул Персей голову Медузы и воскликнул:

– Если не веришь ты, Полидект, то вот тебе доказательство.

Взглянул на голову горгоны Полидект и обратился в камень. Не избежали этой участи и друзья царя, пировавшие с ним.

Персей в Аргосе. Передал Персей власть над Серифом брату Полидекта, Диктису, который некогда спас его с матерью, а сам с Данаей и Андромедой отправился в Аргос. Когда дед Персея, Акрисий, узнал о прибытии внука, то, вспомнив предсказание оракула, бежал далеко на север в Лариссу. Персей же стал править в родном Аргосе. Он вернул шлем Аида, крылатые сандалии и чудесную сумку нимфам, вернул и Гермесу его острый меч. Голову же Медузы отдал он Афине Палладе, а она укрепила ее у себя на груди, на своем сверкающем панцире. Счастливо правил Персей в Аргосе. Дед же его Акрисий не избежал того, что определил ему неумолимый рок. Однажды устроил Персей пышные игры. Много героев собралось на них. В числе зрителей был и престарелый Акрисий. Во время состязания в метании тяжелого диска Персей метнул могучей рукой бронзовый диск. Высоко взлетел он к облакам, а падая на землю, попал со страшной силой в голову Акрисия и поразил его насмерть. Так исполнилось предсказание оракула. Полный скорби, похоронил Персей Акрисия, сетуя, что стал невольным убийцей деда. Не захотел Персей править в Аргосе, царстве убитого им Акрисия, ушел он в Тиринф и царствовал там много лет. Аргос же отдал Персей во владение своему родственнику Мегапонту.

Тантал

В Лидии, у горы Сипила находился богатый город, называвшийся по имени горы Сипилом. В этом городе правил любимец богов, сын Зевса, Тантал. Всем в изобилии наградили его боги. Не было на земле никого, кто был бы богаче и счастливее царя Сипила, Тантала. Неисчислимые богатства давали ему богатейшие золотые рудники на горе Сипиле. Ни у кого не было таких плодородных полей, никому не приносили таких прекрасных плодов сады и виноградники. На лугах Тантала, любимца богов, паслись громадные стада тонкорунных овец, круторогих быков и коров и табуны быстрых, как ветер, коней. Всего было в избытке у царя Тантала. Он мог бы по милости светлых богов Олимпа жить в счастье и довольстве до глубокой старости, но погубила его высокомерная гордость.

Боги смотрели на своего любимца Тантала как на равного себе. Часто приходили олимпийцы в сияющие золотом чертоги царя Сипила и весело пировали с ним. Даже на светлый Олимп, куда не всходит ни один смертный, не раз всходил по зову богов Тантал. Там принимал он участие в совете богов и пировал за одним столом с ними во дворце отца своего, громовержца Зевса. Возгордился Тантал от такого великого счастья. Он стал считать себя равным самому отцу своему, тучегонителю Зевсу. Часто, возвращаясь с Олимпа, брал с собой Тантал пищу богов – амврозию и нектар, и давал их своим смертным друзьям, пируя с ними у себя во дворце. Даже те решения, которые принимали боги, совещаясь на светлом Олимпе о судьбе мира, сообщал он людям, не хранил и тайн, которые поверял ему отец его Зевс. Однажды во время пира на Олимпе великий сын Крона обратился к Танталу и сказал ему:

– Сын мой, я исполню все, что ты пожелаешь, проси у меня все, что хочешь. Из любви к тебе я исполню твою просьбу.

Но Тантал, полный высокомерия, забыв, что он только смертный, гордо ответил отцу своему, эгидодержавному Зевсу:

– Я не нуждаюсь в твоих милостях. Мне ничего не нужно. Жребий, выпавший мне на долю, прекрасней жребия бессмертных богов.

Ничего не ответил сыну громовержец, лишь нахмурил грозно брови, но сдержал свой гнев. Еще любил он своего сына, несмотря на его высокомерие. Вскоре дважды жестоко оскорбил Тантал бессмертных богов, и наказал тогда его Зевс.

На Крите, родине громовержца, была золотая собака. Некогда охраняла она новорожденного Зевса и питавшую его чудесную козу, Амалфею. Когда же Зевс вырос и отнял у Крона власть над миром, он оставил эту собаку на Крите охранять свое святилище. Царь Эфеса, Пандарей, прельщенный красотой и силой этой собаки, тайно приехал на Крит и увез с Крита собаку на своем корабле. Но где же скрыть чудесное животное? Долго думал об этом Пандарей во время пути по морю и наконец решил отдать золотую собаку на сохранение Танталу. Скрыл от богов чудесное животное царь Сипила. Разгневался Зевс. Призвал он сына своего, вестника богов Гермеса, и послал его к Танталу потребовать у него возвращения золотой собаки. В мгновение ока примчался с Олимпа в Сипил быстрый Гермес, предстал пред Танталом и сказал ему:

– Царь Эфеса, Пандарей, похитил на Крите в святилище Зевса золотую собаку и отдал ее на сохранение тебе. Всё знают боги Олимпа, ничего не могут скрыть от них смертные. Верни собаку Зевсу. Остерегайся навлечь на себя гнев громовержца!

Тантал же так ответил вестнику богов:

– Напрасно грозишь ты мне гневом Зевса. Не видал я золотой собаки. Боги ошибаются, нет ее у меня!

Страшной клятвой поклялся Тантал в том, что правду говорит он. Этой клятвой еще больше разгневал он Зевса, но не наказал его и за это громовержец. Кару богов навлек на себя Тантал следующим страшным злодеянием. Когда олимпийцы собрались на пир во дворце Тантала, то задумал он испытать их всеведение. Не верил царь Сипила во всеведение олимпийцев. Ужасную трапезу приготовил богам Тантал. Он убил своего сына, Пелопса, и его мясо под видом прекрасного блюда подал богам во время пира. Тотчас постигли боги злой умысел Тантала, никто из них не коснулся ужасного блюда. Лишь богиня Деметра, полная скорби по похищенной у нее дочери Персефоне, думая только о ней и в своем горе ничего не замечая вокруг, съела плечо юного Пелопса. Взяли боги ужасное блюдо, положили все мясо и кости Пелопса в котел и поставили его на ярко пылавший огонь. Гермес же своими чарами опять оживил мальчика. Предстал он пред богами еще прекраснее, чем был раньше, не хватало лишь у него того плеча, которое съела Деметра. По повелению Зевса великий Гефест тотчас изготовил Пелопсу плечо из блестящей слоновой кости. С тех пор у всех потомков Пелопса ярко-белое пятно на правом плече. Преступление же Тантала переполнило чашу терпения великого царя богов и людей, Зевса.

Низверг громовержец Тантала в мрачное царство брата своего Аида, там и несет ужасное наказание Тантал. Мучимый жаждой и голодом, стоит он в прозрачной воде. Она доходит ему до самого подбородка. Стоит ему лишь наклониться, чтобы утолить свою мучительную жажду. Но едва наклоняется Тантал, как исчезает вода, и под ногами его лишь сухая черная земля. Над головой Тантала склоняются ветви плодородных деревьев; сочные фиги, румяные яблоки, гранаты, груши и оливы висят низко над его головой; почти касаются его волос тяжелые, спелые гроздья винограда. Изнуренный голодом, протягивает он руки за прекрасными плодами, но налетает порыв ветра и высоко уносит плодоносные ветви. Не только голод и жажда терзают Тантала, вечный страх сжимает его сердце. Над его головой нависла скала, едва держится она, грозит ежеминутно упасть и раздавить своей тяжестью Тантала. Так мучается царь Сипила, сын Зевса, Тантал, в царстве ужасного Аида вечным страхом, голодом и жаждой; он несет наказание за совершенные им против богов преступления и за свою надменную гордость.