Летописец Нестор - Повесть временных лет Страница 6

Начало княженья Святославля, сына Игорева. В лето 6454. Ольга с сыном своим Святославом собра вои много и храбры, и иде на Дерьвьску землю. Я изидоша деревляне противу. И снемщемася обема полкома на скупь, суну копьем Святослав на деревляны, и копье лете сквозе уши коневи, и удари в ноги коневи, бе бо детеск. И рече Свенелд и Асмолдъ: «Князь уже почалъ; потягнете, дружина, по князе». И победиша деревляны. Деревляне же побегоша и затворишася в градех своих. Ольга же устремися с сыном своим на Искоростень град, яко тее бяху убили мужа ея, и ста около града с сыном своим, а деревляне затворишася в граде, и боряхуся крепко из града, ведеху бо, яко сами убили князя и на что ся предати. И стоя Ольга лето, и не можаше взяти града, и умысли сице: посла ко граду, глаголюще: «Что хочете доседети? А вси гради ваши предашася мне, и ялися по дань, и делають нивы своя и земле своя; а вы хочете измерети гладом, не имучеся по дань». Деревляне же рекоша: «Ради ся быхом яли по дань, но хощеши мьщати мужа своего». Рече же им Ольга, яко «Аз мьстила уже обиду мужа своего, когда придоша Киеву, второе, и третьее, когда творих трызну мужеви своему. А уже не хощю мщати, но хощю дань имати помалу, и смирившися с вами поиду опять». Рекоша же деревляне: «Што хощеши у нас? Ради даем медомь и скорою». Она же рече им: «Ныне у вас несть меду, ни скоры, но мало у вас прошю: дайте ми от двора по 3 голуби да по 3 воробьи. Аз бо не хощю тяжьки дани взложити, якоже и муж мой, сего прошю у вас мало. Вы бо есте изнемогли в осаде, да сего у вас прошю мала». Деревляне же ради бывше, и собраша от двора по 3 голуби и по 3 воробьи, и послаша к Ользе с поклоном. Вольга же рече им: «Се уже есте покорилися мне и моему детяти, а идете в град, а я заутра отступлю от града, и поиду в градо свой». Деревляне же ради бывше, внидоша в град, и поведаша людем, и обрадовашася людье в граде. Волга же раздая воем по голуби комуждо, а другим по воробьеви, и повел к коемуждо голуби и к воробьеви привязывати церь, обертывающе в платки малы, ниткою поверзывающе к коемуждо их. И повеле Ольга, яко смерчеся, пустити голуби и воробьи воем своим. Голуби же и воробьеве полетеша в гнезда своя, голуби в голубники, врабьеве же под стрехи; и тако взгарахуся голубьници, ово клети, ово веже, ово ли одрины, и не бе двора, идеже не горяше и не бе льзе гасити, вси бо двори взгорешася. И побегоша людье из града, и повеле Ольга воем своим имати а́. Яко взя град и пожьже и́, старейшины же града изнима, и прочая люди овых изби, а другия работе предасть мужем своим, а прок их остави платити дань.

И взложиша на ня дань тяжьку; 2 части дани идета Киеву, а третьяя Вышегороду к Ользе, бе бо Вышегород град Вользин. И иде Вольга по Дерьвьстей земли с сыном своим и с дружиною, уставляющи уставы и уроки; и суть становища ее и ловища. И приде в град свой Киев с сыном своим Святославом, и пребывши лето едино.

В лето 6455. Иде Вольга Новугороду, и устави по Мьсте повосты и дани и по Лузе оброки и дани; и ловища ея суть по всей земли, знамянья и места и повосты, и сани ее стоять в Плескове и до сего дне, и по Днепру перевесища и по Десне, и есть село ее Ольжичи и доселе. И изрядивши, взратися к сыну своему Киеву, и пребываше с ним в любви.

В лето 6456. В лето 6457. В лето 6458. В лето 6459. В лето 6460. В лето 6461. В лето 6462.

В лето 6463. Иде Ольга в Греки, и приде Царюгороду. Бе тогда царь Костянтин, сын Леонов; и приде к нему Ольга, и видев ю́ добру сущю зело лицем и смыслену, удивився царь разуму ея, беседова к ней, и рек ей: «Подобна еси царствовати в граде с нами». Она же, разумевши, рече ко царю: «Аз погана есмь, да аще мя хощеши крестити, то крести мя сам; аще ли, то не крещюся»; и крести ю́ царь с патреархом. Просвещена же бывши, радовашеся душею и телом; и поучи ю́ патреарх о вере, и рече ей: «Благословена ты в женах руских, яко возлюби свет, а тьму остави. Благословити тя хотять сынове рустии и в последний род внук твоих». И заповеда ей о церковномь уставе, о молитве и о посте, о милостыни и о въздержаньи тела чиста. Она же, поклонивши глазу, стояше, аки губа напаяема, внимающи ученья; и поклонившися патреарху, глаголющи: «Молитвами твоими, владыко, да схранена буду от сети неприязньны». Бе же речено имя ей во крешеньи Олена, якоже и древняя цариця, мати Великаго Костянтина. И благослови ю́ патреарх, и отпусти ю́. И по крещеньи возва ю́ царь, и рече ей: «Хощю тя пояти собе жене». Она же рече: «Како хочеши мя пояти, крестш мя сам и нарек мя дщерею? А в хрестеянех того несть закона, а ты сам веси». И рече царь: «Переклюкала мя еси, Ольга». И дасть ей дары многи, злато и сребро, паволоки и съсуды различныя, и отпусти ю́, нарек ю́ дщерью собе. Она же хотящи домови, приде к патреарху, благословенья просящи на дом, и рече ему: «Людье мои пагани и сын мой, дабы мя бог сблюл от всякого зла». И рече патреархъ: «Чадо верное! Во Христа крестилася еси, и во Христа облечеся, Христос имать схранити тя: якоже схрани Еноха в первыя роды, и потом Ноя в ковчезе, Аврама от Авимелеха, Лота от содомлян, Моисея от Фараона, Давыда от Саула, 3 отроци от пещи, Данила от зверий, тако и тя избавить от неприязни и от сетий его»; и благослови ю́ патреарх, и иде с миром в свою землю, и приде Киеву. Се же бысть, якоже при Соломане приде царица ефиопьская к Соломану, слышати хотящи премудрости Соломани, и многу мудрость виде и знамянья: тако же и си блаженая Ольга искаше доброе мудрости божьа, но она человечески, а си божья. «Ищющи бо мудрости обрящють»; «Премудрость на исходищих поется, на путех же деръзновенье водить, на краих же забральных проповедаеть, во вратех же градных дерзающи глаголеть: елико бо лет незлобивии держатся по правду…». Си бо от възраста блаженая Ольга искаше мудростью, что есть луче всего в свете семь, налезе бисер многоценен, еже есть Христос. Рече бо Соломанъ: «Желанье благоверных наслажает душю»; и «Приложиши сердце твое в разумъ»; «Аз любящая мя люблю, и ищющии мене обрящуть мя». Господь рече: «Приходящаго ко мне не изжену вон».

Си же Ольга приде Киеву, и присла к ней царь гречьский, глаголя, яко «Много дарих тя. Ты бо глаголаше ко мне, яко аще возъвращюся в Русь, многи дары прислю ти: челядь, воск и скру, и вои в помощь». Отвещавши Ольга, и рече к слом: «Аще ты, рьци, тако же постоиши у мене в Почайне, якоже аз в Суду, то тогда ти дамь». И отпусти слы, с рекши.

Живяше же Ольга с сыном своим Святославом, и учашеть и́ мати креститися, и не брежаше того ни во уши приимати; но аще кто хотяше креститися, не браняху, но ругахуся тому. «Неверным бо вера хрестьяньска уродьство есть»; «Не смыслиша бо, ни разумеша во тьме ходящии», и не ведять славы господня; «Одебелеша бо сердца их, ушюма тяжько слышати, а очима видети». Рече бо Соломанъ: «Дела нечестивых далече от разума», «Понеже звах вы, и не послушасте мене, прострох словеса, и не внимасте, но отметасте моя светы, моих же обличений не внимасте»; «Взненавидеша бо премудрость, а страха господня не изволиша, ни хотяху моих внимати свет, подражаху же мои обличенья». Якоже бо Ольга часто глаголашеть: «Аз, сыну мой, бога познах и радуюся; аще ты познаеши, и радоватися почнешь». Он же не внимаше того, глаголя: «Како аз хочю ин закон прияти един? А дружина моа сему смеятися начнуть». Она же рече ему: «Аще ты крестишися, вси имуть тоже створити». Он же не послуша матере, творяше норовы поганьския, не ведый, аще кто матере не послушаеть, в беду впадаеть, якоже рече: «Аще кто отца ли матере не послушаеть, то смерть прииметь». Се же к тому гневашеся на матерь. Соломан бо рече: «Кажай злыя приемлеть собе досаженье, обличаяй нечестиваго поречеть, собе; обличенья бо нечестивым мозолие суть. Не обличай злых, да не взненавидять тебе». Но обаче любяше Ольга сына своего Святослава, рькущи: «Воля божья да будеть; аще бог хощеть помиловати рода моего и земле Руские, да взложить им на сердце обратитися к богу, якоже и мне бог дарова». И се рекши, моляшеся за сына и за люди по вся нощи и дни, кормящи сына своего до мужства его и до взраста его.

В лето 6464. В лето 6465. В лето 6466. В лето 6467. В лето 6468. В лето 6469. В лето 6470. В лето 6471.

В лето 6472. Князю Святославу взрастшю и взмужавшю, нача вои совкупляти многи и храбры, и легко ходя, аки пардус, войны многи творяше. Ходя воз по собе не возяше, ни котьла, ни мяс варя, но потонку изрезав конину ли, зверину ли или говядину на углех испек ядяше, ни шатра имяше, но подклад постлав и седло в головахъ; тако же и прочии вои его вси бяху. И посылаше к странам, глаголя: «Хочю на вы ити». И иде на Оку реку и на Волгу, и налезе вятичи, и рече вятичемъ: «Кому дань даете?». Они же реша: «Козаром по щьлягу от рала даем».