Сергей ГОРОДНИКОВ - КЛАССЫ И СОСЛОВИЯ, СОСЛОВНО-КОРПОРАТИВНОЕ ГОСУДАРСТВО Страница 11

В городе ремесло получило большие возможности для изобретения новых орудий войны и труда, что существенно увеличивало эксплуатацию земли и её недр, резко повышая ценность собственности на территорию государства. Благодаря ремесленникам, профессионализации и специализации их деятельности в городе стали строиться, украшаться религиозно-культовые и дворцовые сооружения. Ими же вырабатывались усовершенствованные орудия труда и изделия обихода, которые вызывали у земледельцев и скотоводов желание приобрести их в обмен на излишки своих средств жизнеобеспечения, и таким образом в городе стал зарождаться и развиваться обмен товарами, то есть продуктами хозяйственной деятельности. Для определения того, сколько изделий ремесленника нужно отдать за определённое количество земледельческих средств жизнеобеспечения или изделий другого ремесленника, понадобилась единая мера стоимости товаров, которая сама бы стала универсальным товаром. Вследствие нужды в единой мере стоимости и универсальном товаре возникли представления о драгоценных металлах и изготавливаемых из них государственной властью деньгах. Это в свою очередь подстегнуло развитие торговли, выделение её в самостоятельный вид деятельности, участники которой проявляли растущую заинтересованность отчуждаться от государственной власти и от родоплеменных отношений ради свободного перемещения товаров и денег между городами-государствами. Государственная власть шла на это, так как превращение городов с помощью ремесленников в центры изготовления не связанных с пищевыми средствами жизнеобеспечения товаров и центры разнообразного товарообмена позволило государственной власти вводить всевозможные пошлины, дававшие ей денежные средства для новых способов укрепления своего положения и влияния среди подвластных племён.

Являясь следствием многих тысячелетий борьбы человеческого вида за существование в условиях постоянного недостатка средств жизнеобеспечения, родоплеменное прасословное общество было лишено паразитарных звеньев в своей самоорганизации, оно было чрезвычайно производительным, нацеленным на всемерное развитие всевозможного производства ради удовлетворения нужд своих членов. Объединяя нескольких племён, общественно-государственная власть раскрепощала этнические способности их членов к целеустремлённому развитию общественного производства в совершенно новом направлении, качественно изменяющем сами этносы. Ибо представления об общественных отношениях у этих этносов постепенно, со сменой поколений претерпевало существенные изменения, так как появлялись привычки и традиции более сложных, чем родоплеменные производственных отношений. И такие производственные отношения внутри государства, позволяя осуществлять разделение труда между земледельцами, скотоводами и ремесленниками разных племён, усиливали значение социальных государственных отношений, как заменяющих родоплеменные общественные отношения. Там, где социальные государственные отношения достигали наивысшего развития, появлялись этнические цивилизации.

Осёдлые племена, из которых выделилась государственная власть, стали главными соучастниками своей государственной власти в создании этнической городской цивилизации. И хотя в цивилизационном строительстве принимали участие так же и рабы, то есть не члены государствообразующих родоплеменных обществ, но они были лишь средством, вроде живых орудий труда, а не причиной.

Пленные рабы не включались в общественные прасословия и в общественные производственные отношения, потому что были чужими государствообразующим племенам. Их не допускали к общественной собственности, они были лишены прав на интеграцию в общество, на собственность общества, на какое-либо включение в общественные отношения государства. Рабы, как чужие этническим родоплеменным отношениям особи, естественным правом были исключены из общественной жизни, были вне прасословий и вообще-то принимали такое отношение к себе, как естественный порядок вещей, и не представляли, что отношение к ним может быть иным. Такое воззрение на рабов и рабство признавалось естественным, вытекающим из всей предыдущей биологической эволюции родоплеменного общественного сознания в течение десятков и сотен тысяч лет. Ибо, если ты из чужого рода и племени, то, конечно же, тебя не включат и не должны включать в общественную жизнь рода и племени по существу всех отношений первобытнообщинного строя.

Общественно-государственная власть использовала рабов с точки зрения традиционных родоплеменных общественных отношений, как общественную собственность. Поэтому ни о каком классовом антагонизме между классами рабовладельцев и классов рабов не могло быть и речи. Рабовладельцем в государстве была вся общественно-государственная власть. Отражённая в эпосах начальная история древнейших цивилизаций показывает, что пленные рабы нигде и никогда не восставали, а смирялись со своим рабством или выкупались, обменивались своими соплеменниками и опять становились членами общества, но только своего родоплеменного общества. И такое мировосприятие до сих пор, к примеру, сохранилось в родоплеменном сознании ряда отсталых народностей Северного Кавказа, – в частности, у наиболее известных из них – чеченцев.

4. Собственность и государство

Отчуждение частной собственности из общественной собственности, превращение её в собственность, которая стала определять личные интересы и поведение разных групп членов родоплеменного общества, согласно классикам марксизма является ключевым явлением в развитии первобытного строя. Это особенно образно показано в работах Ф.Энгельса. Именно отчуждение частной собственности, согласно Энгельсу, в своём развитии приобретая самодовлеющие традиции, обусловило возникновение класса эксплуататоров и класса эксплуатируемых, непримиримый антагонизм которых и привёл к появлению государства, особого “учреждения общественной власти, которое уже не совпадает непосредственно с населением, организующим самоё себя, как вооружённая сила”. Согласно такому пониманию причин возникновения государственной власти она должна была возникать уже у кочевников скотоводов.

Но так ли это?

Во-первых, частная собственность появилась лишь с появлением государства, и она не могла возникнуть в среде родоплеменных общественных отношений. В такой среде зарождалась только родовая и семейная собственность, являясь одним из проявлений общественной собственности. Родовая и семейная собственность была биологически естественным проявлением природных инстинктов человека, следствием того, что инстинкт родового самосохранения был первичным и более укоренённым в бессознательном поведении человека, чем инстинкт родоплеменного самосохранения. Её смысл заключался в том, что внутри родоплеменных отношений сохранялось противоборство родовых интересов, родовых стремлений каждого рода установить наибольший родовой контроль над средствами жизнеобеспечения, над земельной собственностью всего племени. Во-вторых, всякая конкретная государственная власть стала подниматься и укрепляться над традициями родоплеменной организации первобытного строя, над неустойчивыми общественными учреждениями союзов племён только у осёдлых племён. Поясним это на примерах. Учреждение государственной общественной власти так и не возникло у кочевых племен, сотни и сотни лет выступавших в набегах как единая вооружённая сила в южном пограничье Русского государства. В то же время на Руси после Рюрика быстро вставало на ноги учреждение общественно-государственной власти, и его развитию страшно препятствовало соседство с крайне отсталыми кочевыми племенами в степном пограничье.