Сказка – ложь… - Евгения Липницкая Страница 42

строптивой жены ещё и красавица дочь, которую он, впрочем, не видал с младенчества. Одна незадача, девчонка без вести пропала уж несколько лун тому назад, с тех пор никто её не видал, никто не знал, что с ней и все в замке давно признали её погибшей, справедливо рассудив, что юнице вряд ли по силам долго продержаться невредимой в одиночку вдали от дома. Однако враг мой такими соображениями не удовлетворился. Уж не знаю, что ему удалось разнюхать, только решил Белоголовый во что бы то ни стало найти девчонку, живую или мёртвую.

Когда волшебное Зеркало поведало мне об этих его планах, я только рассмеялась! С падчерицей к тому времени было кончено, это я знала точно. Видела всё в том же Зеркале, как убивались, найдя неподвижное тело уродцы-рудокопы, как три ночи и три дня, не смыкая глаз, силились они возвратить её к жизни, как оплакивали тщетность своих бесплодных попыток и как, в конце концов, сдались. Но вместо того, чтобы предать тело обожаемой гостьи земле, соорудили для неё на самой вершине громадной горы роскошный саркофаг из чистейшего горного хрусталя. Там она и лежала. Холодная и безжизненная, как камень, в который была отныне заключена.

Белоголовый, конечно, этого знать никак не мог, зато мог попытаться притащить в замок любую похожую на неё девицу, дабы выдать ту за дочь друга, да очернить меня в глазах деверей. Но уж такой ход я бы сумела разоблачить, так что, рассудила, мол, волноваться тут не о чем.

Скоро я вовсе позабыла о коварном соседе, поглощённая заботами о будущем малыше, да удобстве гостей, так, что и Зеркало своё совсем забросила. А зря! Не будь я тогда столь наивна, кто знает, может не выпрашивала бы сейчас кружку эля по тавернам.

Ох, разбередила я старые раны, вот и придётся теперь самой же мучиться! Видать, снова ждёт меня ночь без сна. Нет, милый, что ты, я не плачу вовсе… Дым из очага в глаз попал, всего-то… И не нужно меня утешать, я в полном порядке! Тверда, как скала…

14 кружка.

Что? Это мне? Целый кувшин? Ну что ты за славный малый! Пусть пошлют тебе боги за твою доброту жизнь полную радости! Э, да тут не эль, а доброе пиво! Как же мне тебя благодарить, дружок? А хочешь, погадаю тебе по руке? Давай сюда ладонь!

Вот, гляди, линия жизни у тебя длиною в дорогу! Долго будешь жить, парень, и жена у тебя будет славная, и детишек полон дом. Вот увидишь! Что? Слава? А то как же! Непременно наживёшь и славу, и богатства, и почёт кругом. А как нагуляешься по свету, тут тебе и дом, и жена, всё по одному твоему желанию. Ты, главное, голову береги, дружок. Голова, она самая важная штука, вот. Ну ладно, давай выпьем за тебя, да за твоё будущее благоденствие! Пусть на твоём пути не повстречается ни бесчестного человека, ни злого колдовства!

Да что же это я? Снова ухожу в сторону, когда сама же обещала точность и порядок! На чём, бишь, я остановилась? Ага, спасибо, приятель. Всё верно! Не устали ещё слушать-то? Что ж, тогда продолжу, уважу ваше любопытство. Оно и верно, не каждый день в таверне вместо баек чистой правдой потчуют. Что есть, то есть!

Так вот, Белоголовый-то, проклятущий пёсий сын, чтоб ему пропасть, натуральной ищейкой оказался! Много ли, мало ли времени прошло, а только вышел-таки он однажды к хижине тех самых горняков. Уж не знаю, каким нюхом он, на мою беду, был движим, однако во всём королевстве этот недоносок умудрился найти то единственное место, куда ему соваться не следовало!

В ту пору хозяева оказались дома, так что им выпала невиданная честь второй раз в жизни уступить свою хибару особе королевской крови. Правда, не столь очаровательной, как предыдущая, зато вооружённой тяжёлым мечом да коротким копьём, и ростом втрое выше каждого из них. Тут захочешь, не поспоришь. В общем, всем семерым пришлось коротать ночь под открытым небом, пока незваный гость чавкал их ужином да храпел на их постелях. А когда наутро он, зевая, вышел на крыльцо, чтобы потребовать завтрака, то увидал престранную картину: чудаки, в чьём жилище он нашёл приют на ночь, все, как один, сидят рядком, да слезящихся глаз не сводят с ближайшей горной вершины. Любопытно стало Белоголовому, что же углядели они там, наверху? Задрал он голову и видит – будто звезда сверкает между тёмных скал! То сиял под лучами утреннего солнца горный хрусталь.

Тогда, недолго думая, поднял он пинками гостеприимных своих хозяев с травы и заставил их отвести его к тому месту, в надежде отыскать какое-нибудь чудесное сокровище. Представьте же себе его изумление, когда вместо золота и драгоценных каменьев взору его предстал хрустальный саркофаг, где нетленная лежала дивного вида девица!

Хотел было Гуртевир её разбудить, походил вокруг, постучал по хрустальной крышке, да только всё без толку. Тогда расспросил он как следует провожатых. Те поломались-поломались, да и рассказали всё, как на духу. Понял тут Белоголовый, что девка перед ним не обычная и решил во что бы то ни стало заполучить этакое чудо себе. Уж не знаю, зачем она ему понадобилась, и гадать не возьмусь, да только стал он торговаться с горняками, дабы выкупить у них дивный ящик вместе с содержимым.

Долго те упирались, но, этот прохвост хорошо знал, что в лес ведёт не одна дорога и не собирался упускать намеченного. В конце концов, жадность взяла в рудокопах верх. Сговорились они отдать Белоголовому девчонку за семь золотых на каждого из семерых. Тот выдал им по два, а остальное пообещал после, когда доставят они приобретение к нему в усадьбу. Ударили по рукам. Рудокопы поднатужились, подняли хрустальный саркофаг на плечи и стали с ним спускаться по узкой тропке. Но тут, как нарочно, один из них, самый квёлый, оступился, подвернул ногу, да и выпустил из рук ношу, а вслед за ним и остальные. Упал хрупкий хрусталь на голые камни и разбился чудный саркофаг вдребезги.

Девчонка, конечно, вывалилась наземь, да ещё и скатилась с кручи. Как только шею не сломала, проклятая! Но главное, от таких потрясений выпал у неё из горла кусок яблока вместе с терновыми шипами. И что бы вы думали произошло после? Паршивка открыла, как ни в чём не бывало, глаза, да и ожила!

Да, приятель, чего только ни случается на