Корабль призраков: Исландские истории о привидениях - Автор Неизвестен Страница 9

Считают, что виса была обращена к невесте, а сказала эту вису её загубленная сестра.

Утбурд на горной гряде

(Jón Árnason, 1956–1961, I)

Один человек ехал по горной гряде близ Сидумули, на берегу Белой реки. Вдруг к нему приблизился утбурд и сказал:

И он вскочил коню на бедро, и коня разбил паралич.

А этот стих, как утверждают, тоже сложил утбурд, только неизвестно, при каких обстоятельствах:

«Здравствуй, дедушка!»

(Torfhildur Þorsteinsdóttir Holm, Þjóðsögur og sagnir)

В Восточной Исландии жил пастор. У него были три взрослые дочери. Однажды поздно вечером он один ехал домой. Вдруг он услышал из взрыхлённой земли близ дороги громкий отчётливый голос: «Здравствуй, дедушка!» Пастор спешился и стал разгребать землю. Там он нашёл лопатку младенца и ещё несколько костей. Кости он подобрал и увязал в свой платок. Потом он отправился домой. Приехав, он призвал к себе дочерей, показал им кости и спросил: «Чьё это?» Две старшие покраснели, а младшая со стоном повалилась на кровать. У неё начались родильные муки: ведь это она вынесла на пустошь ребёнка, которого прижила тайком.[22] Это дело так никогда и не всплыло. Но говорят, пастор сурово отчитал её. Кости же зарыл на кладбище.

Сын Эрленда и Уны

(Sigfús Sigfússon, 1982)

На хуторе Стёд, в Стёдварфьорде, в округе Южная Муласисла, жил пастор; как его звали, мы не знаем. У него была взрослая дочь по имени Уна. Он держал работника, которого звали Эрленд. Однажды пастор возвращался из далёкой поездки и переезжал вброд реку Фьярдарау. Когда он въехал в воду, ему показалось, что возле ног коня бултыхается какой-то свёрток. Пастор вздрогнул и воскликнул: «Это ещё что за чёрт?!» И тут ему послышалось, что свёрток отвечает:

Пастор спешился, поднял свёрток и видит, что это труп младенца. Он догадался, чей это может быть ребёнок, привёз его домой и вошёл с ним прямо в бадстову. Там сидела его дочь и ещё много народу. Он показал ей труп и стал рассказывать о том, как нашёл его. Уну при этом охватил такой страх, что у неё тотчас же начались родильные муки. Эрленду тоже стало не по себе. Тогда-то они, видимо, и сознались в своём преступлении. Но пастор проследил, чтобы приговор им вынесли не слишком суровый, ведь они были очень молоды и любили друг друга, хотя и знали, что священник не позволил бы им быть вместе.

Никулаус с хутора Квиаветлир

(Jón Árnason, 1956–1961, III)

Одного человека звали Никулаус, а его жену — Ингвёльд; они жили на хуторе Квиаветлир в округе Киркьюбоульскверви. Однажды он возвращался домой из прихода Утскаулар. Но когда он добрался до Конской впадины в пределах Киркьюбоульскверви, то увидел: лежит аккуратно свёрнутый женский фартук с серебряной пуговицей. Он тянется за пуговицей, но свёрток уползает от него, потянулся еще раз — сверток опять уползает, и так снова и снова, пока Никулаус не оказался очень далеко на хейди, у самого Корабельного бугра. Там он решил больше не трогать фартук.

Никулаус был человек немногословный и степенный. Про этот случай он рассказал Гвюдрун Гисладоттир, которая примерно в 1760 году, в юности, жила у него. Они решили, что это был утбурд.

Призраки младенцев предсказывают погоду

(Sigfús Sigfússon, 1982)

Гвюдмунд Аусгримссон, управляющий у Сигрид Хатльгримсдоттир на хуторе Кетильсстадир, на Полях, что в Южной Муласисле, сам родом из долины Мирдаль. Однажды, пока он ещё жил в родной долине, он шёл вдоль ущелья, в котором, по слухам, обитал призрак младенца. Вдруг со дна ущелья раздался невообразимый крик. Гвюдмунд рассказывал, что от этого его проняла дрожь до костей, и охватил такой ужас, что он без оглядки помчался домой. А буквально через несколько дней начался затяжной буран. Ведь утбурды часто кричат перед долгими буранами.

Однажды осенью Сигфус Эйрикссон с хутора Котлсстадир, на Полях, в Южной Муласисле, искал в долине Рейдарфьярдардалир молодого конька. Очутившись возле реки Ватлагильсау, он услышал в южном конце Эйвиндовой долины близ реки громкий крик, больше всего похожий на горький сердитый плач ребёнка. Он поспешил домой и рассказал об этом своему воспитателю, старшему Бенедикту Равнссону, который был уважаемым и рассудительным человеком. «И сколько раз он прокричал?» — спросил тот. «Четыре», — ответил Сигфус. «Значит, жди бурана длиной в месяц, — ответил он. — Ведь ты слышал крик утбурда». Всё сказанное сбылось в точности.

3. О НЕДАВНО УМЕРШИХ

«Перекуси нитку!»

(Jón Árnason, 1956–1961, I)

Рассказывают про одного ведуна по имени Финн. Он был могущественным и злым колдуном, и все его боялись. Когда он умер, никто — ни мужчины, ни женщины — не захотел шить ему саван и обряжать тело.

Одна женщина всё же отважилась, но не проделала и половины работы, как повредилась в уме.

Другая принялась за шитьё и не смотрела, как ведёт себя покойник. Когда она уже почти закончила, Финн сказал: «Только перекуси нитку!»

Она ответила: «Я хочу не перекусить её, а оборвать, проклятый!»

И она оборвала нитку в иголке, сломала иглу и воткнула обломки покойнику в ступню. Беспокоил ли он кого-нибудь после этого, мы не знаем.

«В темноте лучше!»

(Jón Árnason, 1956–1961, I)

В старину и вплоть до наших дней у нас в стране существовал обычай по ночам бдеть над покойниками, и, если дело было не в белую ночь, при этом зажигали огонь. Как-то раз умер один старик, страшный колдун крутого нрава. Не много нашлось охотников бдеть над его телом. Но вот для этого сыскали человека, который был очень здоровым и сильным и поэтому ничего не боялся. Бдения проходили мирно. А в ночь накануне положения во гроб перед самым рассветом свеча погасла. Тогда покойник поднялся и промолвил: «В темноте лучше!» Бдевший ответил: «Ты ею не насладишься!» А потом сказал вису:

Затем он бросился на покойника и повалил его обратно на кровать. Остаток ночи прошёл тихо.

Похороны Торгунны

(Jón Árnason, 1956–1961, I)

В начале XI века в Исландию приехала с Гебридских островов одна женщина по имени Торгунна; она придерживалась древней веры и слыла большой ведуньей. Торгунна отправилась в услужение на Фродау (Пенистую реку) под ледником Снайфетльсйёкулль (ледником Снежной горы). Осенью после своего приезда она занемогла и думала, что хворь сведёт её в могилу. Когда болезнь обострилась, она попросила хозяина отвезти её в Скаульхольт и похоронить там; она сказала, что это место будут долго почитать и там найдутся клирики, которые её отпоют. Он исполнил просьбу Торгунны и послал людей с телом в Скаульхольт. Они отправились на юг; как они ехали — неизвестно, но вот прибыли в Боргарфьорд. Там они заночевали, а Торгунна стала являться им — об этом рассказано в «Саге о Людях с Песчаного берега».[23] На следующий день возчики с телом Торгунны продолжили путь, привезли тело в Скаульхольт и похоронили. Когда рыли могилу, то с краю в ней обнаружили какой-то древний гроб; однако этому никто не придал особого значения. Но едва гроб с Торгунной опустили в могилу, им послышалось, будто она промолвила в гробу: