Владимир Петрухин - Мифы древней Скандинавии Страница 31

Воины в шлемах.

Изображение на бронзовой пластине VIII века. Швеция.

На памятном камне с острова Готланд валькирия с питьевым рогом встречает всадника на восьминогом коне Слейпнире.

Рядом — другая валькирия с эйнхерием, вооруженным топором. Над ними — изображение небесного чертога — Вальхаллы. Рядом с Вальхаллой — воины в странных позах, скорее всего это воины Одина, демонстрирующие свое мастерство в технике боя, подобно римским гладиаторам в цирке.

Ковер с изображением обрядовой процессии и колесниц.

Найден в королевском погребении в кургане Осеберг в Норвегии. XI век. Здесь была похоронена королева Аса. Предполагают, что она была жрицей Фрейи.

Тогда брак сына Земли Тора и богини земного плодородия Сив — это священный брак неба и земли. И недаром Тор так разгневался, когда Локи похитил волосы его жены — дело было не только в женской красоте, но и в этом залоге плодородия.

Дети Тора воплощали его богатырские качества: имя его дочери Труд означало «Сила», сыновья носили имена Моди и Магни, что означает «Смелый» и «Мощный».

Кроме молота Мьёлльнира у Тора есть еще два сокровища-талисмана. Это Пояс Силы, вдвое прибавляющий силы богу, и железные рукавицы, без которых невозможно держать в руках молот-молнию. Этим молотом Тор поражает своих врагов великанов, которые чувствуют его силу уже тогда, когда он еще только занесен. Поэтому они пытаются похитить Мьёлльнир, и об этом повествует особый миф.

Громовержец именуется также Эку-Тором — Тором-Колесничим, потому что разъезжает на колеснице; колесница — обычный атрибут громовников, гром — это грохот ее колес. Когда он скачет на битву с великанами, крошатся горы и пылает небо. Но в отличие от прочих богов-колесничих, Тор запрягает в свою повозку не благородных божественных животных — коней, а козлов. Их имена — Скрежещущий зубами и Скрипящий зубами — показывают, что козлы добавляют шума к грохоту колесницы. Недаром одно из имен Тора в «Эдде» — Хлориди — «Скачущий в шуме». Но роль этих животных, конечно, не в производимом ими шуме.

Специальный миф в «Видении Гюльви» рассказывает о том, как Тор отправился на восток, в Страну Великанов, на своей колеснице, взяв с собой Локи. На ночь они остановились в одном доме (он принадлежал великану Эгилю, как свидетельствует «Старшая Эдда»), где Тор сам приготовил ужин: бог зарезал своих козлов и бросил их мясо вариться в котел. На ужин Тор позвал хозяев с дочкой и сыном Тьяльви, велев им не разгрызать кости, а бросать на расстеленные шкуры. Но Тьяльви (по коварному совету Локи) расколол одну бедренную кость. Наутро Тор взял молот и освятил им шкуры: козлы тут же воскресли, но один из них хромал. Громовнику пришлось продолжить путь пешком, а виновник этого приключения Тьяльви и его сестра Рёсква должны были стать его слугами.

Козлы Тора — воскресающие звери, источник неиссякаемой божественной пищи, подобно вепрю Сэхримниру в Вальхалле. Но вместе с тем козлы в фольклорных традициях многих европейских народов — воплощения плодородия вообще, особенно плодородия полей. В восточнославянском фольклоре популярна песенка:

Где коза ходит,

там жито родит,

где коза ногою,

там жито копною.

Урожай более всего зависел от воли громовника — плодородного дождя. Ему даже заплетали последний сноп «на бородку». Козлы — бородатые животные — были символом самого громовержца.

Небесный бог — сын матери-земли и супруг богини плодородия Сив — сам воплощал плодородный дождь. Недаром в одном древнеанглийском заговоре Тор — Донар именуется «Громом благодатным, вечным для народа». Имя Тора было самым распространенным компонентом мужских и женских имен в Скандинавии, а амулеты — молоточки Тора — самыми распространенными оберегами.

В стихотворном проклятии (нид), направленном против своего врага — норвежского конунга Эйрика Кровавая секира, самый знаменитый исландский скальд Эгиль Скаллагримсон (предок Снорри Стурлусона) призывал на его голову гнев Трора (Одина), некоего «Аса земли» (или края), а также Ньёрда и Фрейра: речь шла о верховных богах скандинавского пантеона, и Асом (богом) земли мог именоваться только Тор, сын богини земли Ёрд. Тор был воителем-громовержцем, главным божеством, обеспечивающим жизнь людей (и богов); он сдерживал великанов, бывших не только чудовищами, жаждавшими захватить мир людей, и воплощением первобытного холода и мрака, но и зимы, отступающей под ударами первого грома.

В «Старшей» и «Младшей Эдде» Тор, прежде всего, силач — защитник Мидгарда, недаром одно из его имен — Веор — значит «Защитник». Настойчивый странник Ганглери допытывается у таинственной троицы, правда ли, что Тору не страшна никакая сила и колдовская власть. Высокий нехотя признает, что многое стоило Тору великого труда. Но негоже рассказывать о таком — ведь каждый должен верить, что нет сильнее Тора. Лишь под угрозой того, что вопрошающий объявит их побежденными, Третий решается рассказать Ганглери историю, на которую намекал Один-Харбард, так разгневавший громовника.

Тор у Утгарда-Локи

Вернемся же к Тору, оставшемуся без своих козлов на пути в Страну великанов. Вместе с Локи и своими слугами Тьяльви и Рёсквой он переправился через море и углубился в лес, где и вынужден был заночевать. Путники набрели на жилище немалых размеров, но только они расположились там, как началось землетрясение, и дом стал содрогаться так, что Тор со спутниками бросились в небольшую пристройку, где дрожали от страха, громовник же с молотом в руках ждал у входа, готовый защищаться. Лишь когда рассвело, Тор обнаружил храпящего в лесу великана и понял, что храп он принял за землетрясение.

Тор опоясался было Поясом силы, но тут великан проснулся и встал во весь свой рост, и говорят, что Тор впервые не решился ударить своим молотом. Громовник спросил гиганта о его имени, и тот назвался Скрюмниром, что могло означать «Хвастун», и, значит, не было настоящим именем великана. Более того, великан знал, с кем имеет дело, — перед ним сам Аса-Тор (Тор асов). Не бог ли, спросил Скрюмнир, уволок куда-то его рукавицу? Тут Тор и обнаружил, что ночью принял рукавицу за дом, а палец — за пристройку.

Скрюмнир же напросился к Тору и его спутникам в попутчики да еще свалил всю еду в свой мешок. К вечеру же великан расположился под дубом и велел Тору с его людьми приготовить ужин, сам же уснул. Громовник принялся развязывать великанскую котомку и не смог развязать ни одного узла. Тогда разъярившийся Тор схватил молот и ударил-таки спящего великана по голове. Тот проснулся и спросил, не листок ли с дерева упал ему на голову. Тор вынужден был улечься голодным и слушать великанский храп. Ночью он опять подошел к Скрюмниру и хватил его по голове так, что Мьёлльнир вошел глубоко в голову. Проснувшийся великан спросил, не желудь ли свалился с дерева. Снова посрамленный Тор дожидается, когда его незваный попутчик уснет, и изо всех сил ударяет его в висок, так что молот входит по самую рукоять. Скрюмнир же как ни в чем не бывало проводит по виску рукой и спрашивает, не сучок ли обломился под птицей.

Наконец, великан собирается продолжить путь и предупреждает своих спутников, что еще не настолько огромен: вот когда подойдут они к городу, что зовется Утгард, увидят людей повыше. Скрюмнир предупредил их, чтобы они не слишком заносились, ибо тамошние люди не терпят мелюзги. Сам же он направляется не на восток, а на север, в горы. «Не сказано, — говорится в «Младшей Эдде», — чтобы асы пожелали скоро с ним свидеться».

Тор же продолжил свой путь и вскоре увидел город среди поля с огромными стенами (такое, как мы помним, привелось увидеть и Ганглери). Решетчатые ворота были на запоре, и путники не смогли их открыть, зато смогли пройти в город прямо сквозь решетку. В городе были палаты, где действительно было много людей великанского роста, правил же там конунг Утгарда-Локи. Нас не должно смущать это совпадение имен, равно как и то, что сам ас Локи сопровождает Тора: в мифах, особенно пересказанных Снорри, все двусмысленно. Во всяком случае, в имени Утгарда-Локи были совмещены все противники божественного мира.

Путники вежливо приветствовали конунга, тот же не слишком радушно поинтересовался, не этот ли коротышка именуется Эку-Тором? Если им действительно есть чем похвастаться, пусть отличатся в каком-нибудь искусстве и хитрости.

Тут вызвался показать себя Локи и сказал, что никто не может потягаться с ним в прожорливости. Конунг же вызвал человека по имени Логи, и имя его означает «Пламя». Соперники сели с двух концов деревянного корыта, наполненного мясом, и скоро встретились посредине; при этом Локи успел обглодать все кости, Логи же сожрал мясо вместе с костями и даже корытом.