Вильгельм - Норвежские, кельтские и тевтонские легенды Страница 35

Герои молча стояли в просторном зале. Снаружи, со двора, до них донесся негодующий голос королевы. Она обвиняла маркграфа Рюдигера в том, что он ее предал и заключил мир с Нибелунгами. Фолькер не сдержал гнева, услышав эти низкие подозрения. Высунувшись из окна, он посоветовал ей не возводить напраслину на верного слугу, потому что герой Бехларена сложил свою голову у нее на службе. Он приказал, чтобы тело маркграфа поднесли к окну, чтобы король, королева и все гунны могли его увидеть. У Этцеля вырвался крик ужаса и проклятия в адрес того, кто это сделал. Он потребовал свой меч, чтобы самому повести отряд мстителей, но не стал вынимать его из ножен, — так страшен был вид Хагена и Фолькера, стоящих на страже у дверей.

Кримхильда смотрела на происходящее, молча скрестив руки на груди. Она была по-прежнему прекрасна, но теперь это была красота падшего ангела. Услышав о смерти своего старого друга — Рюдигера, Кримхильда уронила пару слезинок. Хотя, может статься, она оплакивала не его, а потерю своего последнего союзника и раздумывала, как ей добиться своей цели. Но последующие события оказались для нее столь же неожиданными, как и для всех остальных.

Один из людей Дитриха узнал о случившемся. Он поспешил к своему хозяину и рассказал ему о странных, необъяснимых событиях. Дитрих отказался верить. Он послал Хельфриха во дворец выяснить правду. Услышав о смерти Рюдигера, герой Берна послал своего старого учителя Гильдебранда к Нибелунгам, спросить, что заставило их совершить это злодейство.

Учитель намеревался пойти без оружия, но Вольфхарт воскликнул, что глупо идти как ягненку в пасть к волку. Гильдебранд счел этот совет разумным и облачился в доспехи. По пути к нему присоединились полностью вооруженные дружинники Дитриха под командованием Вольфхарта. Он приказал своему пылкому племяннику вернуться, но тот решительно отказался, заявив, что не допустит, чтобы его дядя шел один, и все остальные воины в один голос отказались его покинуть. Когда группка храбрецов приблизилась к дому, что защищали Нибелунги, Гильдебранд опустил свой щит и спросил, правда ли, что достойный маркграф убит? Хаген отвечал, что они сами сожалеют о случившемся, но уже ничего не поделаешь, поскольку он был убит в неизбежном бою. При этом известии Амелунги разразились горестными криками. Вольфхарт рвался тут же, не сходя с места, отомстить за гибель друга, но Гильдебранд удержал его, грозя гневом Дитриха. Затем, повернувшись к Нибелунгам, он именем Дитриха Бернского потребовал выдать им тело маркграфа, чтобы они могли похоронить его с почестями. Король Гунтер ответил, что это похвально с их стороны и они готовы удовлетворить подобное желание. Вольфхарт попросил Нибелунгов поторопиться и поскорее вынести тело, на что Фолькер ответил, что они устали после сражения, и пусть Амелунги сами войдут и заберут тело.

Слово за слово, Вольфхарт не мог больше сдерживаться и ринулся на врагов, а следом за ним с боевым кличем бросились остальные Амелунги. Учитель Гильдебранд оказался подхвачен общим потоком, и, когда началось сражение, он оказался в самой гуще событий. Усталые Нибелунги и отважные Амелунги, сражавшиеся бок о бок в великой битве при Равенне, теперь схлестнулись в рукопашной схватке не на жизнь, а на смерть. Могучий Зиг-штаб, герцог Бернский, смелый Хельфрих, отважные герои Вольфбранд, Хельмнот, Ритшард и другие — все они горели желанием отомстить за смерть Рюдигера. Все смешалось, и старые враги не могли отыскать друг друга. Так Фолькер и Вольфхарт не смогли сойтись вместе: менестрель обрушился на Зигштаба, зарубившего многих бургундов, и нанес ему смертельный удар, но тут же и сам он был сражен рукой Гильдебранда. Данкварт был убит Хель-фрихом, Вольфхарт успел совершить немало подвигов до того, как на него бросился Гизельхер. После отчаянного поединка молодой король нанес ему сокрушительный удар в грудь, но Вольфхарт в смертельной агонии схватил свой меч обеими руками и прикончил противника.

Старый Гильдебранд увидел, что племянник его упал, и поспешил к нему. Он поднял его и постарался вынести из этого проклятого места, но тот был слишком тяжел для него. Раненый герой открыл глаза в последний раз и произнес слабым голосом:

— Дядя, скажите друзьям, чтобы не плакали обо мне. Я принял смерть от руки короля, а он — от моей. В моей крови стихает буйство, она успокаивается, и скоро я мирно усну, как усталый ребенок.

Это были последние слова самого отчаянного и отважного воина из свиты Дитриха. Все товарищи Бернского героя, кроме Гильдебранда, лежали мертвыми на залитом кровью полу, и вместе с ними все бургунды, за исключением Гунтера и Хагена.

— Постой, Гильдебранд! — послышался страшный рев. — Ты заплатишь мне за Фолькера.

Это был Хаген. Старый учитель смело защищался, но владелец Тронье был силен и полон решимости, а Баль-мунг остр. Ужасный удар рассек кольчугу Гильдебранда, и кровь потоком хлынула из раны.

Старик почувствовал, что ранен. Он взглянул в суровое и мрачное лицо противника, и впервые за всю его долгую жизнь его охватил страх. Прикрывшись щитом, он бежал с поля боя, как трус.

В разбитых доспехах, весь забрызганный кровью, старый учитель вернулся к своему государю. Дитрих спросил, почему тот весь в крови. Тогда Гильдебранд сказал ему, что бургунды убили доброго Рюдигера и отказались выдать его тело для похорон.

Герой Берна был так опечален этими событиями, что не стал задавать больше никаких вопросов. Он приказал своему старому учителю собирать дружину.

— Кто явится на зов? — спросил Гильдебранд. — Ты, государь, да я — вот и все что осталось от бернской дружины. Из Нибелунгов же уцелели только Хаген и король Гунтер.

Сначала Дитрих не мог понять, что говорит ему Гильдебранд, но потом он громко застонал, оплакивая друзей и соратников.

— Как могло случиться, что мои витязи пали от рук Нибелунгов, обессиленных в недавнем сражении? И как теперь я верну себе земли Амелунгов?

Дитрих зарыдал, оплакивая свою судьбу. Но тут же, взяв себя в руки, он стал облачаться в доспехи, чтобы отомстить за павших товарищей. Вместе с Гильдебрандом он направился в пиршественный зал, где Хаген и Гунтер ожидали решения своей судьбы, готовые дать отпор любому противнику.

Хаген и Гильдебранд обменялись столькими оскорблениями, когда встретились, что Дитрих устроил им выговор, назвав старыми бабами, и потребовал немедленно начать бой. Хаген без промедления двинулся к нему навстречу. Бальмунг не затупился в сражении, и герою Берна пришлось нелегко, но рука, что его держала, устала, и в ней уже не было былой ловкости. Видя это, Дитрих внезапно набросился на Хагена и, повалив его на землю, быстро связал. Затем он отвел своего пленника к Кримхильде, призвав ее проявить снисхождение к своему противнику — храбрейшему и отважнейшему из витязей. Поверив словам лести и благодарности, сказанным Кримхильдой, Дитрих не заметил, как глаза ее сверкнули злорадным огнем, и не придал значения румянцу, вспыхнувшему у нее на щеках. Он поспешил прочь — ему еще предстояла последняя битва с королем Гунтером.

Кримхильда добилась своей цели — цели, к которой она шла через реки благородной крови. Хаген прочел свою судьбу в ее глазах, но он и глазом не моргнул, чтобы не доставить ей удовольствия. Однако Кримхильде еще нужно было узнать, где спрятаны сокровища Нибелунгов, и поэтому она говорила с Хагеном приветливо и обещала, что отпустит его домой целым и невредимым, если он выдаст ей тайну клада. Герой, казалось, был тронут ее великодушием и сказал, что охотно открыл бы ей секрет, но он поклялся никому не говорить об этом до тех пор, пока жив хоть один из королей Бургундии.

Она еще раз пообещала ему сдержать слово, если он выполнит ее просьбу, и приказала страже увести его.

— Ложь, все это ложь, — сказал он себе, когда стражники потащили его прочь.

Вскоре Дитрих Бернский явился с пленным королем Гунтером. Последнего тоже отвели в темницу, при этом королева распорядилась, чтобы Гунтера и Хагена держали врозь.

Ее кольнула совесть, когда она вспомнила, что Гунтер приходится ей братом, но она твердо решила держаться выбранного пути. По ее приказу королю Бургундии отрубили голову и положили ее у ног Хагена, дабы он убедился, что последний король Бургундии мертв.

Герой с презрением отшвырнул от себя голову Гунтера.

— Не тебе, — воскликнул он, — я клялся в верности. Королевский дом Бургундии, которому я служил и чью честь я берег как зеницу ока, повержен. Слава его померкла. Мне незачем больше жить.

В ту ночь Кримхильде приснился счастливый сон. Зигфрид, каким она его помнила, протягивал к ней руки с любовью и благодарностью, а потом медленно растаял в утреннем тумане.

На следующее утро Кримхильда сидела рядом с королем Этцелем в парадном одеянии. Героя Тронье привели к ней в оковах. Она снова спросила его, где лежат сокровища Нибелунгов. Подняв голову, он ответил со своей прежней дерзостью: