Патогенез. История мира в восьми эпидемиях - Джонатан Кеннеди Страница 49

обреченный на провал проект или поставлены на кон. К счастью, англичане пообещали выплатить компенсацию инвесторам, если те согласятся на более тесные связи между двумя странами. Даже убежденные шотландские националисты поддержали Акт об унии 1707 года, столкнувшись с возможностью финансового краха. "Так, - писал историк Джон Макнейл, - при помощи лихорадки из Панамы родилась Великобритания". Более 300 лет спустя уния стала одним из главных политических вопросов, а партии, выступающие за независимость, в настоящее время имеют большинство в парламенте Шотландии. Новый Эдинбург был особенно впечатляющим примером того, как инфекционные заболевания наносили ущерб белым колониальным поселенцам в американских тропиках. Но те колонии, которые продержались, продержались потому, что владельцы плантаций быстро поняли, что продаваемые западноафриканцы являются гораздо более надежным источником рабочей силы, чем европейцы.

После заметного успеха испанских плантаций в Карибском бассейне другие страны начали основывать колонии, чтобы заработать на растущем спросе на сахар. Англичане обосновались на Барбадосе в 1627 году и начали развивать тростниковые плантации. Как и на Испаньоле и других островах, коренные жители были быстро уничтожены инфекционными заболеваниями. Но владельцы плантаций не сразу обратились к порабощенным африканцам, чтобы решить извечную проблему - кто будет на них работать. В отличие от южной Европы, на Британских островах не было давней традиции рабского труда. В то время англичане не ассоциировали рабство с чернокожими африканцами; скорее, речь шла об их соотечественниках, которых похищали из прибрежных поселений или с кораблей барбарийские пираты и увозили в Северную Африку. Владельцы плантаций адаптировали традиционную английскую систему ученичества, при которой новичок бесплатно работал на мастера в течение определенного времени, чтобы научиться своему ремеслу. В Америке кабальный труд подразумевал, что работник подписывался на работу на плантации без оплаты в течение определенного периода времени, обычно от трех до семи лет. Взамен работодатель покрывал расходы на трансатлантическое путешествие, а также на питание и питание на период работы. По окончании контракта бывшие слуги получали землю, товары или деньги, чтобы построить новую жизнь в Новом Свете.

На первый взгляд, для барбадосских землевладельцев было вполне логично использовать наемных рабочих с родины. И не только потому, что, как отмечал Адам Смит, свободных рабочих легче контролировать, а значит, в конечном итоге они обходятся дешевле. Дело еще и в том, что на родине сельскохозяйственная революция породила множество безработных безземельных рабочих, которые искали новые возможности, и только в XIX веке промышленная революция предоставила им огромное количество новых рабочих мест. После Гражданской войны в Англии владельцам плантаций даже не пришлось искать работников так далеко. Оливер Кромвель отправил на Карибы несколько тысяч политических противников, многие из которых были ирландцами. Термин "barbadoesed" - быть сосланным на Барбадос - вошел в обиход в середине семнадцатого века. Не имея возможности заработать на жизнь в этой чужой стране, многие изгнанники не имели иного выбора, кроме как пойти в кабалу.

Через десять лет после заселения колонии Барбадос в ней насчитывалось около 2000 белых подневольных рабочих против 200 порабощенных африканцев. Первых пренебрежительно называли "бакра" - якобы потому, что им приходилось сидеть в "последнем ряду" церкви. Эти обедневшие белые поселенцы боролись за выживание в тропической Америке. Желтая лихорадка оказала бы гораздо более разрушительное воздействие на работников плантаций, чем на тех, кто работал на других должностях, потому что, работая в поле, они часто контактировали с комарами-переносчиками болезни - отсюда и слова песни, которую пели порабощенные африканцы на карибских плантациях: "New-come buckra, He get sik, He tak fever, He be die, He be die." От желтой лихорадки в середине XVII века погибло около 6000 человек, половина белого населения острова. Столкнувшись с потерей такого количества работников, английские владельцы плантаций начали копировать модель, разработанную испанцами, и использовать рабский труд из Африки. К 1680-м годам порабощенные африканцы практически вытеснили европейских наемных рабочих на Карибах.

Климат и почва американских тропиков были настолько благоприятны для производителей сахара, что к концу XVII века Карибы поставляли подавляющее большинство сахара на европейский рынок. Независимо от того, какой была колония - испанской, португальской, английской, французской или голландской, - обстановка на тростниковых плантациях была одинаковой. Рабы из тропической Западной Африки трудились на принадлежащих европейцам плантациях, производя сахар на экспорт. По мере роста производства цены падали. То, что когда-то было редкой роскошью, стало повседневным предметом обихода, который использовался, в частности, для подслащивания чая, кофе, шоколада и ромового пунша. С начала до конца XVIII века годовое потребление сахара на душу населения в Великобритании выросло с 4 фунтов до 18 фунтов. Такое массовое расширение производства сахара в Карибском бассейне стало возможным только благодаря огромному количеству порабощенных африканских рабочих, которые выращивали и обрабатывали тростник на плантациях, зараженных желтой лихорадкой.

Трансатлантическая работорговля породила страдания почти невообразимого масштаба. С начала XVI до середины XIX века 12,5 миллиона африканцев были перевезены в Америку - крупнейшая вынужденная миграция в истории человечества. Почти 2 миллиона погибли, забившись под палубу, закованные в кандалы, когда пересекали Атлантику. Те, кто выжил в пути, были проданы тому, кто больше заплатит, и стали его собственностью. Родителей разлучали с детьми, а мужей - с женами. Попав на плантацию, они были вынуждены заниматься изнурительным трудом по сбору и переработке сахара и других культур, постоянно опасаясь насилия со стороны своих хозяев. Женщины повсеместно подвергались изнасилованиям и сексуальному принуждению. Возможно, самым известным сексуальным хищником был Томас Тистлвуд, британский владелец плантации на Ямайке, чей дневник описывает 3 852 половых акта со 138 порабощенными женщинами за тридцать семь лет в середине 1700-х годов. Недавнее исследование, проведенное на основе ДНК 50 000 человек, предоставленных биотехнологической компании 23andme, показывает, что он был далеко не исключением. Через Атлантику было перевезено почти в два раза больше мужчин, чем женщин, и все же африканские женщины предоставили в два раза больше ДНК для современного населения бывших британских колоний в Карибском бассейне.

В унизительных стереотипах о рабах не было ничего нового, но в Новом Свете люди африканского происхождения впервые стали ассоциироваться исключительно с подневольным трудом. Именно расовый характер современного американского рабства отличает его от досовременных форм принудительного труда. Но как только в европейском воображении чернокожие африканцы стали неразрывно связаны с рабством, были разработаны современные представления о расе, чтобы оправдать эту беззаконную ситуацию.

Масштабное развитие трансатлантической работорговли и американского рабства в XVII и XVIII веках совпало с периодом великой интеллектуальной энергии в Европе, эпохой Просвещения. Одной из главных забот этого периода было упорядочивание мира природы по различным категориям. Это касалось и людей, которые подразделялись на различные расы,