Китайские народные сказки - Автор Неизвестен -- Народные сказки Страница 52

– Оборотень, оборотень!

На крик помещик с женой выскочили, смотрят – дочка исчезла куда-то. Шуточное ли дело! Грохнулись они наземь, насмерть убились.

Услыхал про то Чжан Цай, побежал к помещику, шкафы пооткрывал, лари расписные поотпирал, забрал мотыжку, которая серебро копала, да шляпу, которая по небу летала.

Лис-оборотень[77]

Рос в старину в окрестностях горы Ишань густой лес, если и селился здесь кто, так все больше жители равнины. Пришел в те края юноша по прозванию Ян У – Ян Пятый. В бровях и глазах – смешинка, лицо открытое, сразу видно – сердце у юноши честное, доброе. Прежде жили они с матерью у Желтой реки, дом у самой воды стоял, да случилось наводнение. Едва спаслись Ян У с матерью, с одним коромыслом в Ишань добрели. Сложили домик из ветвей да палок. Плох ли, хорош ли, а несколько комнат в нем. Так и остались здесь жить.

Сменил Ян У весла на топор, вместо рыболовных сетей стал на спине хворост таскать. Каждый день ходил в лес рубить хворост, да никак не мог весь лес исходить. Осень настала, жара спала. Иглы на соснах зеленые, листья на пробковых дубах уже покраснели, тополя в золотистый наряд оделись. Идет Ян У по лесу, хворост рубит, не заметил, как в места забрел, где человека редко встретишь. Смотрит – целый лес из хурмы растет. Время за полдень, а солнце ясное, светлое, словно ранним утром. И не от солнца листья красные, а солнце от листьев красное. Меж красными листьями спелые плоды парами висят, так и сверкают. Ловким был Ян У, мигом на дерево залез, сладких плодов нарвал, домой воротился.

Только в ворота вошел, давай кричать:

– Матушка! Радуйся! Будет у нас на Новый год вино. Увидела мать, что сын веселый пришел, заулыбалась. В тот год Ян У и вправду на хурме вино настоял, густое, ароматное. Снимешь крышку с чана – винный дух далеко разносится. В новогоднюю ночь мать и говорит сыну:

– Овощей у нас мало, сынок, масла совсем нет, а другой еды и подавно. Притащи-ка корчагу с вином, подогреем и выпьем.

Сложил Ян У ветки, огонь развел, поднялись из чайника струи белого ароматного пара, стали во все стороны расползаться. Только налил юноша рюмки, как дверь чуть-чуть приоткрылась, юноша вошел; лицо темно-красное, глаза сверкают, собой пригож да принаряжен. Уставились на него мать с сыном, будто встречали его где-то, а где – не помнят. Сел юноша за стол, смеется, сразу видно, вина выпить хочет. Думают мать с сыном: «Новый год лучше с гостями встречать».

Мать и говорит:

– Коли не брезгуешь, оставайся, вместе встретим Новый год.

Поднес Ян У гостю чарку.

Стал юноша хвалить вино:

– Как пахнет! Что за аромат!

Обрадовался Ян У и говорит:

– Запах хорош, а вкус еще лучше.

Взял юноша обеими руками чарку, поднес к губам, выпил и опять нахваливает:

– Доброе вино, крепкое вино!

Услыхал это Ян У, пуще прежнего обрадовался. Выпил гость рюмку, Ян У ему вторую налил; выпил гость вторую, Ян У третью налил. За вином, весельем да разговорами не заметили, как заря занялась. Спохватился тут юноша и говорит:

– Завтра в полночь, брат, фонарь зажги, я мигом приду.

Сказал он так и быстрее ветра за ворота выскочил.

Запомнили мать с сыном слова юноши, и на следующий день, как только время к полуночи подошло, Ян У говорит матери:

– Матушка! Давай фонарь зажжем!

– Масла нет, ночью все выгорело, зажги-ка сосновую ветку.

Зажег Ян У сосновую ветку, вышел за ворота. Недаром говорится: огня с вершок на сто шагов видно. Светло стало на дороге за воротами. Смотрит Ян У, глазам своим не верит, уж не от огня ли ему померещилось: перед воротами еда всякая, зерно, материи ворох. Тут на свет вчерашний гость выскочил, рукой машет, Ян У привечает. Ян У и радуется и дивится.

– Братец, – говорит, – не знаю, откуда это столько добра у моих ворот вдруг появилось.

Тут мать из дома выбежала, спрашивает:

– Что за диво такое, сынок?

– Матушка, – отвечает ей юноша-гость, – это я вам все принес. А еще есть у меня подарок для моего младшего брата. – Сказал он так, вытащил из-за пояса золотую пластину величиной с коровий язык, а то и больше, отдал Ян У и говорит:

– Бери, братец. Это золото с Горы злого дракона, она вся золотая, эта гора. Стережет гору злой дракон. К ней и не подступишься.

Поглядел Ян У на золото, сверкает оно при огне, аж глазам больно. Говорит тут юноша-гость:

– Пойду я, дел у меня – не переделать, уж как-нибудь в другой раз повеселимся.

Очень не хотелось Ян У расставаться с этим необыкновенным добрым юношей, да что поделаешь! И говорит Ян У:

– Раз у тебя дела – иди, только как нам с тобою опять свидеться?

Отвечает юноша:

– Ничего нет проще: пойдешь в лес, пройдешь сто шагов, обернешься к западу и крикнешь три раза: «Гэгэ – старший брат!» Я мигом явлюсь.

Проводили мать с сыном юношу, а вскорости и пятнадцатый день Нового года наступил[78]. Наварила мать рису отборного, разных овощей наготовила. Сделал Ян У два красных бумажных фонарика, а сам думает: «Праздник сегодня, а в праздник делами не занимаются. Пойду позову его. Вдвоем веселее праздник встречать».

Взял Ян У коромысло, повесил на него фонарики, в лес пошел. Впереди деревья, от деревьев тень на землю ложится, под ногами снег скрипит. Идет Ян У, шаги считает, ни много ни мало – ровно сто шагов прошел. Остановился, повернулся к западу, громко крикнул три раза. Только утихло эхо, а юноша уже перед Ян У стоит. Увидели они друг друга да так обрадовались, что и рассказать трудно.

Вместе домой воротились, мать к тому времени из соевой муки фонариков налепила, так по обычаю положено, зажгла их, и в тот же миг по ларю с зерном, по глиняным чанам, по каменным плитам, по воротам – везде огоньки забегали, засверкали. Поели они втроем, вина напились. Тут мать и говорит:

– Слыхала я, будто в Янчжоу[79] каждый год пятнадцатого числа первого месяца люди с разноцветными фонариками гулять выходят. Может, правду говорят, может врут.

Отвечает матери Ян У:

– Ни капельки не врут, слыхал я, будто лучше, чем в Янчжоу,