#На изящном: мифы в искусстве. Современный взгляд на древнегреческие мифы - Мария Аборонова Страница 35

Одиссей был еще одним результатом похождений Зевса. Оба его родителя, Лаэрт и Антиклея, являлись детьми внебрачных связей Зевса. Лаэрт – сын Аркесия, родившегося в результате романа Зевса и Эвриодии, а Антиклея – внучка Гермеса.

Одиссея не миновала учесть всех героев: он тоже безуспешно сватался к Елене[233]. Нет бы как все, молча уйти в бар, а потом жениться на другой. Нет, это был очень хитрый человек.

Раз ему не повезло, пусть все будут наказаны.

Так он предложил гениальное в обмен на обещание руки царской племянницы Пенелопы: чтобы все женихи поклялись, что никаких претензий к отказу Елены у них нет и не будет, а как только кто-то обидит законного супруга Елены, когда таковой появится, то они все «дружно выступят на помощь, если избранный жених подвергнется опасности в связи с предстоящей свадьбой».

Когда Парис привез Елену в Трою, единственным человеком, не оценившим подобное приобретение, была его сестра Кассандра. Кассандра сразу сказала, что Елена принесет им только головную боль, страдания, унижения и падение Трои. Дело в том, что Кассандра обладала даром предвидения. Когда-то в нее влюбился Аполлон и в стремлении добиться расположения наделил даром пророчества. Но Кассандра его обманула – дар приняла, а ухаживания отвергла. Удивительно, что кому-то в древнегреческих мифах вот так легко удавалось спасти свою честь, а кто-то даже убежать не мог. Но Аполлон тоже не вчера родился. Он сходил к Дафне, расстроенно отрезав от нее очередные ветки, сделал венок и наложил на Кассандру проклятие:

– Пророчества-то ты делать сможешь, но толку от них никакого не будет. Никто им не поверит, все сочтут тебя безумной[234].

Так что совершенно верные слова Кассандры о Елене все пропустили мимо ушей, а ее отец Приам, царь Трои, и вовсе приказал запереть девушку, чтобы не портила настроение своими заунывными рассказами о грядущем кошмарном будущем.

Странно, что Париса приняли так радушно с украденной женой царя Спарты. Ведь Приаму еще до рождения сына было предсказано, что из-за него город разрушат. Именно поэтому наследник престола оказался в глуши с овцами. И там бы и оставался, не обратись к нему Зевс за советом по поводу яблока раздора…

Тот момент, когда становится понятно, что Троянскую войну все это время готовил Зевс.

* * *

Услышав, что началась Троянская война, Агамемнон в первых рядах побежал паковать вещи.

– Черви, удочки… А гвозди где?

– Да вот же они, положила.

Собрался, залился вином на дорожку и уже по пути в Трою убил священную лань Артемиды. Простите, часовню тоже я развалил? Да, тоже ты.

Артемида пришла в ярость и наслала ветра́, чтобы флот Агамемнона не мог плыть дальше.

Без поддержки Артемиды в военный поход идти – как пельмени недоваренными есть, и Агамемнон отправился к оракулу за советом. Другого способа примирения с богами, кроме как принести жертву, оракулы никогда не предлагали. Жребий пал на Ифигению[235].

– Как же я без дочери… – покачал головой Агамемнон, – должен же быть другой выход? Какой кошмар!

После чего послал Одиссея к Клитемнестре с посланием, что встретил на военных сборах достойного мужа для их несравненной дочери – Ахиллеса. Посему немедля надо Ифигению прислать к нему в лагерь для сочетания браком.

Клитемнестра не заподозрила дурного, выдать быстро замуж дочь с таким именем она и не надеялась, так что сама упаковала ей чемодан и отпустила в добрый путь с Одиссеем, договорившись отгулять свадебный банкет, когда отец разберется с Троей.

Когда Ифигения прибыла в лагерь, Агамемнон испытал небольшое сомнение в правильности своего решения. В голове все выглядело легко, но теперь, когда живая дочь стояла рядом, отправить ее на верную смерть было уже сложнее. В его сомнения вмешался Одиссей и за ручку отвел девушку на костер.

С попутным ветром от смилостивившейся Артемиды Агамемнон поплыл в Трою. Когда новости о жертвоприношении дошли до Клитемнестры, мнения которой о степени зажарки детей никто не спросил, все остатки чувств к Агамемнону в ней резко испарились. Супружеская лодка пошла ко дну.

Агамемнону было не до того, его назначили главнокомандующим объединенных войск, так что он принимал активное участие в боевых действиях и убил собственноручно целых шестнадцать троянских воинов[236]. Если учитывать, что, согласно содержанию «Илиады», с двух сторон было примерно по 50 000 солдат, то вклад Агамемнона, конечно, неоценим. Вот уж постарался так постарался.

* * *

Пока Агамемнон в поте лица убивал по 1,5 троянца в год, остальные вели себя более активно. Одним из самых заметных воинов был, конечно, Ахиллес. Есть ощущение, что его основным предназначением в жизни и была Троянская война, потому что больше ничем он так громко не отличился.

Ахиллес, конечно, тоже в свое время сватался к Елене, но, как мы помним, в начале Троянской войны он в розовом пеньюаре прохлаждался на острове Скирос, пока туда не приплыл Одиссей. По какой-то причине выделить половозрелого мужика из ряда царевен никто не смог, поэтому пришлось проводить отсев с помощью даров, среди которых были украшения, красивые платья, фен Dyson и меч. Когда только одна из царевен потянулась к мечу, стало понятно, что это и есть искомый Ахиллес, и ему пришлось натянуть штаны и присоединиться к армии[237].

Провидец в свое время не соврал Фетиде. Ахиллес действительно стал рок-звездой Троянской войны и в отличие от Агамемнона убил уже побольше троянцев – целых семьдесят два[238], среди которых была даже царица амазонок Пентесилея[239]. В наследство от отца, Пелея, ему досталось управление ахейским племенем мирмидонян. Название племени произошло от еще одного сына Зевса, Мирмидона. Он появился в результате понятно какой связи Зевса и Евримедусы, для вступления в которую Зевс превратился в муравья[240]. Я так и вижу, как художники сразу сожгли все упоминания об этом сюжете, чтобы не дай бог.

Луи Гофье. Одиссей узнает Ахилла среди дочерей Ликомеда. 1791. Национальный музей Швеции, Стокгольм

Держался Ахиллес очень достойно, дошел аж до десятого года войны. Но, к сожалению, в боях принимали участие еще и боги.

Можно сказать, что Троянская война в большей степени была даже не столько защитой оскорбленного достоинства Менелая, сколько личной разборкой олимпийских богов. В красном углу ринга за ахейцев выступали: Гера, Афина, Фетида, Посейдон, Гермес и Гефест. В синем углу ринга за троянцев выступала звездная команда, состоявшая из Аполлона, Артемиды, Ареса, Афродиты и Лето[241].