Испанец. Дерзкий корсар - Теплова Арина Страница 10

– Клянусь, – медленно растягивая слово ответил он, довольно оскалившись этой своей невозможно соблазнительной, наглой ухмылкой.

Эрнандо даже не ожидал, что она согласится исполнить его дерзкую просьбу. Естественно, он не жаждал рассказывать ее жениху и отцу о посещении девушкой бала. Все же он не был мерзавцем, чтобы испортить жизнь этой девочке. Но ей он не собирался говорить об этом. Пусть лучше считает его негодяем, чем вообще будет равнодушна, как накануне в парке графа Васильчикова.

– Где? – спросила она порывисто, кусая губы и оглядываясь по сторонам с опаской.

– Дальняя библиотека по правой стороне, через полчаса, – не задумываясь, отчеканил граф, словно заранее знал, что все у него получится.

– Хорошо, – кивнула она и торопливо отошла от него, устремившись в сторону отца и господина Протасова.

В назначенное время Сашенька быстро следовала через анфиладу комнат, отмечая, что в дальних залах никого нет. Она спешила поскорее закончить эту неприятную сделку и, наконец, успокоиться.

– Опять я вляпалась в какую-то гадкую историю, – шептала себе девушка, приоткрывая дверь и заглядывая в темную комнату. – И снова этот наглый испанец, будь он неладен.

Луна немного освещала большое пространство комнаты. По очертаниям высоченных шкафов, длинной двигающейся стремянке-лестнице и книгам она определила, что оказалась в нужной комнате. Юркнув внутрь, Саша прикрыла дверь и остановилась, давая глазам привыкнуть к темноте. Немного пройдя вперед, осмотрелась. В библиотеке никого не было. Нахмурившись, девушка дошла до одного из шкафов и обхватила себя руками. Оставаться здесь, в потемках, ей совсем не хотелось.

– Я заждался вас, сударыня, – раздался вдруг низкий голос совсем рядом.

Саша вздрогнула от неожиданности и только в этот миг разглядела мужской силуэт в кресле в пяти шагах от себя. Де Мельгар сидел, положив лодыжку одной ноги на колено другой, вальяжно покуривая сигару и выпуская дым изо рта.

– Я пришла вовремя, – ответила она спокойно.

– Прекрасное качество, которое я ценю в людях.

– Вы позвали меня поговорить? Или для другого? – она жаждала поскорее все сделать и уйти отсюда, пока их кто-нибудь не застукал в этой компрометирующей обстановке.

– Что ж, давайте сразу к делу, – заявил Эрнандо, откладывая сигару, и добавил: – Сядете ко мне на колени? Так будет удобнее, по-моему.

– Э-э-э… нет, – с достоинством ответила она, опешив от его наглости.

– Тогда я встану, Алеандра, – оскалился Эрнандо, оценив ее выдержку. Поднявшись на ноги, он сделал два шага к ней. Его глаза как-то странно мерцали в полутьме комнаты: – Знаете, когда долгое время проводишь в море, среди грубых людей, совсем забываешь хорошие манеры.

– Это исповедь?

– Шутите… Просто не хочу, чтобы вы думали, что я не знаю этикета, простите я забылся.

– Прощаю, – кивнула она, открыто смотря в его загорелое лицо: – Итак, уточним. Я целую вас, а вы молчите обо всем, и о маскараде, и об этой встрече.

– Да, я помню, – кивнул он, раскидывая руки и явно желая заключить ее в объятья. – Может, уже приступим?

– Никаких объятий, и я вас сама поцелую, – нервно выпалила она.

– Даже так? – он опустил руки и приблизился к ней вплотную. – Хотя, как скажете. Я даже могу закрыть глаза, чтобы не смущать вас.

– Закройте, – согласилась Сашенька.

Он тут же прикрыл глаза и оскалился этой своей белозубой улыбкой.

– Так? Я могу быть очень послушным, если надо.

«Ага, послушным, – подумала про себя Саша. Его жесткую и своенравную натуру она распознала еще вчера. – Опасный зверь может только притвориться послушным, если ему это выгодно в данную минуту».

Она положила руки мужчине на плечи и привстала на цыпочки. Быстро притиснувшись губами к гладкой твердой щеке графа, девушка через пару секунд отстранилась. Эрнандо стремительно открыл глаза.

– Это что, насмешка? – с вызовом выдохнул он, и тут же железное кольцо его рук сомкнулось на талии Сашеньки, не позволяя ей отойти.

– Вы требовали поцелуй, сударь, но не уточнили какой. Я поцеловала вас, договор выполнен.

– Решили поиграть со мной, Алеандра? – угрожающе заявил он, склоняясь к ее лицу и насильно прижимая ее к своей груди.

Он точно намеревался поцеловать ее в губы, несмотря на ее нежелание.

– Отпустите меня, – потребовала она тихо, но твердо, отклоняясь от него.

– Отпущу, когда возьму то, за чем пришел, – отрезал он жестко, поглощая ее жадным взором.

Сашенька даже не сомневалась в его натуре. Замашки наглого хищника, который привык брать все и сразу.

– Вы что-то говорили о ваших манерах.

– Хитрая бестия! – процедил де Мельгар, понимая, что действительно не уточнил, какой поцелуй нужен. – Ладно, иди. Сам виноват.

Убрав руки со стана девушки, он отвернулся, явно не желая показывать ей свое недовольство. Саша видела, как на его сжатой челюсти ходят желваки. Он был взбешен.

– И прошу, более не подходите ко мне, граф. Это ни к чему, – сказала она, желая отныне и навсегда пресечь дальнейшее общение с этим навязчивым иностранцем, который ей совсем не нравился. – Моему жениху неприятно, когда мне оказывают излишнее внимание.

– Навязываться я не собираюсь, – хрипло выдал он, окинув ее мрачным взором.

– Вот и прекрасно, сударь, – улыбнулась сладко Саша. – Надеюсь, более мы не увидимся.

Стремительно развернувшись, девушка, приподнимая юбки, через мгновение ретировалась из библиотеки, желая позабыть, как страшный сон, и этого испанца, и свои глупости, которые творила последние два дня.

– Холодная кукла, – глухо прорычал ей вслед Эрнандо. – Ты мне тоже не нужна.

Глава VI. Свадебный вечер

– Отныне вы муж и жена, – громко объявил священник, и его скрипучий голос пронесся эхом в тишине церкви. – Живите в благочестии и добре. Благословение Господне на вас.

«Вот и все, – прошептала про себя Сашенька. – Теперь я мадам Протасова, жена старого вельможи и навсегда несчастная девица, лишенная возможности когда-либо выйти замуж по любви».

Чувствуя, как ее руку твердо сжимает сухая жилистая ладонь Ивана Романовича, она невольно перевела на него взгляд. Вид новоиспеченного мужа, гладко выбритого, с небольшими усиками и сединой на висках не вызывал отторжения у Сашеньки. Она приняла свершившийся факт венчания как данность, как и требовалось от послушной дочери.

Протасов повернулся к ней и, подняв фату, легко, даже целомудренно поцеловал в холодные дрожащие губы и быстро отстранился.

– Пойдемте, дорогая, – велел Иван Романович.

Так и держа Александру за руку, Протасов последовал по широкой красной дорожке по просторному храму, полному приглашенных и простых прихожан.

Свадебный бал, как и полагалось, открыл Иван Романович со своей прелестной супругой и умело исполнил все движения затейливого полонеза под одобрительными взглядами многочисленных гостей.

Чуть позже Протасов удалился в свой кабинет, ожидая сына. Он то и дело цедил сквозь зубы проклятья, перебирая на столе бумаги. Было не положено надолго оставлять гостей, да и не хотелось расставаться с Сашенькой, а этот неблагодарный мальчишка никак не появлялся. Иван Романович был зол, оттого что в день своей свадьбы должен был решать этот щекотливый неприятный вопрос.

– Вы звали меня, батюшка? – спросил Михаил, заходя в кабинет отца.

– Звал. Сядь, – велел хмуро Протасов-старший. Когда молодой человек уселся вальяжно в кресло напротив Ивана Романовича, тот продолжал: – Говорил я тебе, чтобы Лариски Выхиной рядом с тобой не видели? Предупреждал? Так нет, ты, дурень, продолжаешь мое имя позорить на всю Одессу!

– Батюшка, о чем вы? Все сделал, как приказали. Бросил Ларочку, как вы и велели, – начал Михаил, но отец тут же грохнул кулаком по столу.

– Врешь, поганец! Тьфу ты, Ларочку! Вера Никитична вчерась видела тебя с этой непотребной девкой в трактире на Григорьевском спуске! Сегодня с утра, еще до церкви, кума Вера рассказала про то! Я едва успокоился, все ж свадьба у меня.