Джон Эндрюс - Мир в 2050 году Страница 4

Демографический прогноз, представленный в этой главе, составлен Отделом народонаселения ООН на основе усредненных данных, опубликованных в 2011 г. Он предполагает продолжение демографических тенденций последних десятилетий. Если они существенно не изменятся, прогнозы на 2050 г. имеют реальные шансы стать реальностью. Между тем даже незначительные отклонения могут иметь большое значение, если будут накапливаться на протяжении нескольких десятилетий. В предлагаемом ООН «оптимистическом» сценарии, предполагающем более высокий уровень рождаемости, численность населения Земли окажется примерно на 12 % выше приводимых цифр. «Пессимистический» же сценарий прогнозирует 8 %-ное снижение от предполагаемого. Прогнозы на период после 2050 г. должны оцениваться с еще большим скептицизмом.

Конт и Мальтус

«Демография – это судьба», – сказал французский философ Огюст Конт. Существует большая разница между пониманием демографии в значении изменения общей численности населения и демографии в смысле изменения его составных частей – к примеру, относительного возраста и размера тех или иных групп населения.

Для многих важнейшим является вопрос об общей численности населения Земли. Сможет ли мир в 2050 г. прокормить 9 млрд ртов? Не превысит ли такое огромное количество людей «пропускную способность» хрупкой Земли, не приведет ли это к необратимым последствиям для окружающей среды, изменению климата, не окажется ли губительным для планеты? Не станут ли миллиарды землян чаще воевать, все глубже и глубже погружаясь в горькую пучину жестокости? Истоки этих опасений лежат в идеях Т. Мальтуса о том, что на планете слишком много людей, и чем больше их будет в 2050 г., тем хуже станет наш мир.

Рис. 1.3. Движение в сторону урбанизации

Городское население, % к общему

Источник: ООН

Хотя это и может показаться нелогичным, но данные проблемы не являются сугубо демографическими. В некотором смысле мальтузианские опасения – это не попытка решения проблемы, а способ ухода от нее. Рассмотрим, в частности, связь между численностью населения и ростом агрессивности на политическом уровне. Кажется вполне правдоподобным, что чем больше людей, тем вероятнее их вступление в конфликты друг с другом. Это особенно верно в случае, если возрастает количество молодых людей или когда различные группы людей соревнуются за фиксированные или ограниченные ресурсы, такие, например, как вода.

В некоторых районах земного шара, отличающихся исключительно быстрым приростом народонаселения, локальные конфликты действительно кажутся вполне вероятными. Одним из таких районов является Западная Африка, где развернется борьба за тропическую саванну Сахель и воды реки Нигер. Другой пример – Пакистан и долина реки Инд. Население Пакистана, по всей видимости, возрастет со 175 млн в 2010 г. до 275 млн в 2050-м, а грунтовые воды в граничащей с Индией северо-восточной провинции Пенджаб – основном сельскохозяйственном районе страны – быстро истощаются. Это может спровоцировать либо прямой конфликт за контроль над скудными земельными и водными ресурсами, либо косвенный в результате миграции и переселения беженцев. По данным Международной организации по миграции, в 2008 г. за пределами места своего рождения проживало более 200 млн человек – 3 % от общей численности населения Земли. За десятилетие их число удвоилось, и оно продолжит расти, поскольку люди в поисках лучшей жизни постараются уехать из бедных перенаселенных стран.

Рис. 1.4. Лига мегагородов

Население, млн человек

* Лос-Анджелес + Лонг-Бич + Санта-Ана.

Источник: ООН

Однако есть большая разница между тревожащими нас локальными конфликтами и тем, что происходит в общепланетарном масштабе. Всего за полвека, к 2010 г., население мира увеличилась с 3 до 7 млрд человек (и почти так же резко увеличилось число суверенных государств). В то же время количество развязанных войн между государствами за этот период сократилось. Первоначально возросло, а затем снова уменьшилось и количество гражданских войн; число смертей в ходе военных действий на каждые 100 тыс. человек в год уменьшилось с 20 в конце 1940-х гг. до 0,7 в конце 2000-х. Это меньше, чем количество криминальных убийств в наиболее благополучных странах.

В общем, мировая карта военных действий не зависит от прироста населения. Более того, хотя в первом десятилетии XXI в. количество мигрантов и возросло, число беженцев и внутренне перемещенных лиц остается стабильным – около 10 млн человек. Процент мигрантов – людей, наиболее уязвимых перед лицом насилия, – за период 2000–2010 гг. сократился наполовину. По всей видимости, снижение уровня насилия в мире возникло за счет снижения числа постколониальных войн, окончания конфликтов эпохи холодной войны и, возможно, роста авторитета международных миротворческих сил. Если эти тенденции сохранятся, то нет никакой причины связывать рост численности населения в 2050 г. с ростом агрессивности на планете.

Нечто подобное можно сказать и о гипотетическом вреде для окружающей среды. Почти все ученые признают, что в настоящее время имеют место подвижки планетарного масштаба: на Земле происходит общее изменение климата, уровня кислотности воды в океанах и круговорота азота в природе. В подавляющем большинстве случаев это следствие деятельности человека. Но из этого не следует автоматически, что чем больше людей живет на планете, тем больший ущерб будет нанесен ее экологии. Все зависит от того, где и как живут эти люди.

В 2005 г. Америка и Австралия произвели на душу своего населения почти по 20 т углекислого газа. В отличие от них более 60 других стран, в том числе подавляющее большинство африканских государств, – менее 1 т. На наиболее богатые 7 % населения Земли приходится 50 % выбросов углекислого газа; беднейшие же 50 % производят 7 % СО2. Если эта картина останется неизменной, удвоение населения бедных стран окажет относительно небольшое влияние на изменение климата по сравнению с вероятностью 30 %-го роста населения в США. Другими словами, один родившийся американец повлияет на окружающую среду в 20 раз сильнее, чем один африканец.

Бо2льшая же часть прироста населения в мире в ближайшие 40 лет придется на страны, имеющие наименьшие объемы выбросов парниковых газов. В этих странах не увеличится автоматически ни объем этих выбросов, ни объем химического загрязнения окружающей среды. Это зависит от того, как государства выстроят свою жизнь. Последствия такого роста предполагаются меньшими, чем в развитых странах (хотя, конечно, все же будут, учитывая желание бедных стран стать богаче, а их жителей – потреблять больше). В любом случае то, насколько развивающиеся страны окажут влияние на процесс глобального потепления, больше зависит от избираемой ими модели экономического роста, нежели от демографической ситуации.