Мабиногион - Эпосы, легенды и сказания Страница 32

И через решетку он увидел улицу и дома по обеим ее сторонам и еще увидел золотоволосую девушку[323] с золотым обручем на голове, в платье из желтого шелка и в туфлях из лучшей кордовской кожи. И она подошла к воротам и попросила его открыть их. «Видит Бог, госпожа, – сказал Оуэн, – я не могу открыть для тебя эти ворота, пока ты не откроешь их для меня».

«Поистине жаль, – сказала девушка, – что я не могу выпустить тебя отсюда, поскольку никогда еще я не видела мужа, более любезного моему сердцу. Любой женщине ты мог стать и лучшим другом, и лучшим мужем. Поэтому я сделаю все, что смогу сделать для тебя. Возьми это кольцо, надень его на палец и приложи этот палец к камню позади тебя, и пока ты будешь держать его так, ты останешься невидимым.[324] И когда они придут, чтобы убить тебя в отместку за смерть того человека, то не найдут тебя, а я буду ждать в стороне, и ты увидишь меня, хоть я и не смогу тебя разглядеть. Подойди и положи мне руку на плечо, и я узнаю тебя и выведу отсюда». С этими словами она ушла, а Оуэн сделал все, как она сказала.

И вот люди крепости пришли, чтобы убить Оуэна, но не нашли ничего, кроме половины коня, и были весьма удивлены. Оуэн же подошел к девушке и положил ей руку на плечо, и она тут же встала и пошла, и он пошел за ней, и она подвела его к входу в роскошные покои и отперла дверь, и они вошли и заперли дверь за собой.

И Оуэн оглядел покои и увидел, что они обильно украшены резьбой и всяческими художествами.[325] И девушка разожгла очаг, и принесла серебряный кувшин с водой и полотенце из белого батиста, и дала Оуэну умыться,[326] и поставила серебряный столик с узорами из золота, и накрыла его желтой шелковой скатертью, и приготовила обед. И Оуэну показалось, что он никогда не ел еды вкуснее, чем эта, и нигде не видел такого обилия изысканных яств и питий. И не было на столе ни одного предмета, сделанного не из золота или же серебра.

И Оуэн ел и пил, пока не стемнело, и вдруг услышал в крепости страшные крики, и спросил девушку, что это. «Это умирает владелец крепости», – ответила она. И Оуэн пошел спать, и ложе, что постлала ему девушка, было не хуже ложа самого Артура, ибо она убрала его алым шелком, и сандалом, и батистом.

И среди ночи вдруг послышались стоны и рыдания. «Что это такое?» – спросил Оуэн. «Владелец крепости умер», – ответила девушка, и через некоторое время они услышали плач множества людей. И Оуэн спросил, что это, и девушка ответила: «Они несут тело отпевать в церковь».

Тогда Оуэн встал, и оделся, и распахнул окно палаты, и взглянул на крепость, и не увидел конца и края толпы, что заполняла улицу, и там были вооруженные мужчины, и женщины, и монахи со всего города. И ему показалось, что небо раскололось от стенаний, и от плача, и от церковного пения.

В середине же толпы стоял гроб, накрытый белой тканью, и вокруг горели восковые свечи, и у гроба не было человека менее знатного, чем барон.

И Оуэну показалось, что он никогда не видел сборища людей, одетых богаче, чем эти люди в шелках и парче. И среди них увидел он золотоволосую даму с волосами, распущенными по плечам, с лицом, расцарапанным в кровь, и в изодранном богатом платье из желтого шелка, на ногах же у нее были туфли из лучшей кордовской кожи. Так сильно сжала она руки, что кровь текла из-под ногтей; и Оуэн никогда не видел дамы прекрасней, чем она. И ее плач и стенания заглушали плач всех других и даже звуки труб.

И, едва увидев даму, он воспылал к ней любовью и спросил девушку, кто она. «Всякий знает, – ответила девушка, – что это прекраснейшая из женщин, самая благородная, и самая знатная, и самая мудрая – моя госпожа, прозванная Хозяйкой Фонтана,[327] и ты вчера убил ее мужа». – «Видит Бог, – сказал Оуэн, – я люблю ее». – «Hо Бог свидетель, – сказала девушка, – она никогда не полюбит тебя за то, что ты ей сделал».

И девушка встала, и разожгла очаг, и налила воду из кадки в кувшин, и взяла белое льняное полотенце, и подогрела воду, и помыла Оуэну голову. Потом она открыла шкатулку, и достала оттуда золотую бритву, и сбрила ему бороду, и вытерла лицо и шею полотенцем. И она встала и подала ему обед, и Оуэн опять подумал, что никогда не ел обеда вкуснее, чем этот.

И когда он поел, девушка приготовила для него постель. «Отдыхай, – сказала она, – а потом я приду разделить с тобой ложе». И Оуэн уснул, она же заперла дверь в покои, а сама отправилась в крепость. И там она застала печаль и смятение. И госпожа не выходила из покоев, не желая никого видеть в своей печали. И Линет вошла и приветствовала ее, но госпожа даже не ответила. Тогда девушка обиделась и спросила: «Что стряслось с тобой, что ты не желаешь со мной говорить?»

«Линет, – ответила та, – нет у тебя сострадания к моему горю! Я сделала тебя богатой, а теперь ты пришла досаждать мне в моей печали. Увы тебе!» – «По правде говоря, – сказала Линет, – ты ведешь себя неразумно. Было бы лучше для тебя перестать печалиться и поскорее найти себе другого мужа. Ведь этого все равно не вернуть». – «Клянусь Богом, – сказала Хозяйка, – ни один мужчина в мире не заменит мне моего господина». – «Ты можешь найти себе мужа не худшего, чем он», – возразила Линет. «Неужели ты думаешь, – воскликнула Хозяйка, – что моя печаль станет меньше, если я выйду замуж за человека, которого должна убить! Я и тебя убью, если ты станешь предлагать мне подобные вещи. Иди и не заставляй меня прогонять тебя». – «Я рада, – сказала Линет, – что у тебя нет другой причины прогнать меня, кроме нежелания слушать разумный совет. Теперь я ухожу и приду к тебе, когда ты одумаешься».

И с этими словами она собралась уходить, но Хозяйка встала, и пошла следом за ней, и на пороге кашлянула. Линет обернулась, и Хозяйка поманила ее назад. «Видит Бог, – сказала Хозяйка, – ты предлагаешь недоброе, но коль уж ты видишь в этом выгоду, растолкуй мне ее».

«С охотой, госпожа, – сказала Линет. – Ты знаешь, что только сила и доблесть способны отстоять твои владения. Поэтому тебе нужно как можно скорее найти самого сильного и доблестного мужа». – «Как же это сделать?» – спросила Хозяйка. «Я скажу тебе. Нельзя сберечь твои владения, не охраняя фонтан. Охранять же его может только кто-нибудь из рыцарей императора Артура. И я отправлюсь ко двору Артура, – сказала Линет, – и клянусь, что приведу оттуда рыцаря, который сможет охранять фонтан столь же доблестно, как и тот, кто охранял его раньше». – «Поистине, это нелегко, – сказала Хозяйка, – но иди и сделай так, как обещаешь».

И Линет ушла будто бы ко двору Артура, а сама пошла в верхние покои к Оуэну. И там она пребывала вместе с ним, пока не настало время ей возвращаться от Артура. И тогда она оделась и отправилась к Хозяйке, и та возрадовалась, увидев ее. «С какими новостями ты вернулась?» – спросила она. «Поистине, госпожа, с самыми хорошими, – ответила Линет, – я выполнила то, что обещала. Желаешь ли ты видеть рыцаря, что пришел со мной?» – «Приведи его завтра, – сказала Хозяйка, – а за это время я подготовлю ему встречу».

И в середине следующего дня Оуэн надел кафтан и плащ из желтого шелка с широкой золотой каймой и сапоги из лучшей кордовской кожи с пряжками в виде золотых львов, и они с Линет вошли в покои Хозяйки. И та внимательно посмотрела на Оуэна. «Линет, – сказала она, – непохоже, чтобы этот рыцарь прошел долгий путь». – «Hу и что с того, госпожа?» – «Клянусь Богом, – сказала Хозяйка, – не кто иной, как он, лишил жизни моего господина». – «Это и лучше для тебя, госпожа, – сказала Линет, – значит, он не слабее, чем был твой муж. Забудь прошлое и подумай о будущем». – «Идите, – сказала Хозяйка, – я должна созвать совет».

И она на следующий день созвала всех своих людей и сказала им, что ее владения остались без защиты и что отстоять их можно лишь силой и доблестью. «И потому выбирайте: взять меня в жены кому-нибудь из вас или отдать чужеземцу, который сможет защитить меня». И они решили отдать ее чужеземцу. Тогда она призвала к себе епископов и архиепископа, и они обвенчали ее с Оуэном,[328] и все ее люди принесли Оуэну клятву верности.