Патогенез. История мира в восьми эпидемиях - Джонатан Кеннеди Страница 11

рыбой и чипсами. Но кто же на самом деле его построил? Один только взгляд на мегалиты говорит о том, что строители имели глубокие познания как в астрономии, так и в инженерном деле. А масштаб проекта позволяет предположить, что они принадлежали к большому, процветающему и организованному обществу. Но до недавнего времени у нас не было более подробной информации. Затем, в 2019 году, ученые опубликовали исследование, в ходе которого была извлечена и проанализирована ДНК из древних скелетов семидесяти трех доисторических британцев. Оно показало, что - подобно тому, как Виндзоры на самом деле являются домом Саксен-Кобург и Гота, а треска была завезена в страну еврейскими беженцами в XVI веке - происхождение Стоунхенджа очень сложное.

Стоунхендж был построен не самыми первыми людьми, постоянно проживавшими на Британских островах. Его построили земледельцы, которые происходили из Анатолии и прибыли в северо-западную Европу около 6 000 лет назад и почти полностью заменили генетически отличную популяцию охотников-собирателей, которая жила там с конца ледникового периода. Ирония в этом очевидна. За три года до обнародования результатов исследования британский электорат проголосовал за выход из Европейского союза. Гнев по поводу неконтролируемой иммиграции из Восточной Европы, а также страх, что турецкие граждане вскоре смогут переезжать в Великобританию без визы, были признаны основными факторами, повлиявшими на исход референдума. Художник-концептуалист Джереми Деллер отреагировал на публикацию исследования, создав фальшивый дорожный знак с надписью "Стоунхендж: построен иммигрантами", выполненный в цветах и шрифте обычного британского дорожного знака.

Анализ ДНК также показал, что долголетие Стоунхенджа резко контрастирует с судьбой людей, которые перевозили и расставляли гигантские камни. Предположительно, первые земледельцы Британии пошли на все эти хлопоты, потому что хотели создать сооружение, которым будут пользоваться и восхищаться будущие поколения. Но очень быстро Стоунхендж превратился в памятник исчезнувшему народу. Уже через столетие или два после установки великих сарсеновых камней предков строителей памятника сменила другая, генетически и культурно отличная группа, которая и составляет основу нынешнего населения Соединенного Королевства. Таким образом, даже те белые британцы, которые претендуют на роль коренного населения, не имеют прямого отношения к строителям Стоунхенджа.

Хотя история Стоунхенджа относится к тому небольшому уголку мира, в котором я живу, она иллюстрирует более общее явление. В доисторический период происходили массовые миграции, в результате которых новая популяция переселялась в тот или иной регион и почти полностью уничтожала предыдущих обитателей. Почти всегда мигрантам невольно помогало невидимое, но разрушительное оружие массового уничтожения: инфекционные заболевания, к которым они были в определенной степени невосприимчивы, но к которым первоначальные сообщества практически не имели сопротивления. Помимо новых патогенов, неолитические иммигранты принесли с собой новые гены, новые языки и новые идеи, такие как земледелие и металлургия. Таким образом, чума, случившаяся тысячи лет назад, сыграла решающую роль в формировании мира, в котором мы сейчас живем.

Худшее решение в истории человечества?

Первые 2 миллиона лет после того, как человек выделился в отдельный род, и первые 300 000 лет существования Homo sapiens как вида, повсеместно добывали себе пропитание охотой и собирательством. До недавнего времени было принято считать, что все охотники-собиратели жили небольшими эгалитарными группами, часто не больше, чем их расширенная семья, и что эти группы почти исключительно кочевали, преодолевая огромные расстояния, продиктованные миграциями животных и сезонной доступностью растений. Это романтизированное представление было основано на наблюдениях антропологов XIX и XX веков за обществами собирателей, включая бушменов сан в пустыне Калахари или аборигенов в австралийской глубинке. Однако ошибочно полагать, что такие сообщества просто дают возможность заглянуть в далекое прошлое. Хотя многие наши доисторические предки, возможно, жили именно так, было немало и исключений.

Как отмечают авторы книги "Рассвет всего" Дэвид Грэбер и Дэвид Венгроу, последние археологические исследования обнаруживают спорадические, но вполне определенные свидетельства того, что фуражиры вели себя так, как обычно ведут себя сельскохозяйственные общества. В болотах Месопотамии, где пищи было в изобилии, население селилось в полустационарных поселениях до того, как занялось сельским хозяйством. Кормовые люди, с которыми европейцы столкнулись, когда достигли северо-западного побережья Канады, проводили зиму в больших деревнях. 11 000-летние богато украшенные каменные храмы Гёбекли-Тепе на территории современной юго-восточной Турции свидетельствуют о том, что охотники-собиратели были способны строить монументальную архитектуру. Есть и другие примеры этого явления, в том числе массивные земляные сооружения в Поверти-Пойнт, штат Луизиана, которые были созданы коренными американцами около 3600 лет назад.

Как мы видели в предыдущей главе, инфекционные заболевания не полностью отсутствовали в обществах охотников-собирателей, но они были гораздо менее распространены: кормовой образ жизни препятствовал их появлению и распространению. За исключением собак, охотники-собиратели не одомашнивали животных, что ограничивало возможность патогенных микроорганизмов переходить от одного вида к другому. Хотя кормовые общества жили не только изолированными, мобильными группами, а некоторые группы, по-видимому, периодически собирались в большие скопления, население Земли было относительно небольшим. До широкого распространения оседлого сельского хозяйства на планете, вероятно, проживало около 5 миллионов человек - менее одной тысячной от сегодняшнего числа жителей. Такой малонаселенный мир предоставлял ограниченные возможности для распространения патогенов, когда они появлялись. Справедливо предположить, что охотники-собиратели в целом были относительно здоровыми людьми. Исследование, основанное на наблюдениях за сообществами, занимавшимися добычей пищи в течение последних пятидесяти лет, оценило среднюю продолжительность жизни охотников-собирателей примерно в семьдесят два года. Примечательно, что эта цифра всего на один год меньше, чем средняя продолжительность жизни в мире сегодня, согласно данным Всемирного банка.

Так называемая неолитическая революция - или первая сельскохозяйственная революция - началась 12 000 лет назад в Плодородном полумесяце. Она почти точно совпала с окончанием последнего ледникового периода и началом голоцена - периода относительно теплого и стабильного климата, который сделал возможным развитие сельского хозяйства. Но это не ознаменовало собой момент, когда все жители Ближнего Востока внезапно отказались от охоты и собирательства и занялись выращиванием сельскохозяйственных культур и разведением животных. Скорее, это было начало длительного процесса. Первыми людьми, попытавшимися выращивать растения и разводить послушных животных, вероятно, двигало не желание производить больше пищи: она уже имелась в изобилии в Плодородном полумесяце - отсюда и название, а изменение климата было благом как для фуражиров, так и для фермеров. Скорее всего, земледелие возникло как серия игривых экспериментов или как способ проводить больше времени в году в полупостоянном поселении, а не в движении.

На протяжении многих столетий между деревнями Ближнего Востока происходил обмен результатами многочисленных заигрываний с земледелием. Примерно через три тысячелетия неолитическая революция завершилась - хотя Грэбер и Венгроу утверждают, что этот процесс был слишком долгим и слишком запутанным, чтобы вообще называть его революцией. Как бы вы ее