Маргарет Нобель - Мифы буддизма и индуизма Страница 8

Лакшмана, исполненный гнева и нетерпения, проклинал Дашаратху и понуждал брата оказать сопротивление Кайкейи и бороться за свои права. Но Рама, которого не прельщали мирские блага, отвечал брату:

– Кайкейи – лишь орудие в руках судьбы. Все сыновья в нашем роду выполняли волю своих отцов, и я поступлю так же, ибо это мой долг. И потому, мой добрый брат, – сказал Рама, – я последую воле отца.

Каушалье же он посоветовал:

– Царь запутался в сетях Кайкейи, и, если ты оставишь его, чтобы следовать за мной, он умрет. Ты должна остаться и служить ему, как велит долг. Ты будешь проводить время в поклонении богам и почитании брахманов.

Услышав эти слова, Каушалья успокоилась и благословила сына, препоручая его богам и риши, деревьям и горам, оленям в лесу и всем небесным обитателям. Она трижды обошла вокруг сына, снова и снова благословляя его. Затем Рама отправился к Сите.

Сита, не знавшая о происходящем, вскочила и приветствовала мужа. Не в силах больше скрывать свое горе, Рама рассказал о том, что случилось.

– Теперь царем станет Бхарата, – сказал он, – и ты не должна больше восхвалять меня, даже в кругу твоих друзей. Оставайся во дворце, вставай на рассвете, почитай богов, заботься о моем отце Дашаратхе и моей матери Каушалье, а также почитай и других цариц. Смотри на Бхарату и Шатругхну как на твоих сыновей или братьев, ибо они мне дороже моей собственной жизни. Оставайся здесь, а я уйду в лес.

Сита следует за Рамой в изгнание

Сита ответила мужу так:

– Слова твои не вызывают у меня ничего, кроме презрения. Они недостойны такого великого человека, как ты. О повелитель, отец, мать, сын, брат или невестка вправе делать то, что пожелают, но жена, о лучший из людей, должна разделить судьбу мужа. Следовательно, и мне было велено отправиться в лес. Куда пойдешь ты, туда пойду и я, пробираясь через густой кустарник и ступая по колючей траве. В лесу я буду столь же счастлива, как и в доме отца моего, я буду питаться кореньями и плодами. Я буду всюду следовать за тобой и есть то, что ешь ты. Я буду купаться в озерах, где плещутся дикие гуси, где водная гладь усеяна прекрасными цветами лотоса. Я буду счастлива с тобой, сколько бы времени нам ни было отпущено.

Рама старался отговорить жену, рассказывая о том, какие опасности таит в себе жизнь в лесу: там водятся хищные звери и ядовитые гады, пища скудна, голод, жажда и страх – вот постоянные спутники обитателей леса.

– Все эти опасности не страшат меня, покуда я с тобой, – отвечала Сита со слезами на глазах. – Скажу тебе больше: брахманы в отцовском доме предсказывали мне, что я буду жить в лесу. Когда я была совсем маленькой, к моей матери пришла йогиня и сказала то же самое. Я связана с тобою, как Савитри с Сатьяваном. Твое общество для меня – райское блаженство, а разлука – ад. Рядом с тобой я счастлива, ибо муж для жены – бог. Возьми меня в лес, чтобы я могла разделить с тобою радость и печаль, иначе я выпью яд, брошусь в огонь или утоплюсь!

Так говорила Сита, и слезы катились по ее лицу, словно капли дождя по лепесткам лотоса.

И Рама уступил жене:

– О прекрасноликая, если тебя не страшит жизнь в лесу, следуй за мной и раздели со мною праведную жизнь. Отдай же свои драгоценности брахманам и поспеши собраться в путь.

Сердце Ситы возрадовалось. Она отдала брахманам все свои богатства, оделила бедных и стала собираться в дорогу.

Лакшмана следует за Рамой

Теперь и Лакшмана со слезами на глазах распростерся у ног Рамы.

– Если ты отправляешься в лес, полный слонов и оленей, я последую за тобой, – сказал он. – Мы вместе будем жить в лесу, где слух услаждают песни птиц и жужжание пчел. Я буду всюду сопровождать тебя, отыскивать нужную тропу, носить луки, лопату и корзину, собирать для тебя коренья и плоды. Пока ты будешь отдыхать с Ситой на склоне холма, я буду выполнять любую работу.

Не удалось Раме переубедить Лакшману.

– Хорошо, – сказал он брату, – тогда попрощайся с родными и возьми доспехи и сверкающее как солнце оружие, что дал мне Джанака в качестве приданого за своей дочерью. Раздай все мои богатства брахманам.

Затем Рама, Сита и Лакшмана пошли попрощаться с Дашаратхой, Каушальей и другими царицами. Благородный брахман по имени Сумантра, видя сломленного горем царя и всей душой сочувствуя Раме, умолял Кайкейи изменить свое решение. Однако царица была непреклонна. Когда же Дашаратха пожелал отдать Раме все богатства Айодхьи и отправить вместе с ним в лес лучших людей города, Кайкейи пришла в ярость. Она хотела, чтобы Рама ушел ни с чем, а все сокровища достались Бхарате.

– Что мне делать с этим богатством в лесу? – промолвил Рама. – Пусть принесут мне одежду из древесной коры, лопату и корзину.

Кайкейи поспешила выполнить пожелание царевича и принесла одежду из коры для Рамы, Лакшманы и Ситы. При виде грубой одежды Сита, облаченная в шелка, затрепетала, словно голубка, попавшая в силки, и горько заплакала. Все присутствующие принялись уговаривать Раму оставить Ситу во дворце, а Васиштха обратился к Кайкейи со словами упрека:

– Не было уговора, что Сита тоже отправится в лес. Пусть она останется во дворце и займет место Рамы, ибо сказано, что жена – половина мужа. Пусть она правит вместо Рамы, потому что Бхарата откажется занять трон брата. Знай же, Кайкейи, что все живое на земле чтит Раму. Звери и птицы последуют за ним, деревья склонятся перед ним. Позволь Сите взять с собой ее богатства и слуг, когда последует она за Рамой.

Дашаратха отдал Сите ее одеяние и драгоценности. Царевна, отложив одежду из деревесной коры, снова облачилась в шелка и засияла, словно солнце. Сумантра тем временем запрягал лошадей в колесницу Рамы. Каушалья подошла к Сите проститься и наказала ей исполнять долг жены, почитать своего супруга, пусть даже лишенного богатства и власти.

– Скорее луна погаснет, чем я отрекусь от мужа, – сказала Сита. – Как молчит лютня без струн и не едет колесница, лишенная колес, так и жена, разлученная с мужем, не познает счастья. Как могу я расстаться с супругом, презреть свой долг?

Прощаясь, Рама обратился к отцу и царицам:

– Если я обидел кого-то по недомыслию или сделал что-то не так, прошу простить меня.

Затем он вместе с Ситой и Лакшманой трижды обошел вокруг царя и отбыл.

Рама, Лакшмана и Сита взошли на сияющую золотую колесницу, взяв с собой оружие, лопату, корзину и вещи Ситы, отданные ей Дашаратхой. Сумантра хлестнул лошадей, и они помчались, словно ветер. Всех в городе переполняло горе. Люди с криками бежали за колесницей Рамы, словно страдающие от жажды путники, завидевшие воду. Даже мать Рамы бежала за колесницей.

– Гони быстрее, – обратился тогда Рама к возничему, ибо, как бы храбр ни был царевич, он не осмеливался оглянуться назад.

Вскоре Рама был уже далеко. Дашаратха же обернулся к Кайкейи и сказал, что больше не желает видеть ее и разрывает связывающие их узы.

– Проводите меня к матери Рамы, – попросил он, – ибо лишь рядом с нею я обрету покой.

Рама, Сита и Лакшмана в изгнании

Два дня Рама гнал колесницу и наконец достиг границ Кошалы. Обернувшись в сторону Айодхьи, он попрощался со своей землей и народом.

– О лучший из городов, – сказал он, – я прощаюсь с тобой и богами, что покровительствуют тебе. Исполнив свой долг, я вернусь и снова увижу тебя, отца и мать.

Затем Рама и его спутники пересекли границы богатого царства Кошалы и ехали по счастливой и плодородной земле, пока не увидели благословенную Гангу с ее кристально чистыми водами, излюбленное место отдыха богов. Здесь Раму приветствовал Гуха, правитель страны Нишадха. Он повелел накормить коней Рамы и всю ночь охранял сон путников, а когда первые лучи рассвета позолотили небо, Гуха приказал приготовить лодку. Рама попросил принести древесного сока и вместе с Лакшманой смочил себе этим соком волосы, уложив их в прическу, которую носят отшельники, живущие в лесу. Попрощавшись с Гухой и возничим Сумантрой, Рама бросил последний взгляд в сторону Айодхьи. Когда лодка достигла середины реки, Сита принялась молиться Ганге, царице рек, прося даровать им благополучное возвращение через четырнадцать лет и сопровождая свои молитвы подношениями.

Переплыв реку, путники устроились на ночлег под большим деревом. Рама и Лакшмана отправились на охоту и добыли кабана. Братья договорились охранять Ситу и друг друга. Лакшмана должен был идти первым, за ним Сита и Рама. Изгнанники долго не могли уснуть. Они говорили об Айодхье. Из опасения, что злая Кайкейи будет чинить матери страдания, Рама попросил Лакшману вернуться и оберегать Каушалью. Он упрекал отца за то, что тот позволил женщине завлечь себя в ловушку. Лакшмана успокоил брата.

– Не плачь, – сказал он, – ибо твои страдания ранят наши с Ситой сердца. О Рама, я не могу жить без тебя, как не может жить рыба, извлеченная из воды. Я не хочу возвращаться без тебя к отцу, не хочу видеть Шатругхну, Сумитру, даже небеса мне не в радость без тебя.