Е. Балабанова - Мифы и легенды народов мира. Центральная и Южная Европа Страница 28

Простился Родриго с Хименой и поручил ее своей матери. «Люби мою жену и заботься о ней ради меня», — сказал он. Взял Родриго с собою двадцать дворян и раздал много милостыней во имя Бога и Пресвятой Девы Марии.

Миновав половину пути, встретил он прокаженного, который сидел в такой глубокой яме, что не в силах был из нее выбраться, и кричал, прося, чтобы его оттуда вытащили. Услыхал его Родриго, слез с коня и помог ему вылезти из ямы; взял он его к себе на коня, привез на тот постоялый двор, где сам остановился на ночь, и разделил с ним свой ужин и свою постель. Но около полуночи, когда Родриго спал крепким сном, прокаженный так дунул ему в спину, что дыхание его, пронзив все тело Родриго, вышло из его груди. В страхе проснулся Родриго и, не найдя около себя прокаженного, стал звать своих людей. Пришли они с факелами, но прокаженного так и не нашли. Снова лег Родриго в постель и с беспокойством стал раздумывать о том, что с ним случилось, как вдруг явился перед ним человек в белых одеждах и сказал ему:

— Спишь ты или не спишь, Родриго?

— Я не сплю! — отвечал он. — Скажи мне, кто ты такой?

— Я Лазарь, Родриго, и пришел к тебе. Я — тот прокаженный, которого ты призрел во имя Господа Бога. Господь возлюбил тебя за это, и все, что ни предпримешь ты в своей жизни, все послужит к твоей славе. Будут бояться тебя все — и христиане, и мавры, и никакой враг не одолеет тебя!

Проговорив это, Лазарь исчез. Родриго встал и молился до утра.

Исполнив свой обет, вернулся Родриго к королю, милостиво принявшему его в своем дворце.

Вскоре произошла большая ссора между добрым королем Кастильским Фердинандом и доном Рамиро Арагонским: спорили они за город Калагарра, и каждый из них считал его своим. Согласились короли решить спор поединком и для того вызвать по рыцарю с каждой стороны: чей рыцарь победит, тому и владеть городом. Выбрал Фердинанд Родриго де Бивар, а Рамиро — храброго Мартина Гонсалеса.

Вооруженные, встретились они в открытом поле, и с первого же удара оба были ранены и оба сломали свои копья. Рассердились рыцари, и сказал Мартин Родриго:

— Будешь ты наказан за свою смелость и нахальство! Плохо кончится для тебя поединок: здесь, на этом поле, сложишь ты свою голову! Не вернуться уже тебе ни в Кастилию, ни в Бивар, и супруге твоей Химене не видать уже тебя около себя, несмотря на всю твою любовь к ней.

Рассердили Родриго эти слова, и с гневом возразил он:

— Правда, храбрый ты рыцарь, Мартин, и речь твоя очень смела! Но дело в том, что поединок поведется и закончится руками, а не злым языком. Победа во власти Божией, и Он дарует славу тому, кому будет Ему угодно.

И, кипя гневом, кинулся он на своего врага и нанес ему столько ударов, что сбросил его с коня. Тогда спешился дон Родриго, обезглавил противника и отер кровь со своего меча. Преклонив колена, вознес он благодарность Богу за эту победу и, обращаясь к судьям поединка, спросил:

— Что еще должен я сделать, чтобы Калагарра, за которую я бился, принадлежала моему королю?

И все отвечали в один голос:

— Ничего, храбрый рыцарь! Этою битвой доказал ты, что дон Рамиро не прав, считая Калагарру своею!

Поцеловал Фердинанд Родриго, который с этого времени стал первым человеком при его дворе. Сам король почитал его и любил больше всех других.

Был Родриго в Саморе, при дворе короля Фердинанда, когда явились туда послы пяти мавританских королей, побежденных доном Родриго де Бивар, и сказали ему, почтительно преклонившись перед ним:

— Добрый Сид, к тебе прислали нас твои вассалы — пятеро мавританских королей, чтобы передать тебе их дань. В знак своей любви посылают они тебе сто коней: двадцать — белых, как горностаи, двадцать — с рыжею гривой, тридцать — гнедых и тридцать — бурых: все навьючены различными дарами для тебя и драгоценностями для твоей жены Химены. Для двух твоих прекрасных дочерей посылают они два драгоценных яхонта, а на одежду двоих из твоих вассалов — два сундука шелковых тканей.

Отвечал им Родриго:

— Друзья, вы ошибаетесь: нет там Сида, где есть король Фердинанд! Все здесь принадлежит ему, так же как и все ваши дары. Ничего здесь нет моего — я сам здесь меньший из его вассалов.

Король был растроган словами и скромностью Родриго, и сказал он послам:

— Скажите вашим государям, что хотя Сид и не король, но он сидит рядом с королем и что все, что я имею, получил я от Сида и очень счастлив, имея такого вассала.

Родриго отпустил мавров, щедро одарив их на прощание.

Почувствовал добрый король Фердинанд наступление последнего своего часа, лег головой на запад и взял в руки восковую свечу. У изголовья его стояли епископы и прелаты, а в стороне, направо, три его сына, которым и завещал он свои земли.

Едва окончил король Фердинанд раздел своих земель, как в скорбный покой вошла, в траурном одеянии, заливаясь слезами, инфанта Уррака Фернанда. Опустилась она на колени перед постелью отца и стала говорить печальным и тихим голосом:

— Какой закон, Божеский или человеческий, учит тебя, отец, обделять женщин в пользу мужчин? Альфонсо, Санчо и Гарсиа оставляешь ты все свои земли, даже не вспомнив обо мне. А между тем я тоже твоя дочь! Скажи, за что лишаешь ты меня наследства? Когда была я к тебе непочтительна и чем заслужила такое наказание? Если сам отец так поступает со мною, то что же подумают обо мне чужестранные народы, да и твои собственные подданные? Неужели справедливо отдавать земли мужчинам, которые и сами могут завоевать их себе, и лишать наследства женщину, всегда беспомощную, если нет у нее средств и покровителя?

Внимательно выслушал жалобу своей дочери король Фердинанд. Огорчила его ее смелость, и хотел было он отвечать ей, но не мог, потому что смелая женщина заставит замолчать даже короля. Однако не хотелось ему оставить ее без вразумления и без помощи, и,

собравшись с последними силами, обратился он к ней, с трудом выговаривая слова:

— Как можешь ты, безрассудная женщина, беспокоить меня делами мира сего, когда мне ничего уже не нужно здесь, кроме савана? Ты завидуешь братьям, но, отдавая им земли, я даю им завет сохранять их. Имея много — они бедны, а ты, не имея ничего, — богата, потому что благородная дама всегда и везде первое лицо. Но в последний свой час не хочу я допустить и тени несправедливости, не хочу я оставить тебя без средств, чтобы не смела ты на меня жаловаться. Оставляю я тебе город Самору, хорошо укрепленный и снабженный всем необходимым. Довольно там для твоей защиты храбрых рыцарей и воинов! Слушайся их совета и не расточай своих сокровищ. Отдавая тебе такую землю, я надеюсь, что ты сумеешь быть достойною как ее, так и своего рода. Да будет проклят тот, кто вздумает отнять у тебя Самору!

И все отвечали на это:

— Аминь!

Один только дон Санчо не сказал ничего.

Дон Санчо царствовал в Кастилии, а брат его Альфонсо в Леоне, и стали они воевать между собой, желая отнять друг у друга владения. Сошлись они у реки де Каррион, и много людей полегло в этой битве. Дон Санчо был побежден и бежал, печальный и бледный.

Храбрый, знаменитый Сид Кампеадор ободрял своего короля, дона Санчо.

— Не беспокойся, государь, — говорил он, — войско твоего брата все набрано в Галлии, а галльские воины после победы становятся беспечны: всю ночь пьют они и веселятся и засыпают под утро, как люди, ни о чем не думающие. А потому останови твоих беглецов, собери остатки своего войска, и, завтра на заре напав на лагерь галлов, ты победишь их и отомстишь им.

Послушался король совета моего Сида и на заре напал на неприятельский лагерь. Многих убил он, многих взял в плен, а остальные обратились в бегство. Захватил он и самого Альфонсо, находившегося в то время во храме Святой Марии де Каррионской.

Когда увидали леонцы своего короля в плену, собрались они с силами и мужественно кинулись в битву, взяли в плен короля Санчо, и четырнадцать рыцарей, окружив его, повели его в безопасное место.

Видя это, добрый мой Сид кинулся им наперерез.

— Отпустите моего короля, рыцари, — сказал он, — взамен его я отдам вам вашего!

— Ступай себе с миром, дон Родриго, — отвечали ему леонцы, — не то и тебя так же возьмем в плен, как и твоего короля!

Рассердился мой Сид и напал на них и так храбро бился, что освободил своего короля, убив тринадцать рыцарей, а последнего обратил в бегство.

Подошел король Санчо к городу Саморе и привел с собой большое войско, потому что очень хотелось ему овладеть этим городом. Проезжая с Сидом под его стенами, сказал он ему:

— Город этот построен на скале и хорошо укреплен; окружен он крепкими стенами со множеством башен; вместо рва сама река Дуэро служит ему защитой. Всего в нем вдоволь, и много надо войска, чтобы взять этот город приступом. Если бы его отдала мне сестра, я предпочел бы его всей Испании. Послушай, мой Сид: отец мой возвысил тебя, он сделал тебя первым грандом своего дома и первым рыцарем своей страны; я сделал тебя первым человеком Испании и наделил тебя городами и замками, которые стоят больше, чем все города и замки Кастилии. Во имя всего этого ступай к сестре моей Урраке и предложи ей уступить мне Самору за большие деньги или же, если хочет, в обмен на другие земли и города — мне это все равно. Я готов отдать ей лучшие города и замки старой Кастилии и Леона. Если же она не согласится, я возьму Самору силою.