Валентин Катасонов - О проценте: ссудном, подсудном, безрассудном. «Денежная цивилизация» и современный кризис Страница 6

«Капитал» в товарной и производительной форме для реализации цели мирового господства не очень подходит, для этого нужен капитал именно в денежной форме.

Но тут возникает одно серьёзное «но» для тех, кто хотел бы править миром с помощью денег. Деньги, которые они будут накапливать, перестанут «работать», приумножать капитал. Стало быть, произойдёт «омертвление» капитала, что противоречит самой природе капитала. «Капитал», – как говаривал классик марксизма, – «это самовозрастающая (выделено мною – В. К.) стоимость». Те, кто изучал марксистско-ленинскую политэкономию, эту фразу запомнили на всю жизнь. Но именно здесь осторожный классик «проговаривается». Ни товарный, ни производительный «капиталы» «самовозрастать» не могут, для их приумножения необходимы затраты умственного и физического труда – купцов, промышленников, наёмных работников физического и умственного труда. Без приложения труда товарный и производительный капитал могут лишь «самоубывать»: товары без надлежащего хранения будут портиться, или их разворуют, а производственные фонды будут ржаветь или как-то иначе разрушаться. «Самовозрастать» может лишь денежный капитал!

Как же заставить накопленные деньги «самовозрастать»? – Очень просто: деньги посредством передачи их в ссуду (кредит, заём) должны приносить процент их владельцу. Капитал при этом никуда не уходит, так как право собственности на ссужаемые деньги остаётся у кредитора. Деньги даются на время (срочность), под процент (платность) и под залог (обеспеченность).

Поскольку в Средние века в Европе существовали жёсткие ограничения и запреты на ростовщичество, то тем, кто задумал накапливать капитал в денежной форме и стремиться к экономическому и политическому господству, надо было добиться отмены этих ограничений и запретов. Именно с отмены таких ограничений и началось бурное развитие капитализма. Именно это событие можно назвать настоящей буржуазной революцией, которая была совершена ростовщиками, находившимися до этого на нелегальном или полулегальном положении. Все другие события, о которых подробно говорится в наших учебниках по экономической истории капитализма («огораживание» крестьян в Англии и другие формы первоначального накопления капитала, великие географические открытия и приток золота из Америки в Европу, свержения с престолов и казни монархов, промышленная революция в Англии и т. д.), вторичны по отношению к этой главной «революции» ростовщиков, или «денежной» революции. О «денежной» революции, к сожалению, в наших учебниках пишется крайне редко и мало (иногда одним абзацем).

В списке функций денег имеется функция образования сокровищ (тезаврация). До победы капитализма «сокровища» лежали у их владельцев мёртвым грузом подобно имуществу героя «Скупого рыцаря».

У ростовщиков (в отличие от непрактичных рыцарей) сокровища стали «самовозрастать» посредством начисления процентов, а это уже не просто сокровища, это – капитал. Следовательно, «денежная революция» привела к тому, что функция образования сокровищ трансформировалась в функцию образования капитала.

Постепенно происходит изменение места и роли денег в обществе. В «традиционном» обществе (простое товарное производство) роль денег можно описать с помощью формулы:

Т – Д – Т, где Т – товар, Д – деньги

Как видно, процесс обращения начинается с товара и кончается товаром. В данном случае стоит цель обеспечить не прирост стоимости (цены) товаров, а смену их потребительной стоимости, т. е. осуществить обмен товара с одной потребительной стоимостью (скажем, пирогов) на товар с другой потребительной стоимостью (скажем, топор). Деньги – лишь средство обеспечения оборота товаров.

Гравюра В.Фаворского «Скупой рыцарь». Иллюстрация к «Маленьким трагедиям» А.С.Пушкина

В капиталистическом обществе роль денег иная:

Д – Т – Д

То есть, процесс кругооборота капитала начинается с денег и кончается деньгами, причём весь смысл кругооборота заключается в том, чтобы в конце количество денег было больше, чем в начале. Поэтому правильнее формулу представить в следующем виде:

Д – Т – Д',

где Д' – величина денег, отличная от величины Д.

Каждый капиталист стремится увеличить сумму Д, но на практике может происходить её уменьшение или даже полная потеря. Производство и торговля выступают лишь средством кругооборота денежного капитала.

Забегая вперед, отметим, что сегодня капитализм из промышленного превратился в так называемый «финансовый». При таком капитализме движение денег ещё более упрощается и обходится без посредничества товарного капитала:

Д – Д'

Финансовый капитализм – это, по сути, игра на деньги, подобная той, которая ведётся в казино, причём игроки делятся на шулеров, пользующихся краплёными картами, и «лохов», т. е. тех, которых шулеры обманывают и раздевают.

Все последующие столетия ростовщики думали только об одном: как усовершенствовать процесс «самовозрастания» денег, капиталистического накопления. Отмена запрета на ростовщичество – необходимое, но не достаточное условие. Надо ещё заставить все общество относиться к деньгам не как к «средству», а как к «цели». И это им удалось. После «денежной революции» отношение общества к деньгам начало медленно, но неуклонно меняться.

Георг Зиммель

Здесь уместно вспомнить слова Георга Зиммеля (1858–1918), который сказал, что деньги являют собой наиболее яркий пример «превращения средства в цель»[6]. Этот живший в Германии философ написал фундаментальный труд под названием «Философия денег» (1900)[7]. Если Маркс в своем «Капитале» в основном рассматривал деньги с экономической точки зрения (в частности, подробно описал пять экономических функций денег), то Зиммель попытался постичь деньги как культурно-духовную категорию. Он обратил внимание на ту деструктивную роль, которую деньги стали играть в условиях капитализма. По его мнению, деньги стали деформировать человеческий разум, создавать отчуждение людей друг от друга, обесценивать культуру. Он тонко заметил, что человек стал концентрироваться на вещном мире: дух, сознание человека стали как бы «заземляться» на вещах, следствием чего стало духовное опустошение человека.

При всей наблюдательности Зиммеля ему всё-таки присущ определённый фетишизм: деньги наделяются некоей магической силой, которая неизбежно порабощает человека. На самом деле рабом денег человек становится добровольно. Это пленение человека происходило незаметно и постепенно, оно растянулось во времени на многие столетия, продолжаясь и сегодня.

Об угрозе денежного рабства грозно предупреждали ещё ветхозаветные пророки, а затем предупреждал и Сам Христос:

«Никакой слуга не может служить двум господам, ибо или одного будет ненавидеть, а другого любить, или одному будет усердствовать, а о другом нерадеть. Не можете служить Богу и маммоне» (Лк 16. 13).

К сожалению, люди стали постепенно забывать это предупреждение и отказываться от служения Богу. Это был их добровольный выбор. Человек стал рабом не просто какого-то другого бога, меньшего по отношению к Богу, а того, кто противостоит Богу, кто враждует с Богом. Бог – творец всего, видимого и невидимого, а также источник жизни, земной и вечной. А противостоит Богу тот, кто является источником смерти и небытия. Это у язычников он называется «маммона» (сирийский бог богатства), а у христиан он имеет конкретное имя – дьявол.

Современное общество (особенно западное) называют иногда атеистическим. Это неправильно. Это общество в высшей степени религиозное, в нём подавляющее большинство людей поклоняется мамоне, т. е. дьяволу (князю мира сего). В этой религии денег есть все необходимое для «духовной жизни» поклонников мамоны:

• свои храмы – банки,

• свои жрецы – банкиры,

• свои книжники и толкователи – «профессиональные экономисты»,

• свои иконы – зелёные бумажки с оккультно-масонской символикой,

• свои катехизисы в виде учебников по «economics»,

• свои «герои» и «святые» в виде «самых успешных» ростовщиков,

• свои жертвоприношения в виде человеческих душ и жизней.

Разве не очевидно, что войны ведутся во имя мамоны, и на алтарь этого божества кладутся тысячи, миллионы, десятки миллионов жизней? Для истинных христиан очевидно: такое общество обречено на гибель. Подобно тому, как были обречены на гибель Содом и Гоморра или человечество времён Ноя. К сожалению, этого не в состоянии увидеть «профессиональные» экономисты и философы.