Век Людовика XIV. История европейской цивилизации во времена Паскаля, Мольера, Кромвеля, Мильтона, Петра Великого, Ньютона и Спинозы: 1648—1715 гг. - Уильям Джеймс Дюрант Страница 38

переплавили эти украшения для финансирования войны. Драгоценности, медали, монеты были вырезаны и выгравированы в дизайне, который задал темп всей Европе, кроме Италии. Со времен Ренессанса искусство медальера не достигало такого совершенства, какое появилось благодаря Антуану Бенуасту и Жану Могеру. Не оставив камня на камне, Кольбер основал в 1662 году Академию медалей и надписей, "чтобы сделать деяния короля бессмертными с помощью... медалей, отчеканенных в его честь". 13-Это был способ великого министра привлечь денежное тщеславие к дорогостоящему искусству. В 1667 году в Лувре была основана Школа гравюры, а работы Робера Нантейя, Себастьена Ле Клерка, Робера Боннара и Жана Лепотра с тщательной утонченностью иллюстрировали личности и события царствования. Даже миниатюрная живопись сохранилась, хотя и выбыла из средневекового обихода, в "Ливре дней", подаренном королю его пенсионерами в Инвалидах. Именно малые искусства, прежде всего, демонстрируют вкус и мастерство великого века.

IV. ПОКРАСКА

Две живописные звезды второй величины попадают на внешнюю орбиту этой эпохи: Филипп де Шампейн и Эсташ Ле Сюр. Филипп приехал из Брюсселя в возрасте девятнадцати лет (1621), участвовал в оформлении Люксембургского дворца и создал не только Ришелье в полный рост в Лувре, но и бюст и профиль кардинала в Лондонской национальной галерее. Его сочувственное чутье портретиста позволило ему найти в качестве натурщиков половину лидеров Франции в поколении, сменившем Ришелье: Мазарин, Тюренн, Кольбер, Лемерсье. . . Еще до приезда во Францию он изобразил Янсена и принял янсенизм; он любил Порт-Рояль и сделал портреты мадам Анжелики, Робера Арно и Сен-Сирана. Для Порт-Рояля он написал свою самую большую картину "Религиозные" (Лувр) - мрачную, но милую мадам Аньес с дочерью-монахиней художника Сюзанной. Диапазон творчества Шампейна был ограничен, но его искусство согревает нас своим чувством и искренностью.

Благодаря родственному, но более ортодоксальному благочестию Эсташ Ле Сюр чувствовал себя неуютно в эпоху, когда в живописи доминировали его соперник Ле Брюн и языческая мифология, посвященная обожествлению не слишком благочестивого короля. Два художника вместе учились у Вуэ, работали в одном подвале, использовали одну и ту же модель и были одинаково высоко оценены Пуссеном во время его визита в Париж. Ле Брюн последовал за Пуссеном в Рим и проникся классическим духом; Ле Сюр привязал себя к Парижу с плодовитой женой и редко выбирался из нищеты. Около 1644 года он написал пять картин, описывающих события из жизни Эроса, для потолка Кабинета любви во дворце своего покровителя Ламбера де Ториньи; в другой комнате отеля Ламбера он выполнил большую фреску "Фаэтон просит направить колесницу Солнца". В 1645 году Ле Сюир попал на дуэль, убил своего человека, спрятался в карфуцианском монастыре и написал там двадцать две картины из жизни святого Бруно, основателя карфуцианского ордена; в них художник достиг своего апогея. В 1776 году серия была куплена у карфузианских монахов за 132 000 ливров; сегодня они занимают специальную комнату в Лувре. Когда Ле Брюн вернулся из Италии (1647), он унес с собой все, и Ле Сюир снова впал в нищету. Он умер в 1655 году, будучи всего тридцати восьми лет от роду.

Шарль Ле Брюн правил искусством в Париже и Версале, потому что обладал способностью координировать и направлять, а также задумывать и исполнять. Сын скульптора, у которого были друзья-художники, он рос в среде, где учился рисовать, как другие дети учатся писать. В пятнадцать лет, не упуская главного шанса, он написал аллегорию жизни и успеха Ришелье; министр клюнул на приманку и поручил ему написать несколько мифологических сюжетов для Кардинальского дворца. Взятый Пуссеном в Рим, он погрузился в мифологию и декорации Рафаэля, Джулио Романо и Пьетро да Кортона. Когда он вновь появился в Париже, его стиль пышных орнаментов был полностью разработан. И здесь Фуке снова дал Людовику фору, пригласив Ле Брюна для дворца в Во. Блеск получившихся фресок, сладострастная грация женских фигур, богатая детализация карнизов и лепнины понравились Мазарину, Кольберу и королю. К 1660 году Ле Брюн писал фрески из карьеры Александра для королевского дворца в Фонтенбло. Людовик, с удовольствием узнавая собственные черты под шлемом Александра, ежедневно приходил посмотреть, как художник работает над "Битвой при Арбеле" и "Семьей Дария у ног Александра" - обе картины сейчас находятся в Лувре. Король наградил его королевским портретом , инкрустированным бриллиантами, сделал его своим премьер-министром и назначил ему пенсию в размере двенадцати тысяч ливров в год.

Ле Брюн не ослабевал в своей деятельности. В 1661 году пожар уничтожил центральную галерею Лувра. Ле Брюн разработал проект реставрации и расписал потолок и карнизы сценами из легенд об Аполлоне; отсюда и название Galerie d'Apollon. Тем временем амбициозный художник изучал архитектуру, скульптуру, работу по металлу, дереву, гобелену и другие виды искусства, которые теперь были призваны украшать дворцы великих. Все эти искусства слились воедино в его разнообразных навыках, так что, казалось, он был создан судьбой для того, чтобы объединить художников Франции в единое целое и создать стиль Луи Кваторза.

Еще до того, как назначить его директором Академии изящных искусств, Людовик предоставил ему свободу рук и кошелек для украшения Версаля. Там он трудился семнадцать лет (1664-81), координируя художественные работы, проектируя Посольскую лестницу и сам расписывая в Залах войны и мира и в Большой галерее двадцать семь фресок, описывающих славу короля от Пиренейского мира (1659) до Неймегенского договора (1679). Среди обилия богов и богинь, облаков и рек, коней и колесниц он показал Людовика в войне и мире: метающего молнии, переправляющегося через Рейн, осаждающего Гент, а также вершащего правосудие и финансы, кормящего бедных во время голода, создающего больницы, питающего искусство. По отдельности эти картины не являются шедеврами; классическая основа перегружена барочным изобилием орнамента; но в совокупности они представляют собой самую блестящую работу, выполненную французскими художниками в эту эпоху. Возвеличивание короля оскорбляет нас, обнаруживая в нем гибрис гордыни, но такое преклонение перед принцами было в манере того времени. Неудивительно, что Людовик, увидев несколько картин Ле Брюна рядом с другими работами Веронезе и Пуссена, сказал своему художнику: "Ваши работы хорошо держатся среди работ великих мастеров; им нужна только смерть их автора, чтобы они стали более ценными. Но мы надеемся, что они не скоро получат это преимущество". 14 Несмотря на все ревности, которыми вскоре был окружен Ле Брюн, король поддерживал его, как поддерживал измученного Мольера. Характерным для Людовика было то, что, когда он находился на административном совещании и ему доложили, что Ле Брюн пришел показать ему свою последнюю работу "Воздвижение креста", 15 он отлучился