Томас Булфинч - Мифы и легенды рыцарской эпохи Страница 66

Тогда Ричард сказал:

– Я – король, ваш повелитель.

При этих словах Робин Гуд и его стрелки упали на колени, но король приказал им встать и сказал, что прощает их всех до единого, но они должны поступить на королевскую службу. Король вернулся в Ноттингем, а вместе с ним приехали Робин Гуд и все его люди, к великой радости жителей города, которым они сильно досаждали в течение долгого времени.

На радость горожанам всем наш Робин с королемВ родной вернулся Ноттингем, где помнили о нем.Прельстившись лондонским двором, не сплоховал и тут,Где был когда-то пэром он, живет наш Робин Гуд.

Но все-таки Робин Гуд вернулся в Шервудский лес и там встретил свою смерть. Однажды его ранили в схватке, и он покинул поле боя с Маленьким Джоном.

– Я больше не могу сделать ни одного выстрела, – сказал он Маленькому Джону. – Меня тяжело ранили. Поэтому я отправляюсь к своей кузине, настоятельнице Кирклейского аббатства, она вылечит меня кровопусканием.

Робин Гуд попрощался с Маленьким Джоном и отправился в Кирклей. Когда он добрался туда, силы почти покинули его, и он с трудом постучал в дверь. Кузина вышла на стук, впустила его и только потом, разглядев, что это ее кузен Робин Гуд, изобразила на лице радость.

– Видишь, сестра, как я ослабел, – сказал Робин Гуд. – Умоляю, пусти мне кровь, чтобы я скорее выздоровел.

Кузина взяла его за руку, отвела наверх, уложила в постель и пустила ему кровь. Но эта коварная женщина после кровопускания не перевязала ему руки, и жизнь стала уходить из Робина. Когда он понял, что силы окончательно покидают его, он решил сбежать, но не смог, поскольку дверь была закрыта, а окно находилось так высоко, что он не смог бы из него выпрыгнуть. Тогда, понимая, что скоро умрет, он дотянулся до своего рога, который лежал рядом на кровати, приложил его к губам и трижды протрубил. Хотя он старался изо всех сил, звук был еле слышен. Однако Маленький Джон, сидевший под деревом в лесу, услышал сигнал и сказал:

– Должно быть, Робин умирает, раз рог еле слышно.

Он вскочил и побежал в Кирклей так быстро, как только мог. Дверь была заперта, и он выломал ее и вбежал в комнату, где лежал Робин Гуд. Подойдя к кровати, Маленький Джон упал на колени и сказал:

– Об одном тебя прошу, разреши сжечь дотла весь Кирклей и женский монастырь.

– Нет, – прошептал Робин Гуд, – я не могу удовлетворить твою просьбу. Никогда в своей жизни я не причинял зла женщинам и мужчинам, если они были в обществе женщин, поэтому не могу позволить, чтобы такое произошло даже после моей смерти. Лучше ты выполни мою просьбу. Дай мне лук, я выпущу стрелу, и ты меня похоронишь в том месте, куда упадет стрела. Вырой для меня просторную могилу, чтобы мне было удобно лежать. Положи мою голову на зеленый дерн, а рядом со мной положи мой большой лук.

Маленький Джон пообещал, что сделает все, о чем просит Робин Гуд. Того похоронили, как он попросил, – на расстоянии пущенной из Кирклея стрелы.

Глава 35

ЧЕВИ-ЧЕЙС

Перси из НортумберлендаБогом поклялся, ей-ей,На склонах Чеви, непременно,Охотиться несколько дней.В угодиях Дугласа дичь он погнал,Что после случилось – я вам рассказал.

Для сочинителей баллад не менее популярной темой, чем история Робин Гуда, была битва при Чеви-Чейс. Причиной множества битв, одной из которых была эта битва, были бесконечные пограничные конфликты между шотландцами и англичанами, и поэты не могли обойти стороной эту благодатную тему. Однажды граф Дуглас, крупный шотландский землевладелец, чьи владения располагались на границе с Англией, вторгся в Нортумберленд. В ответ на нанесенное оскорбление лорд Перси пересек реку Твид и оказался в Шотландии.

Может показаться, что зачинщиком битвы при Чеви-Чейс был граф Перси. На самом деле в данном случае не имеет значения, кто первым затеял ссору. Слишком долго они испытывали ненависть по отношению друг к другу, и достаточно было малейшего толчка, чтобы последовал неминуемый взрыв.

Боже, храни короля, свет очей,И нас не оставь заботой!Случилась охота в горах Чеви-Чейс,Не знаю страшнее охоты.

Охотничьим рогом и лаем собакГраф Перси гонял там оленей.Потомки о том не забудут никак,В котором уже поколенье.

Граф Нортумберлендский,Шотландцев кляня,Охотиться в ЧевиПоклялся три дня.

И лучших оленейВ горах Чеви-ЧейсУбить, чем унизитьЭрл Дугласа честь.

Граф Дуглас клянется – охоте не быть!Натянуты грозно поводья…Сэр Перси бесстрашно охоту трубит,Собравшись к шотландцам в угодья.

Он лучников лучших повсюду собрал,Их крепче – из камня не высечь.Их стрелам доступна и скрытая цель,Их всех – до полутора тысяч.

Псам резвым погонщики дали бежать,Следы нагоняя оленьи,Как только в Шотландии стало светать,Охоту открыв в понедельник.

Когда же светило поднялось в зенит,Превысив надежду и квоту,Был сотый олень в Чеви-Чейсе убит,Но Перси продолжил охоту.

Стрелки овладели вершинами гор,Расширив обзор до предела.Надежно тылы охраняет дозорНа случай нежданного дела.

И с лаем собаки неслись по лесам,Охотники мчались со смехом,И шум от охоты летел к небесамПронзительно-радостным эхом.

Лорд Перси пошел посмотреть на трофей,Наваленный грудой в траву,Где Дуглас, тому уже несколько дней,Назначил ему рандеву.

То, что приедет сэр Дуглас сюда, —Из недостовернейших версий.Он юноша храбрый, но ждать никогдаНе станет его граф Перси.

Однако граф Дуглас, блистая броней,Явился начальником старшимДвух тысяч шотландцев, за ближней горойВ походном развернутых марше.

Оставить охоту граф Перси велел,Оценив сей решительный видШотландцев, покинувших ТивидейлНа реке полноводной Твид.

«За мной, англичане! Не ведая страх —К победам бесчисленным нашимНа севере, в этих шотландских горах,Как и южней, за Ла-Маншем.

Лишь дайте, товарищи, махом единымРешить наши распри вдвоемС их графом, вступив в поединок,Все дело покончить копьем».

Граф Дуглас в блестящей на солнце бронеОтважно на Перси глядит.И скачет навстречу на белом конеВсех воинов он впереди.

«Покажись, – молвил Дуглас, – скажи, кто так лих?Кто этот вор и тать,Чтоб безнаказанно на землях моихОленей моих убивать?»

Перси был первым с ответом опять,Кровь эти слова окропит:«Мы должны всем объявлятьИ показывать, кто мы такие.

Но мы готовы вам дать ответ —Вас, как оленей, сразим…»Дуглас торжественно, словно обет,Гневно бросает им:

«Я положу вашей спеси конецЗдесь на холмах в Чеви-Чейсе.Вы опытный воин и сильный боец,Но я не слабее вас, Перси.

И думаю, граф, вы не лиходей,Сражаться из умысла злого,Преступно губить неповинных людей,Не делавших в жизни худого.

Давайте, сэр Перси, мы копья скрестимИ кровью своею раскрасим…»Граф Перси в сердцах чертыхнулся за симИ кратко ответил: «Согласен!»

Оруженосец ВизерингтонБыл с Перси на той горе.«Что ж, – с возмущением выкрикнул он, —Я расскажу при дворе?!

Когда будет драться с врагом мой барон —Забьются у тысяч сердца!Вы оба – графы, – сказал Визерингтон, —А оруженосец – я.

Я буду биться, не ведая страх,Без сечи – мне нет житья.Покуда держу этот меч в руках —Буду сражаться я!»

В шотландца нацелен английский лук,Свист стрел на лету затих —Среди шотландцев попадали вдругВосемьдесят из них.

Сэр Дуглас под залпом стоял в полный рост,От страха не бросило в жар.Не сник, не согнулся, оставив свой пост,А принял достойно удар.

Натрое войско разбил он свое —Таков стратегический план.Шотландские копья с трех разных сторонГотовы проткнуть англичан.

Не стоит охота подобных утрат.И Перси, и Дугласу – худо,Но с яростью графы и сотни солдатУбить пожелали друг друга.

Немало отважных тогда полегло,Врага поразив на прощанье,Упорно сражаясь с мечом наголо,Держали ряды англичане.

Отброшены луки. Кипит ближний бой.Бойцы разобрались на парыИ смерть окровавленной водит рукой,Вокруг раздавая удары.

Враги наседают, нет силы уже,И воины гибнут, не каясь,А множество самых достойных мужейЛежат на земле, задыхаясь.

Господи! Слышал ли кто до сих порБоль, в небо орущую тупо?Ужас и вид окровавленных гор,Ставших вдруг выше от трупов.

Как ангелы мести, с потухших небес,Сошлись предводители бойни.Как львы, защищая исконно свой лес,Угодия предков покойных.

И потом, и кровью облились князья,И жаром вражды обливалиСебя и друг друга, с упорством разяМечами отпущенной стали.

«Сдавайся, граф Перси, и, жизнь продля,Для чести все доводы вески —Шотландского я упрошу короляТебя наградить королевски.

Я отступными превышу рекорд,Свою приложу я печать.К буле, что сэр Перси – храбрейший лорд,Из всех, что пришлось встречать».

«Нет, Дуглас, – вспыхнул у Перси взор, —Я жизнь себе не куплю.Не родился еще житель гор,Которому я уступлю!»

Но тут лук английский, не обессудь,Шотландцам стрелу послал.Стрела отыскала сэра Дугласа грудьИ тот перед смертью сказал:

«Более не упражнять мне слог —Пусть правит войны закон.Граф Перси, наверное, видеть мог —Меня продырявил английский стрелок,А вовсе даже не он».

Граф Перси вдруг замер в ужасном боюИ Дугласа руку сжал с силой.«Я отдал бы даром всю землю мою,Когда б она вас воскресила.

Как же случилось среди христиан,Главу посыпаю золою,Что воин, возглавивший рыцарский клан,Случайно повержен стрелою».

Среди шотландцев был рыцарь один —Посланник сэра Дугласа мести.Поскольку Шотландии сей верный сын —Стал кровным врагом сэра Перси.

Итак, это был сэр Монтгомери Хью,Верхом, англичанам вразрез,Он брешь протыкает в английском строюС копьем своим наперевес.

Волынка шотландская славу поетКровавым холмам Чеви-Чейса,Так ловко навылет пробило копьеДоспехи и грудь сэра Перси.

Сэр Хью причинил ему страшный урон,Ударив с наскока и люто,Копье оголилось с обеих сторонНе менее чем на три фута.

Второй уже граф был поверженным в прах,В горах, где с охотою мчался…Вновь туго натянут английский был лук,Как только сэр Перси скончался.

И, перекрывая сражения гул,Сэр Хью, его сильное тело,Английский стрелок добрый лук натянул —Стрела отходную пропела.

Монтгомери храбрый скатился в пыли,Мгновение сцена продлилась,И на оперенье английской стрелыШотландская кровь заструилась.

С рассвета кровавая лава теклаДо полного солнца сожженья.К вечерне звонили уж колокола,Когда затухало сраженье.

Сэр Перси убит и в земле погребен,Сэр Джон Эгертонский, сэр Джеймс, барон,Сэр Роберт Ратклиф в этот список включен,А также барон, сэр Джон.

Сэр Джордж и сэр Джеймс – таких не найти,А также и славный сэр Рэби,Чью доблесть в сражениях не превзойти,В погоне за славой, на гребне.

А Визерингтона – враг лучше б убил,Как славных соратников многих.Шотландцев с колен этот мальчик разил,Поскольку отрублены ноги.

Там с Дугласом вместе,Господь, береги Монтгомери в царстве юдоли;Сэр Чарльза Мюррея, без правой ноги,Упавшей на бранное поле.

Из Ратклифа пал еще Чарльз Мюррей,Из однофамильцев, затем,Старше не станет теперь и старейРыцарь сэр Дэвид Лэм.

Лорд Максвелл в числе тяжелых утратПогиб, как сэр Дуглас тогда,Всего из двух тысяч шотландских ребятОсталось полсотни едва…

Английских стрелков – тоже не укори,В охоте их весь интерес.С полутора тысяч – их пятьдесят триПокинули Чеви-Чейс.

Позднее, по следу мечей и ножей,Оплакать и похоронитьЯвились вдовы погибших мужей,Но воинов – не воскресить.

Их тел разобрали кровавый затор,Домой потащили, пыля.Они целовали родных до тех пор,Пока не взяла их земля.

До Эдинбурга дошла эта боль,Нарушив обычный покой,О Дугласе знает шотландский король,Сраженном английской стрелой.

«Печальные вести. Померк белый свет —Как призрачна жизнь порою.Второго, как Дуглас, в Шотландии нетИ я салютую герою».

А вскоре, по Англии доброй пыля,О Перси, покрытом попоной,Известие достигло ушей короляПод славной английской короной.

«Теперь он на небе, – заметил король,Псалмы со святыми поет,А я – собирать удальцов изволь,Таких же, как он, пятьсот.

Я соберу и шотландцам воздам,С лихвою им хватит, поверьте,И с новой охотой пройду по следамПогибшего там графа Перси».

Навеки запомнит разгром ХамблдонЗа клятвой случившейся гордой,Где за день слегли на английский газонПолсотни прославленных лордов.

И тысячи гибли, а где и чья честь,Уже не ответит граф Перси,Решивший охотиться на Чеви-Чейс,В шотландских горах, хоть ты тресни.

Боже, спаси короля и тронОт войн, потравы и мора.Пусть мир к нам приходит с разных сторон,А знать – прекратит раздоры.

Глава 36