Валерий Колесников - Место битвы – Италия?! Страница 40

Современных геологов болотная руда почти совсем не интересует, поэтому на современных картах эти месторождения искать бесполезно. Но в Белоруссии, на Украине и в граничащих с ними областях России течёт немало речек, и много населённых пунктов носят имена Рудня, Руда, Рудка, Рудница, Рудежник, а также есть урочища и заброшенные деревни с названиями Крицы, Криця – в старину так называли железо (пористый, тестообразный, пропитанный шлаком металл).

«Южная граница распространения её совпадает с южной границей лесостепи. Таким образом, все восточнославянские племена, все позднейшие русские княжества лежали в зоне этих рудных месторождений; русские кузнецы почти повсеместно были обеспечены сырьём. В древнерусском языке слово «руда» означало одновременно и руду и кровь, а прилагательное «руды» было синонимом красного, рыжего. Чаще всего руда залегает на дне болот и озёр, а добывали её на плотах или лодках черпаками с длинной рукоятью. Добыча и плавка железной руды обычно производилась осенью или зимой»[102]. Также сильно распространены на этой территории фамилии людей с корнем Руд (Рудаков, Рудин, Руднев, и т. д.), а фамилия «Кузнецов» в нашей стране по статистике занимает второе место после фамилии «Иванов». Как, впрочем, и фамилия «Ковалёв» (производная от польского слова «коваль»).

Общая технология изготовления мечей была примерно одинакова на протяжении нескольких столетий, совершенствовалась и передавалась из поколения в поколение, от отца к сыну. «Меч ковали из малоуглеродистой стали. После проковки лезвие меча подвергалось цементации, благодаря чему лезвие становилось твёрдым, а сердцевина сохраняла вязкость. В дальнейшем мечи стали изготавливаться уже из процементированных заготовок. Такая заготовка ковалась, сгибалась, сваривалась и снова проковывалась. В результате многократного повторения такой операции меч приобретал полосчатую структуру: перлитовые (стальные) полосы чередовались с ферритовыми (железистыми). Первые давали твёрдость, а вторые – вязкость. Такой способ изготовления мечей и сабель долго сохранялся и в Средневековой Европе. Чтобы получить высокоуглеродистую сталь, железные заготовки клали в глиняные горшки вместе с углём, обломками костей животных и кожей. Затем горшок наглухо закрывался и ставился в большое пламя. Благодаря присутствию костей процесс науглероживания протекал более активно, и по прошествии необходимого срока горшок разбивали и железные заготовки поступали в окончательную обработку на обычный кузнечный горн»[103]. Немаловажное значение при закалке меча имел цвет побежалости, появляющейся на стали после нагрева. О качестве готового изделия свидетельствовало мерцание крупных зёрен металла на грани закалённой и незакалённой зон, а неровная волна, идущая по лезвию вдоль клинка в виде протуберанцев, свидетельствовала о качестве ковки и кристаллизации металла. Следующее четверостишие: «Не уже, княже, Игорю утрепе солнцю свет, а дерево не бологом листвие срони…», мною переведено так:

«Неужели, Княже, Игорь не увидит больше солнца свет?(Неужели, Князь, Игорь не увидит больше свободы)А дерево не по добру листву сронит (уронит)?По Рси и по Сули (половцы) города поделят?»

Автор задает три риторических вопроса Роману и Мстиславу, в ответ на которые князья должны были бы выступить в поход против половцев и их союзников литовцев. Во втором вопросе Автор отождествляет дерево из живой природы с княжеским династическим древом, родоначальником которого является «вещий» Олег. И одна из его ветвей он – Святослав, а один из листочков на ней – его сын Игорь, от которого в будущем и пойдут новые зелёные побеги, будет крепнуть и хорошеть ствол их княжеского рода. Если же князья не помогут, то это династическое древо не по своей воле листву уронит и засохнет, а свершится это по злому умыслу врагов и от расчётливого бездействия «союзников». Вся эта аллегория напрямую связана с «Лествичным правом», с теми законами о престолонаследии, которым и руководствовались великие киевские князья, и порядок княжеского владения держался на очереди старшинства вплоть до начала XV века. Их упразднил в годы своего правления Иван III «Грозный» (1440–1462 – 1505), введя при этом новые династические и судебные своды законов.

«ПО РСIИ, ПО СУЛИ ГРАДИ ПОДЕЛИША»

И в третьем риторическом вопросе Автор заявляет, что если князья не помогут, то исконно русские земли, испокон веков принадлежавшие столичному Киевскому княжеству, враги между собой поделят. А границами для них в этой делёжке будут служить наши реки Рось да Сула, на живописных берегах которых издревле стоят города русские, и с которых эти нечестивые половцы станут собирать себе дань. Да неужели это случится? Ведь Игоревы храбрые полки уже не воскресить. Кто поможет? Кто встанет на защиту страны? С надеждой на вас, Роман и Мстислав, смотрят города русские.

«ОЛЕГОВИЧИ, ХРАБРЫИ КНЯЗИ, ДОСПЕЛИ НА БРАНЬ»

На первый взгляд кажется, что это предложение явно выпало из общего контекста повествования. Очень странная фраза. В первом издании, читая классический перевод, непонятно, кого Автор называет Олеговичами – Романа и Мстислава или Ингваря и Всеволода. При этом мусин-пушкинские переводчики довольно просто разрешили этот сложный вопрос. Они перевели эту фразу так: «Храбрые князи Олеговичи на брань поспешили». Не очень понятно. Затем у них речь пошла об Ингваре и Всеволоде, отчество Олеговичи соответственно стало относиться к Роману и Мстиславу. И, самое удивительное, при таком прочтении получается, что сам Автор в дальнейшем повествовании не развивает данной темы. Если некие Олеговичи доспели-таки на брань и соответственно выступили в поход, то почему сражение на Каяле закончилось столь плачевно? Может быть, их помощь подошла туда слишком поздно, или они вовремя не смогли поставить заслон на пути врага. Но, исходя из дальнейшего повествования, становится ясно, что только один Изяслав Васильков вступил с коварным и многочисленным врагом в неравный бой. Я считаю, что в данном месте «Слова» имело место неправильная трактовка этой фразы и некорректный перевод слова «доспели»; окончание этого слова, скорее всего, следует читать как просьбу: «доспейте на брань», потому что всё «злато слово» пронизано этим призывом. Автор в лице Святослава просит князей Олеговичей «доспеть на брань», выставить заслон. Следующий абзац в «Слове» вызывает ещё большее недоумение: «Ингварь и Всеволодъ, и все три…».

«ИНЪГВАРЬ И ВСЕВОЛОДЪ, И ВСИ ТРИ МСТИСЛАВИЧИ, НЕ ХУДА ГНЕЗДА ШЕСТОКРИЛЦИ, НЕПОБЕДНЫМИ ЖРЕБIИ СОБЕ ВЛАСТИ РАСХЫТИСТЕ?»

Во-первых, в начале этой фразы к этим князьям в мусин-пушкинском переводе нет уважительного обращения, т. е. они не яр-туры, не буй-туры, не храбрые, не сильные, никакие: просто какой-то Ингварь и какой-то Всеволод, да плюс к ним ещё какие-то три Мстиславича. Таким образом, у первоиздателей получается, что Великий князь Святослав просит у целой кучи влиятельных державных особ военного содействия, а обращается при этом к ним как к безусым мальчишкам, ничего из себя не представляющим. Может ли быть такое? Конечно, нет. Тем более в предыдущем обращении Роман и Мстислав были буями, т. е. удалыми. Уважительное обращение к тому или иному князю имеет в «Слове» первостепенное значение.

Отсюда следует очень важный вывод: Ингварь и Всеволод – это Олеговичи, а значит и дополнительно ещё к трём Мстиславичам, имена которых не названы, обращён этот призыв. Следовательно, абзац начинается с пафосного обращения «Олеговичи храбрые князья», за которым следует просьба, призыв о помощи, незамедлительно выступить в поход: «доспейте на брань!». В связи с этим напрашивается закономерный вопрос. Где же правят эти всеми уважаемые князья? В каких землях?

Всех перечисленных князей можно мысленно разделить на три группы. Первые – подунайцы, чьи уделы расположены по берегам реки Дунай и её притоков в нижнем течении. В числе многочисленных «Русий», известных источникам X–XIII вв., едва ли не более всего данных как раз о Руси Дунайской. В литературе отмечалось, что, скажем, французские источники чаще упоминают Русь, нежели Германию (Алеманию)[104]. Но Русь эта обычно соседствует с Германией, располагаясь либо на побережье моря, либо в Подунавье. Иными словами, французские источники XII века свидетельствуют о Руси Прибалтийской и Подунайской (хотя Киевскую Русь они тоже знают). Дунайская Русь привлекла внимание советских ученых лишь в самое последнее время. Между тем, не уяснив её значения, невозможно разобраться в сути международных контактов Киевской Руси[105]. Именно по Дунаю с юго-запада, по этой речной дороге приплывут половцы к киевским землям на своих стругах с «ответным визитом». Ко второй группе князей относится галицинский Осмомысл со своими вассалами, они, находясь по центру, в Галиции прикрывают Киев с запада. И третья группа князей владеет уделами напротив Литовского княжества (Прибалтийская Русь) с городами Минск, Волынь, Полоцк, Гродно, они защищают стольный град Киев с северо-западной стороны.