Древнерусская литература. Библиотека русской классики. Том 1 - Коллектив авторов Страница 3

Летописи — исторические произведения древнерусской литературы, в которых повествование велось строго во временной последовательности (в церковно-славянском языке слово «лето» значит «год»). Главная русская летопись — это «Повесть временных лет», созданная монахом Киево-Печерского монастыря Нестором.

Однако далеко не все произведения древнейшего периода поддаются однозначному жанровому определению. Так, Владимир Всеволодович Мономах, великий князь киевский, на склоне лет решив поделиться жизненным опытом с потомками, написал «Поучение» — уникальное произведение дидактического характера, которое было включено неизвестным переписчиком в «Повесть временных лет» и сохранилось в Лаврентьевской летописи.

В отличие от Владимира Мономаха, известной исторической личности, Даниил Заточник — фигура совершенно загадочная. Его «Слово» (в других списках оно называется «Молением») датируется концом XII — началом XIII веков. О жизни и личности Даниила ничего не известно, а сочинение его стоит в литературе начального периода древнерусской литературы особняком — не проповедь и не житие, но «смеховое» произведение. И это при том, что на Древней Руси смех воспринимался как атрибут дьявола и домонгольская литература практически не знает комических произведений.

Наконец, уникально в жанровом отношении «Слово о полку Игореве» — самый читаемый, самый изучаемый и самый загадочный памятник древнерусской литературы.

В ЛИТЕРАТУРЕ ВТОРОГО ПЕРИОДА (XIV–XVI ВЕКА) особого внимания заслуживают произведения, созданные в XIV — первой половине XV веков. Время в истории России тяжелое, но одновременно радостное: Русь пережила татаро-монгольское нашествие, лишилась независимости, были разорены и уничтожены ее прежние культурные центры, однако постепенно начиналось восстановление государственности.

Если литература XI–XIII веков создавалась общими предками русских, украинцев и белорусов, то с XIV века она может с полным правом именоваться русской. Три восточно-славянских народа начинают обособляться друг от друга, новая культура приживается на новых территориях: вместо Киева, Чернигова — в Москве, Твери, и лишь «Господин Великий Новгород» сохраняет и наращивает былую мощь. Глава русской церкви также меняет резиденцию и становится митрополитом Московским, по-прежнему подчиняясь главе византийской церкви.

Московские и тверские государи видели в себе не основателей, а продолжателей дела славных киевских властителей, да и новгородцы почитали старину. Соответственно, книжники стремились воспроизводить домонгольские жанры, обращаться к домонгольским героям. В результате — через пропасть татарского лихолетья — возникла связь времен.

Государственное восстановление оказалось неразрывно связанным с духовным восстановлением. Именно оживление религиозной жизни питало и государство, и культуру. В отечественной истории XIV и XV столетия — время не только князей и воинов, но и великих церковных подвижников. Первым из них по праву считается Сергий Радонежский (ум. 1392), самый любимый святой Древней Руси (а может, всей российской истории). С его именем неразрывно связана деятельность московского государя Дмитрия Донского, иконописца Андрея Рублева, писателя Епифания Премудрого.

Культурное возрождение выразилось в новых произведениях агиографического жанра. В конце XIV начале XV веков Епифаний Премудрый, монах основанного Сергием Радонежским Троицкого монастыря, написал два знаменитых сочинения: житие крестителя Перми епископа Стефана и житие самого Сергия. Составляя агиографическое повествование о жизни учителя, Епифаний ориентировался на домонгольские образцы, в частности, на Несторово «Житие Феодосия Печерского», однако в его произведении явно ощущаются и признаки новой эпохи: герой Епифания изображен более погруженным в духовные глубины, а чудеса его свидетельствуют о загадочных контактах с высшими мирами — святого посещает Богородица, во время церковной службы рядом встает ангел, Сергий предстает осененным Божественным огнем.

Наряду с Епифанием Премудрым мастером агиографического жанра выступил выходец из Сербии Пахомий (ум. после 1484 г.). В разных культурных центрах он выполнял заказы властей составляя жития святых, например, житие первого новгородского архиепископа Иоанна, который жил в XII веке и прославление которого должно было способствовать славе Новгорода XV века. Опираясь на народные предания о святом Иоанне, Пахомий создает произведение, больше напоминающее сказку, чем житие: герой совершает ночное путешествие на бесе в Иерусалим, его плот плывет вверх по течению реки и т. п. Сравнивая творения Епифания и Пахомия, можно убедиться в том, какие разнообразные художественные возможности открывались перед древнерусским агиографом.

На Руси XIV — первой половины XV веков снова стал играть очень важную роль летописный жанр. Создаются масштабные летописные своды (хотя и несопоставимые по своему культурному значению с «Повестью временных лет»). Книжники Москвы и других центров переписывают древние киевские летописи и продолжают их, повествуя о своем времени. Кстати, «Повесть временных лет» сохранилась, будучи включена именно в состав таких сводов — Лаврентьевскую и Ипатьевскую летописи.

В последней трети XIV и в начале XV столетий в связи с тем, что Русь ожесточенно боролась за самостоятельность, были также востребованы исторические (летописные) повести — произведения, не охватывающие большой период истории, а посвященные какому-либо определенному выдающемуся событию. Например, сражение на Куликовом поле — вдалеке от русских земель, в степи, у слияния рек Дона и Непрядвы — подробно запечатлено в нескольких текстах, которые образуют так называемый Куликовский цикл («Задонщина», «Сказание о Мамаевом побоище» и др.). Формирование Куликовского цикла закономерно: разгром татаро-монгольских войск Мамая имел для Руси особое общественное и культурное значение. Несмотря на то что добиться окончательной независимости не удалось, Русь осознала, что способна побеждать, и более не оставляла попыток вернуть свободу.

Культурно-политическая ситуация середины XV — середины XVI веков характеризовалась неуклонным укреплением русской государственности. В 1480 году Русь во главе с великим князем московским Иваном III добивается независимости от Золотой Орды. Одновременно Москва подчиняет себе Новгород (1480 г.), Тверь (1485 г.) и другие государственные формирования на территории Руси, а после падения Византии под натиском мусульманской Турции (1453 г.) заявляет претензии на ее статус. Иван III, демонстрируя преемственность двух великих православных держав, женится на наследнице византийского престола — Софье Палеолог, а в 1448 году русская церковь становится автокефальной — независимой от константинопольского патриарха. Таким образом, Русь осознает себя как вселенский центр истинной веры.

Книжники середины XV–XVI веков, ожесточенно споря друг с другом, предлагают различные концепции русской государственности, статуса церкви и т. п., что обусловливает распространение новых жанров — полемических посланий и историко-легендарных повестей.

К полемическим посланиям могут быть отнесены сочинения псковского монаха Филофея, где он формулирует идею «Москва — Третий Рим». Историко-легендарные повести отличались от летописных прежде всего тем, что действие в них переносилось из Руси в другие страны. «Заграница» же, по мнению средневекового человека, — это принципиально иной мир, почти антимир. Однако авторы историко-легендарных повестей постоянно обращают внимание читателя на достойные подражания общественные учреждения, которые стоило бы перенять у чужеземцев. Именно в таком аспекте изображают «заграничные» порядки И. С. Пересветов в «Большой челобитной» и других своих сочинениях (1530–1540-е гг.), пропагандирующих реформы турецкого государя Магмет-Салтана, или Максим Грек в повести о католическом реформаторе Дж. Савонароле. Неизменно подчеркивая «неверность» своих героев — мусульман или католиков — Пересветов и Максим Грек ненавязчиво указывают на пользу, которую нововведения принесли бы на Руси.