Будущее упадка. Англо-американская культура на пределе своих возможностей - Jed Esty Страница 14

путей для национального обновления по эту сторону Атлантики. Американцам не нужно идти по пути изоляции и ретрансляции в стиле Brexit, равно как и по пути национального распада. В настоящее время у США много преимуществ, начиная с масштаба. США избавились от земли своего поселенческо-колониального прошлого, оставив себе территорию, население и внутренний рынок размером с континент. Долгосрочные экономические показатели для США сейчас гораздо лучше, чем в аналогичные периоды истории Великобритании. США по-прежнему привлекают новые капиталовложения и новых иммигрантов.

 

Американское культурное и социальное обновление - это хорошо. Это требует интеллектуальных и политических усилий, чтобы изменить основополагающие концепции национальной идентичности. Но это уже делалось раньше. Это было сделано для того, чтобы заручиться широкой поддержкой идеи превосходства Великобритании и США. Это можно сделать, чтобы заручиться широкой поддержкой культур Великобритании и США, переосмысленных без превосходства. Эта перспектива - этот проект - подводит нас к самому важному тезису из этих десяти.

 

Тезис 10: Рассказы об упадке более убедительны, чем показатели и статистика.

 

Мейнстримный деклинизм слишком много концентрируется на фактах и слишком мало - на вымыслах. Парадоксально, но изучение фикций - убеждений и идеологий, формирующих американскую культуру, - более объективно и полезно, чем бесплодные дебаты о "фактах". Культурные нарративы национальных потерь более влиятельны в реальном мире, чем оспариваемые статистические реалии. Кроме того, они являются более стабильным объектом изучения с течением времени. В мейнстриме деклинизма экономисты, историки и политологи предлагают конкурирующие версии прошлого, настоящего и будущего упадка. Их аргументы опираются на несопоставимо точные и несовершенные наборы данных. Эконометрическое мышление, безусловно, пригодно для решения тысячи жизненно важных задач, но оно отвлекает нас от способности анализировать судьбу Америки в глубоком историческом контексте. Самое главное - это не поиск окончательного количественного эталона или инфографики, как будто данные окончательно скажут нам, насколько США были или будут затмения. Важно то, когда и верят ли американцы (и какие американцы) в то, что затмение произойдет. Вопрос веры - это вопрос культуры. Это далеко не мягкий или второстепенный вопрос гуманитарных наук, это самое ядро вопроса. Любой капиталист понимает, что в спекулятивной экономике будущая стоимость зависит от убеждений и ожиданий, которые управляют принятием решений независимо от (предполагаемых) фактов на местах.

Культурные нарративы, горизонты ожиданий, символы принадлежности - идентичности, аффилиации и мифологии национального величия, потерянные, найденные или заброшенные: все это, в конечном счете, важные факты на местах. Мы можем изучать их. Мы можем рассматривать их в контексте. Мы можем сравнивать их и оценивать их влияние на американское общество. Тем не менее, лишь немногие известные деятели упадка относятся к истории культуры так же серьезно, как к политике и метрикам. Культурные нарративы имеют свой собственный темп, совершенно не зависящий от фактов и цифр, которые, как утверждается, лежат в их основе. Восприятие опережает или отстает от статистики, по которой строится график судьбы нации. Япония сейчас находится на спаде с экономического пика (по доле ВВП и темпам роста), но Дэвид Пиллинг отмечает, что она остается успешным, высокофункциональным обществом с растущими стандартами жизни (12). Когда жизнь правящего класса в эдвардианской Великобритании была хорошей, преобладало чувство надежды. Когда в 1960-е годы жизнь широких слоев нижнего и среднего класса становилась лучше, преобладало чувство утраты. В США болезненные симптомы упадка проявлялись даже в эпоху Эйзенхауэра. Это была важная часть параноидальной холодной войны.

 

Это никогда не имело экономического смысла, но все еще имеет культурный смысл.

Всегда существует несоответствие между фактами структурного упадка и мифами, символами и чувствами, которые задают упаднические настроения. Мейнстримный деклинизм опирается на политическую рациональность, предполагая, что государства и граждане реагируют на экономические факты по сигналу. Он опирается на позитивистский взгляд на историю, предполагая, что мы знаем, что и почему произошло. Поскольку деклинистская риторика так часто направлена на медленный, глубокий процесс упадка, она заявляет о своей позиции "факты превыше фантазий", одновременно продвигая, пусть и тонко, лежащую в основе фантазию о том, что американское превосходство может быть продлено на неопределенный срок. Таким образом, мейнстримный деклинизм слишком детерминирован в отношении катастрофических результатов затмения США, но недостаточно детерминирован в отношении вероятности такого затмения. Обратиться к будущему упадка - значит разрешить этот парадокс. Мы не можем обратить вспять структурный упадок, но мы можем действовать, чтобы изменить смысл жизни американского общества в постпиковую эпоху. Не нужно больше предпринимать отчаянных попыток спасти устаревшее и элитарное мировоззрение, в котором единственным безопасным миром является тот, в котором Америка навсегда остается номером один. Если американцы откажутся от мнения времен холодной войны о том, что их превосходство является залогом безопасности и процветания, они смогут в более спокойном историческом духе рассмотреть реальные перспективы разнообразного и динамичного общества в ближайшие десятилетия.

Следующие несколько десятилетий определят, приспособятся ли США - быстрее и успешнее, чем Великобритания, - к утрате своего первостепенного статуса. В 2020-х гг. еготориальные войны потребуют от граждан пересмотреть значение американской власти. Британская и американская общественность заново узнает о достижениях, прославленных в названиях их стран, и об ущербе, нанесенном этим названиям. Этот вызов ставит долгую историю рабства и поселенческого колониализма в центр общественных дебатов. Она устанавливает новые приоритеты в исследованиях и преподавании гуманитарных дисциплин в университетах США.

Борьба за переосмысление национальной культуры после империи ведется в Великобритании уже несколько поколений. Чтобы извлечь из нее уроки, мы можем обратиться к выдающемуся труду по истории культуры, созданному в 1960-х и 1970-х годах британскими новыми левыми. Я думаю о британских историках того времени - особенно о Стюарте Холле, Томе Нэрне, Перри Андерсоне, Рафаэле Сэмюэле, Эрике Хобсбауме, Э. П. Томпсоне, и Раймонд Уильямс - как интеллектуальные "первые ответчики" на сокращение британского могущества. Они разработали подлинную теорию национального упадка. Их синтез политики и культуры дает нам наиболее комплексный подход как к фактическому упадку, так и к ностальгии по сверхдержаве (declin-ism) в современных США.

Достижения британских новых левых были обусловлены неотложным и коллективным чувством миссии. Они хотели понять смысл правого политического дрейфа Великобритании, разобраться в последствиях ее индустриального, имперского прошлого и наметить условия для более демократического, справедливого и безопасного будущего. Для тех из нас, кто сегодня работает в американских СМИ и институтах, та же самая срочная миссия заявила о себе. Культурный анализ и исторические войны имеют значение для гражданской и политической жизни США, которые сейчас переживают свой собственный момент "осени системы". В этом утверждении заложены две ключевые предпосылки: (1) культура имеет значение и (2) культурная история Великобритании 1970-х годов