Митридат - Полупуднев Виталий Максимович Страница 7

Некоторые злорадствовали. Они были довольны тем, что прибыл сын Митридата, что он будет править Боспором, а не кичливые Ахамены, представленные развратным и лицемерным Парфеноклом, или грубые Гераклиды в лице пьяницы Атамба!..

Пока жрецы возились с белым бараном и высекали огонь для жертвенника, Махар вымыл руки и был окроплен подсоленной водой из источника Кибелы, матери богов. Взяв в руки жертвенный нож и положив в рот лавровый листик, царевич приступил к делу.

В это время смуглые рабы стали выгружать с кораблей какие-то тюки и вывели белых заморских коней. Красавцы-скакуны пугливо храпели, ступая по колеблющимся сходням. Потом дюжие воины из отряда «несгибаемых» общими усилиями выкатили позолоченные боевые колесницы и тут же запрягли лошадей по четыре в каждую.

Царевич не захотел воспользоваться крытой колымагой боспорских царей. Он желал показать себя воеводой, намереваясь въехать в Пантикапей как завоеватель, стоя на боевой колеснице.

Издали Махар напоминал нахохлившуюся птицу с выставленным вперед клювом. Но был легок на ногах, по-военному стремителен, подвижен. Вся тяжеловесная церемония встречи выглядела в контрасте с его живостью как нечто громоздкое, неповоротливое. Он не задержался для ответного приветствия лучшим людям города, легко вскочил на колесницу, открытую сзади, и сам взял в руки пучок красных вожжей.

Новый властитель Боспора тронул лошадей и двинулся по широкому коридору из воинов, образовавших две блестящие стены, за которыми пестрела и волновалась толпа.

На вторую колесницу взобрался Неоптолем, как главный военачальник. Он ухватился ревматическими руками за край кузова, предоставив править упряжкой смуглому вознице, одетому в полосатый бурнус. На третьей колеснице оказался совсем черный, крючконосый советник царевича Фрасибул, назначенный на эту высокую должность самим Митридатом. Он ворочал выпуклыми восточными глазами, оглядывая неприязненно толпы пантикапейцев, которые сразу обратили внимание на его необычную внешность: длинный персидский балахон – кандий – и пестрый головной убор, вытянутый вверх. Многие сдержанно засмеялись и стали показывать на него пальцами, говоря:

– А это что за выходец с того света? Хитон бабий, а морда как у злого демона! Глазами, кажется, и то всех съел бы!.. А черен! У-ух!..

Следом двинулись воины рядами по шести человек. Это была гвардия «несгибаемых», именуемых еще просто «медными щитами». Общее внимание привлекали их одинаковые доспехи и добротное вооружение. Их копья были окованы железом, а за спинами висели луноподобные щиты из начищенной меди. Парни были подобраны высокие, широкоплечие, их крепкие ноги уверенно ступали по пантикапейской мостовой, а агатовые южные глаза смотрели вызывающе по сторонам. Кажется, сделай царевич сейчас один решительный жест – и эта слаженная человеческая машина заработает с быстротой и четкостью, мечи, копья и дротики сразят любого, на кого укажет повелитель.

Боспорцы чувствовали, что царевич прибыл как грозный и строгий властелин и смотрит на них не как на друзей, но видит в них покоренный народ. Вздохнули удрученно. Что ж, этого следовало ожидать! Нужно думать, что он будет управлять жестко, без снисхождения! Тем более что впереди опять мерещится новая война, самая решительная и страшная, в которой будет решен главный вопрос: кому владеть миром – Риму или Понту с Митридатом во главе?

Горожане с тайным страхом и сомнениями взирали на наместника, разглядывали его коней и удивительные упряжки. В северной стране скифов и оскифившихся эллинов было больше принято ездить верхом, сидя в седле.

Простодушный виноградарь из Мирмекия, один из тех, кто подрезает лозы с двумя-тремя рабами и имеет мозолистые руки, с изумлением смотрит на невиданную колесницу и ее ездока. Он крутит головой и оглядывается на стоящего рядом щеголя в войлочном петазе и новой хламиде.

– О господин, – обращается он, делая приличный жест корявой рукой, – что же это такое?.. Четыре коня, а тележка на двух колесах! Неужели так тяжела? Тут и одного коня, кажется, хватило бы!

Щеголь снисходительно кривится, всем своим видом выражая превосходство горожанина над деревенским простаком.

– Зато посмотри, почтенный, – говорит он тоном насмешки, очевидно желая порисоваться своими знаниями, – колеса этой тележки, как ты ее назвал по-деревенски, окованы железом, а оси ее из стали. Таким колесом переедет – как ножом разрежет! Это же боевая колесница, понятно? За морем на таких мчатся в бой!

– А что это за скобы у втулки колеса?

– К ним прикрепляются длинные острые серпы, которые крутятся и рассекают в бою врагов на куски!

– Ух, как страшно! От одного вида таких серпов убежишь!

– А вот римляне не очень их боятся. Римские воины умеют вовремя расступиться и пропустить такие упряжки, а потом расстреливают лошадей и возниц стрелами и свинцовыми маттиобарбулами из пращей. Это такие шары для метания.

– Да?.. Как они смелы и мудры, эти римляне! И хорошие вояки!.. Но все же мне кажется, если убить одного коня, то вся упряжка запутается и станет!

– Не совсем так! Пока целы две средние дышловые лошади, колесница не станет! Пристяжные же запряжены каждая отдельно! Могут обе упасть – возница отцепит постромки на ходу! Боковые лошади как бы зашита для средних от стрел и дротиков врага! Понял?

– Ой-ой! Теперь мне понятно, почему так много коней везут такую маленькую тележку!

– Именно! Чем больше пристяжных, тем надежнее защищены средние лошади, тем живучее упряжка!.. Говорят, Митридат управляет шестнадцатью лошадьми сразу!

– Запряженными в такую вот тележку?

– Да!

– Да что он, великан или страшный силач, что может управлять целым табуном и сдержать его, если кони понесут?

– Он силен, как Геракл! К тому же волшебник. Умеет проникать в мысли людей. Разгадывает изменников с одного взгляда!

– О боги, вот это царь! Недаром ему поклоняются, как богу!

– Поклоняются, да не все. Римляне воюют с ним, и вот уже в двух войнах он терпит от них большой урон!.. А сейчас собирается опять начать большую войну, последнюю. Победить хочет!