Моя. Я сказал! - Оливия Лейк Страница 6

Сейчас чутье подсказывало: хватай и тащи в берлогу, иначе будешь до старости лапу сосать. Я теперь законопослушный мальчик, а интуиция мне всегда помогала. А когда не слушал…

У меня был младший брат, и я непросто чувствовал: он на моих глазах в отморозка превращался, а я ничего не делал. Надеялся и пахана, которого давно потеряли, из себя строил. Когда он молоденькую девочку привел и сказал, что жениться хочет, выдохнул. Алена была одной из тех самых редких Мадонн. Она должна была исцелить его порочную душу, но…

Семен изнасиловал эту чистую девочку, мучил, издевался, пока не разбился на машине. Думаю, многие выдохнули с облегчением. Это неправильно, но я тоже. Не желал брату такой судьбы, но на иную он не заработал морального капитала. Я сам далеко не чистенький дядя, всякое бывало, но женщины и дети — закон. Нельзя сильному против слабых идти.

Единственное, что хорошего осталось после брата — племяшка моя, Катюха. У нее все хорошо, как и у ее мамы. Значит, есть бог, и воздает он по заслугам.

После звонка Эвы, сразу отправился к ней. Андрюху отпустил и сам сел за руль. Тормознул у продуктового: с пустыми руками не придешь к женщине. Чтобы она накормила тебя, нужно добыть мамонта.

— Тук-тук, — стучал, но Эвелина не открывала. У меня был ключ: руки ловкие, и когда уходил, срисовал его моментально. Остальное дело техники. Ничего плохого не хотел, просто знал, что сама Эвелина грузчиков и рабочих не пустит. Мой водитель Андрей лично руководил доставкой. Отчитался, что работу выполнил, но был послан прекрасной дамой-врачом в то место, которое она обычно лечила. — Эва, открывай, твой медведь пришел. С мамонтом.

— Я тоже с ним, — двери лифта открылись, и увидел Эву с двумя пакетами. В объемной куртке, со снежинками в русых с рыжинкой волосах, а губы алые-алые, словно клубникой намазаны.

— Открывай, — забрал у нее ношу. Эвелина молчала, но в дом позволила войти.

Я разулся и отнес пакеты на кухню. Мельком осмотрелся: хорошую мебель мне помогли выбрать. Очень хороший человек с отличным вкусом.

— Ключ, — протянула ладонь.

Я засунул руки в карманы и делал вид, что не понимаю. Но недолго: уж очень взгляд тяжелый, серый, сумрачный. Пришлось отдать.

— Завтра, чтобы все вывезли, — объявила безапелляционно.

— Эва, ну куда я это дену? Да и зачем? Что плохого, м?

— А расплачиваться с тобой чем? — сложила руку на груди. — Ярослав, давай расставим точки над «и»: что тебе нужно, только честно? Хватит заливать про женитьбу.

— Ты, — ответил искренне.

— Я? — усмехнулась, тряхнув влажными волосами, завивавшимися легкой волной. — Ты богатый, красивый, свободный мужик. Анализы у тебя хорошие, член стоит, обаяние тоже рабочее. Такие как ты девочек помоложе, покрасивее…

— Поглупее, — добавил следом.

— Это не я сказала, — дернула плечиком, но видно, что думала примерно так же.

— Эва, — я принялся доставать из пакетов продукты. — Накорми меня сначала, а потом поговорим, как мне с тобой расплатиться за ужин.

Она фыркнула, но вскрыла вакуум с двумя стейками рибай, затем достала сковородку и поставила на новую встроенную плиту.

— Мясо с овощами пойдет? — бросила через плечо, ловко нарезая кубиками баклажан, помидоры, лук, чеснок, морковь. Все это чудо отправилось на вторую сковороду. Кухню наполнили слюнообразовательные ароматы, я не успевал сглатывать.

— Руки мыть, — отправила меня в ванную. Я снял верхнюю одежду, оставаясь в рубашке, галстук в карман брюк положил. — Порежешь? — положила передо мной тяжелую деревянную доску и ребристый нож. Хлеб хрустел и просился в рот. Сейчас еще бы сала, зеленого лука и стопку ледяной белуги. Но я целоваться собирался, поэтому никаких излишеств.

— Очень вкусно, — похвалил, когда сели за стол. Эва с аппетитом, но очень красиво ела. Длинные пальцы, белые зубы, алые губы. Вот просто так, без всяких хитростей!

Единственное, работа у нее нервирующая. Меня, естественно. Она-то явный кремень. Но условий ставить не буду, все же не муж, а Эвелина слишком похожа на женщин, которые терпеть не могли ультиматумов.

— Что? — приподняла бровь, заметив мой пристальный взгляд.

— Люблю женщин с хорошим аппетитом.

Ну а что? Возле меня постоянно такие: ой, мне салатик, зато бухло побольше и подороже.

— У тебя тоже неплохой, — убрала тарелки со стола и повернулась ко мне, опершись о столешницу. — Ну и как мне тебя благодарить за блага?

— А мне тебя за хлеб, соль?

Мы долго смотрели друг на друга. Впервые почувствовал за наши пару дней знакомства, что есть в Эвелине заинтересованность.

— Ярослав, — посмотрела на меня твердо, — мне нужен секс.

— Ух ты! — воскликнул. Я только за и можно даже до свадьбы!

— Я полгода в разводе и у меня никого не было. Меня к тебе тянет и медицинская карта у тебя удовлетворительная. Но есть два условия.

— Это какие? — заговорщически шепнул, рассматривая ладную фигурку в худи и штанах. Бриллиант не спрятать: даже в мешке сверкать будет.

— Первое, ты забираешь мебель и технику. Иначе это какая-то проституция. Второе, инициатором встреч буду я.

— А я как же? Я ж скучать буду! — поднялся и к ней подошел. — А это, — осмотрел кухню, — тебе необходимо. Если для тебя принципиально, то пусть будет рассрочка. Я открою счет, и ты можешь класть туда деньги. Нашим детям на вырост.

Эва резко вскинула голову, а во взгляде странная растерянность. Ее губы дрогнули, прежде чем она отвернулась.

— Тебе пора, — затем искоса бросила на меня равнодушный взгляд. — Я передумала. Мне не нужен секс с тобой. Мебель хочешь оставляй, хочешь забирай.

— Эва, что случилось? — я не понимал, поэтому тупо стоял рядом. — Эвелина, — положил руки на хрупкие плечи. Всего одно касание, а меня сроднило с ней, словно сотни лет искал половинку своей души.

— Ничего, — повела плечом, подрагивая. — Давай попрощаемся, — она повернулась. — Ты же Ярослав Мудрый. Тебе не по чину разведенка, которая чужие пенисы разглядывает.

— А это я сам решу, — протянул к себе, сминая алые губы. Ева отвечала, цеплялась за мои плечи. В этом было много сдерживаемой страсти и странное отчаяние.

Я ошеломительно желал ее, но нутром чуял