Испанец. Дерзкий корсар - Теплова Арина Страница 7

Свой раковый суп и тельное с гречей на второе она уже с аппетитом съела. И теперь, медленно отпивая остывший чай, дожидалась, пока батюшка насытится своим цыпленком в яблочном соусе и допьет клюквенную наливку.

Уже неделю, после того как Сергей Данилович забрал ее из пансиона, Сашенька ела досыта и вдоволь. Что хотела и сколько хотела. Она сама выбирала в ресторациях и трактирах по меню блюда и первые дни с жадностью наедалась до боли в желудке. Потом ее жадность к еде немного поутихла, ибо она осознала, что голодные пансионные годы уже не вернутся. Батюшка на отменный аппетит дочери смотрел одобрительно, твердя, что дочь уж очень худа, а мужчинам нравятся девицы в теле. Девушка довольно кивала, соглашаясь, чувствуя себя на краткие минуты счастливой, когда уплетала за обе щеки пирожные со взбитыми сливками или уху из стерляди.

В широкие ворота въехал всадник на караковой лошади, в военном мундире и с кивером на голове. Бравый гусар тут же заинтересовал Сашеньку, и она отметила, как ветер трепал густые русые волосы молодого мужчины. Он быстро спешился. Оживившись, Саша следила глазами за мужчиной, отмечая, что он имеет военную выправку и очень хорошо сложен. Отдав поводья лошади подбежавшему конюху-парнишке, гусар вошел в здание почтовой станции.

На удивление девушки, бравый высокий гусар спустя четверть часа появился на пороге трактира. Он что-то спросил у слуги, который в этот момент шел с подносом еды для другого постояльца. Слуга ответил ему, и гусар направился в их сторону.

– Доброго здравия, господин Оленев, мадемуазель, – произнес молодой человек, остановившись у их стола. Сашенька удивленно подняла на него глаза, отмечая аристократические черты лица и голубой яркий взор. Гусар продолжал: – Позвольте представиться. Протасов Михаил Иванович. Сын Ивана Романовича. Отец приказал встретить вас по дороге и сопроводить до Одессы.

– Будем весьма признательны, молодой человек, – закивал приветливо Оленев и указал на место рядом с дочерью. – Присядьте, пообедайте с нами.

– Почту за честь, – кивнул Михаил и тут же гаркнул в сторону слуги: – Эй, милейший, принеси поесть да вина еще не забудь. Лучше французского какого.

Михаил Протасов сразу же понравился Сашеньке. Его открытая улыбка, правильные черты бледного лица, пытливый цепкий взгляд, все в совокупности казалось совершенным в его облике. Он имел поджарое тело, длинные ноги, рост выше среднего и мягкий тембр голоса, все это делало его неотразимым. Наверняка он пользовался успехом у противоположного пола. Хотя ему уже минуло двадцать шесть лет, невесты у молодого человека до сих пор не было, как он рассказал при первой же встрече.

Это обстоятельство весьма впечатлило девушку. Ее стали терзать навязчивые мысли о том, что хорошо было бы выйти замуж за сына, а не за отца. Михаил все три дня совместного пути до Одессы проявлял к Саше повышенное внимание. Был так мил, вежлив и добр, что в конце их дальнего вояжа она уже в своих девичьих мечтах нарисовала радужную картину – Михаил просит ее отца отдать ему в жены Александру, потому как за время поездки разглядел в ней свою суженую.

Сашенька влюбилась в Михаила быстро, почти сразу. Оттого постоянно смущалась, когда он целовал ей руку или вкрадчиво беседовал с ней по душам. Однако он никогда не заговаривал с ней ни о чем интимном или же о чувствах. Он вел себя сдержанно и галантно, что еще больше распаляло воображение девушки на его счет. Она предчувствовала, что сможет полюбить Михаила по-настоящему, ведь он точно был достоин этого.

Когда утром двадцатого мая они приехали наконец в Одессу, Михаил предложил сначала заехать к ним в Петровку, фамильную усадьбу Протасовых, чтобы поздороваться с Иваном Романовичем. Оленев согласился, и спустя полчаса карета въехала в просторные ворота, подкатив к парадному крыльцу двухэтажного большого особняка с черными мраморными колоннами. Тотчас узнав их имена, едва Оленевы с Михаилом вошли в парадную, один из лакеев умчался оповестить барина о приезде гостей.

Иван Романович поспешил им навстречу, обрадованно оглядывая Оленева с дочерью.

– Иван Романович, доброго здравия! – сказал громко Сергей Данилович.

Однако едва взгляд старшего Протасова упал на сына, он недовольно вымолвил:

– Ты чего здесь, Мишка?

– Как же? – отозвался Оленев. – Вы же любезно послали Михаила Ивановича сопроводить нас до Одессы. Мы очень признательны вам за это.

– Ах, вот где ты был, негодник! – недовольно заявил Иван Романович и обратился уже к Оленеву: – Сергей Данилович! Как я рад, что вы наконец приехали! Александра Сергеевна, несравненная, очень ждал!

Иван Романович замер в долгом поцелуе у руки девушки, и Саша даже смутилась. Отчего-то в этот миг ей представилось, как она окажется в постели с ним совершенно голая, и эти мысли заставили ее нервно задышать от брезгливости. Протасов же истолковал ее прерывистое дыхание по-другому и, улыбнувшись ей, громко предложил Оленеву:

– Прошу вас отобедать у нас, Сергей Данилович. А после я сам провожу вас в заказанные для вас комнаты на Александровском проспекте. Там самый престижный квартал и доходный дом один из лучших в Одессе.

– Благодарю вас за хлопоты, мы, конечно, отобедаем с вами, – закивал довольно Оленев.

– Эй, Липатий! – окрикнул дворецкого Протасов. – Проводи наших дорогих гостей в гостиную да прохладного чего налей им с дороги.

Слуга услужливо поклонился, засеменив впереди Оленевых, показывая им дорогу.

– Идем-ка со мной, паршивец, – буркнул сердито Протасов, когда они с сыном остались одни в парадной. – Поговорим чуток.

Закрыв дверь кабинета, Михаил обернулся и нахохлился, словно воробей. Он кожей чувствовал негодование отца.

– Думал, ты в казарме, а ты шатаешься невесть где! – обвинительно заявил Протасов-старший.

– Батюшка, я лишь встретил вашу невесту. Не дай Бог она заблудится.

– Не по тебе каравай моя невеста, Мишка, – угрожающе вымолвил Иван Романович с ревностью. – Узнаю, что хоть пальцем притронулся к Александре Сергеевне, шкуру спущу!

– Я и не смотрю на нее вовсе! – с обидой в голосе ответил Михаил. – Хотел вам только подсобить. Встретил, проводил. Оленевы довольны остались.

– Хитрец! – буркнул Протасов-старший, усаживаясь в свое любимое кресло за секретером. – Что, думаешь, я прощу твою дерзость, раз ты так расстарался? Нет уж.

– Батюшка, и что вы опять гневаетесь?

– Не гневаюсь, а повторяю еще раз. Блудную Лариску тебе в женах не видать! Не хватало еще, чтобы судачили, что у меня сноха продажная девка.

– Она дочь купца, батюшка, и…

– Даже не заикайся про нее! – процедил Иван Романович, грохнув кулаком об стол. – Знаю я все. Под ее юбкой пол-Одессы побывало. И тебя, дурака, она только пользует!

– Это не так.

– Я тебе сказал свое слово, Мишка! Еще раз узнаю, что ходил к ней, лишу наследства!

– Как это, батюшка, лишите? – ощетинился молодой человек. – По законному праву я ваш единственный законный сын и наследник.

– Это по закону. Напишу завещание и укажу там кого другого, – с угрозой заявил Иван Романович.

– Кого это другого? – нахмурился Михаил, даже не сомневаясь, что отец этого не сделает и только стращает. – На церкву, что ли?

– Зачем? У меня теперь невеста имеется. Красавица, умница, послушна аки агнец, смиренная и добрая. Народит мне детишек, на нее и деток от нее все и перепишу. Она и будет наследницей. А ты иди гуляй дальше к своей блудной Лариске.

– Вы не сделаете этого, батюшка, – прошипел Михаил уже напряженно.

– Сделаю, мое слово верное, – грозно заявил Протасов. И, видя, как побледнел сын, твердо добавил: – Что, испужался? И то верно, надо тебе бояться того. Знаешь ведь, что Лариска тебя с голым задом не примет. Ей деньги нужны, а тебе шиш с маслом!

– Батюшка, не надо этого, – повинился молодой человек, понимая, что попал в скверную историю.

Михаил смертельно побледнел. Он боялся, что, если отец узнает о том, что произошло две недели назад, он точно оставит его без денег.