Осетинские народные сказки - Автор Неизвестен -- Народные сказки Страница 31

Лежит злой и голодный на траве и еле дышит.

А в это время пролетала над темным лесом голодная ворона. Летит и смотрит в овраги, смотрит на лужайки, смотрит на тропинки — нет ли где чего поесть. И вдруг видит ворона — на траве лежит мертвый волк.

— Карк! Карк! Карк! — обрадовалась черная ворона. — Целого волка нашла! Ох, и наемся же я сегодня волчьим мясом! Только в самом ли деле он мертвый или просто притворяется?

Кружит черная ворона над волком, каркает, каркает, а волк головы не поднимает, зубами не щелкает, глаз не открывает. Тогда села ворона на волка и стала его клевать.

Клюнула ворона крепким клювом ногу волка раз, клюнула другой.

«Кто это кусает мою ногу? — подумал волк. — Блоха, овод какой или лесной комар?» Подумал так волк и чуть приоткрыл левый глаз. Видит — нет никакой блохи, нет никакого овода, нет лесного комара, а сидит у него на ноге черная ворона. Тогда волк совсем открыл левый глаз, посмотрел опять: так и есть, ворона. Не поверил волк левому глазу, открыл и правый глаз, смотрит двумя глазами — все сидит ворона. Сидит и клюет его ногу. Забурлило тут в сердце волка, как в горном ключе. Оскалил он острые зубы и хвать ворону за крыло!

Закричала ворона на весь темный лес, вырывается, бьется, но крепко держит ее волк.

— Ага, черная собака, — кричит он, — попалась ты мне! Ну, уж тебя-то я не отпущу, как отпустил старую свинью! Сейчас проглочу тебя с хвостом и с клювом.

«Попробую обмануть глупого Волка, — подумала ворона. — Если мое счастье, я избавлюсь от беды».

— О добрый волк, — взмолилась ворона, — не ешь меня, лучше выслушай!

— Не стану я тебя слушать, — говорит волк. — Вчера послушал я глупую свинью, она меня и обманула. А теперь ты меня хочешь обмануть.

— Пусть меня проклянут предки, если я тебя обману! — говорит ворона волку. — Выслушай мои слова.

— Ну говори, да побыстрее, — сказал волк.

Хитрая была черная ворона: закрыла она глаза и печальным голосом говорит:

— О добрый волк, делай со мной все, что хочешь! Хочешь — съешь меня. Хочешь — задуши. Хочешь — в воду меня брось. Только, избавь тебя аллах, не вешай мне на шею чурек или бобы и не бросай меня с обрыва.

— А что будет, если я повешу тебе на шею чурек или бобы и брошу тебя с обрыва? — спрашивает волк.

— Тогда великий грех падет на тебя, — отвечает ворона волку. — Если ты сделаешь так, я сразу умру. Да не беда, если только одна я умру, а беда, что ко мне слетятся вороны со всего света и от горя умрут возле меня. Вот какой великий грех падет на тебя!

Вскочил глупый волк от радости на ноги, не выпускает ворону и кричит ей в ответ:

— Ну и хорошо, что подохнут с тобой все вороны со всего света, — я вдоволь наемся тогда вороньего мяса! А то какой прок моему пустому брюху от тебя одной?

— О добрый волк, не бери такого греха на душу! — каркает ворона волку, а сама думает: «Обману я тебя, глупый волк, не забудешь меня до самой своей смерти».

Думает так черная ворона и радуется — даже каркать перестала.

Не слушает волк вороньих слов, зажал покрепче ее в зубах и бежит по темному лесу от куста к кусту, из оврага в овраг — все смотрит, нет ли где бобов. А как нашел бобовый куст, придавил он лапой вороне крыло, нарвал большую связку бобов и привязал ту связку на шею вороне. Потом опять схватил ворону крепкими зубами и побежал на высокую гору. Прибежал волк на высокую гору и кинул ворону в пропасть, а сам посмотрел в небо — не летят ли вороны со всего света. А ворона взмахнула черными крыльями и поднялась на высокое дерево.

Села черная ворона на сук, клюет бобы и кричит волку:

— Карк, волк! Карк, дурак! Пусть от злости лопнут твои глаза и сердце!

Увидел волк — не упала ворона в пропасть, а полетела на высокое дерево, услыхал он, как смеется она над ним, и зарычал от злости, завыл от досады, защелкал острыми зубами.

— У-у-у, какой я глупый волк! Вчера меня обманула старая свинья, а теперь — эта черная ворона. У-у-у!

Воет волк от злости и с голоду. Воет и бежит по лесной тропинке, а как взглянет на черную ворону, еще сильнее завоет, еще громче защелкает зубами. Долго ли, коротко ли бежал по лесной тропинке, кто знает. Наконец совсем выбился из сил — ни бежать не может, ни острыми зубами щелкать.

Повалился тогда глупый волк на траву, высунул язык, вытянул ноги и уснул крепким сном. И так с тех пор никогда не просыпался.

А черная ворона сидела на суку и клевала сладкие бобы. Потом полетела она над темным лесом и увидела, что умер глупый волк.

— Карк! — обрадовалась черная ворона и полетела направо, потом полетела налево; летит, каркает — зовет своих подруг.

Слетелись все черные вороны со всего света на зов подруги. Слетелись и стали клевать глупого волка.

И клевали они волка до тех пор, пока не остались от волка одни кости.

Соловей горной долины

Давным-давно это было. Там, где сходятся четыре дороги, в своем бедном доме жил один бедняк. И была у бедняка жена.

И был у них сын, а звали его Уари, что значит сокол. Жили они, как и все другие бедняки, в своем бедном доме, сложенном из неотесанных камней и с плоской крышей, накрытой землей, ели они ячменный чурек и запивали его холодной водой. А когда у них не было ячменного чурека, то собирали они в лесу дикие яблоки, груши и ягоды и ели их. Правда, бывало и так, что пойдет бедняк на охоту в черный лес и, глядь, с дичью возвращается в свой бедный дом. И тогда у бедняка и его семьи большой праздник бывал в доме.

Спали они на медвежьей шкуре и другой шкурой накрывались.

Но разве есть