Сергей Махов - США: от колоний к государству Страница 5

Меж тем, пока «отцы-основатели» ссорились, спорили и соглашались за наглухо закрытыми дверьми конституционного конвента, по стране уже распространялись слухи и дикие предположения, что там решат. Поговаривали, что предложат корону сыну Георга III, иные доподлинно знали — из чувства благодарности пригласят править принца французского королевского дома. Слухи по стране шли один другого чудовищнее.

В Конвенте все шло своим чередом. Встал вопрос о представительстве в Конгрессе (под Конгрессом мы понимаем Палату Представителей конечно же) и Сенате. Депутаты южных штатов настаивали, что количество депутатов в обоих законодательных органах должно определяться пропорционально численности населения. И это понятно, поскольку южные штаты были густо населены.

В пику им северные штаты говорили, с каждый штат в Конгрессе и Сенате должен иметь одинаковое количество представителей. В конце концов приняли компромиссное решение — в Сенат идут по два представителя от штата, а в Конгресс депутаты избираются пропорционально численности населения.

Отдельно стоял вопрос и о рабстве. Северные штаты были за полную отмену рабства. Но не из-за гуманистических побуждений или человечности. Не подумайте ничего хорошего. Скажем, своих рабов, которые были в Новой Англии до революции, местные штаты не освободили, а… продали в южные штаты! Логично, зачем деньги терять-то? Имущество — оно денег стоит!

Отмену рабства Север хотел по другой причине — появлялось много рабочих рук, готовых работать по низкой ставке, соответственно можно было снизить зарплаты и нанимать штрейкбрехеров. За полтора года до созыва Конвента делегат Виргинии в Континентальном конгрессе Ч. Томпсон писал, что рабство, с его точки зрения, — это раковая опухоль, которую необходимо удалить.

«Если нельзя сделать этого при помощи религии, разума или философии,— отмечал он,— я  уверен,   что   в   один   прекрасный   день это будет сделано ценой крови».

Однако на Конвенте вопрос о рабстве чуть не расколол страну на две части. Так, как это произошло в 1860-х годах. Представители южных штатов заявили о возможности кровопролития, если не будут приняты их условия. Они заняли ультимативную позицию: в случае запрещения ввоза рабов пригрозили отказом подписать конституцию и выйти из Союза. Цитата из книги Яковлева «Джордж Вашингтон»:

«В конституции записали, что ввоз рабов в страну будет запрещен после 1808 года. Это было вызвано отнюдь не высшими альтруистическими соображениями, а трезвым экономическим подсчетом. Делегат Конвента Эллсворс сказал: «В Вирджинии и Мэриленде рабы размножаются очень быстро, и дешевле выращивать их, чем ввозить, однако в губительных болотах необходим приток рабов из-за рубежа… Поэтому запретив немедленно ввоз рабов, мы будем несправедливы к Южной Каролине и Джорджии. Давайте не смешивать. По мере роста населения количество бедных рабочих настолько возрастет, что сделает бесполезными рабов». Конституция оставила институт рабства в неприкосновенности, а южные штаты согласились с тем, что будущий конгресс сможет вводить протекционистские товары. Это было выгодно буржуазии северных штатов».

По этому поводу очень иронизировал Карл Маркс: «Конституция признает рабов собственностью и обязывает правительство Союза защищать эту собственность. Великолепный пример демократических ценностей!».

Следующий вопрос — проблема долгов. Опять цитата: «Проблема долгов конгресса и штатов была решена в интересах крупных спекулянтов, скупивших по оценке Ч. Бирда обязательств, по крайней мере, на 40 миллионов долларов, то есть две трети тогдашней общей задолженности в США. Теперь бумажки подлежали оплате звонкой монетой. Штатам отныне запрещался выпуск бумажных денег, эмиссия валюты становилась исключительной прерогативой федерального правительства.

Ч. Бирд, исчерпывающим образом рассмотрев работы конституционного Конвента, заключил: «Подавляющее большинство делегатов, по крайней мере пять шестых, были непосредственно, прямо и лично заинтересованы в исходе их трудов в Филадельфии и в большей или меньшей степени экономически выиграли от принятия конституции». И с ними Вашингтон.

Облекая в жарких спорах в пышную фразеологию меркантильные интересы, конвент как-то забыл, что собирались основать демократическую республику. Когда текст конституции был отпечатан и роздан для окончательного утверждения, старый друг и политический наставник Вашингтона накануне войны за независимость Масон предрек: планируемое правительство кончит «либо монархией, либо коррумпированной тиранической аристократией».

Когда начали финальные слушания — старый друг Вашингтона Мэйсон, прочитав документ, сказал, что создали нечто, что кончит «либо монархией, либо коррумпированной тиранической аристократией». У президента Конвента глаза полезли на лоб — как же так? Ведь четыре месяца непрерывных дебатов, споров, почти все настроены революционно, демократы — аж пробы негде ставить, а документ на выходе — тиранический и монархический! Почему?

Создавая государство приходится искать компромисс между силовыми решениями власти и свободой отдельной личности. И многие народы до США приходили к этому компромиссу через войны, горе, кровь, отстаивание своих прав, и т.д.

Но что же делать с этой в общем-то бесполезной конституцией? На чтении окончательного варианта вопросы сыпались один за другим. Выросшие в английской правовой системе американцы спрашивали, а где «Хабеас Корпус Акт», а где положения «Билля о правах», а где в конце-концов упоминание Бога, всеблагого и всемогущего?

Над залом повисла гнетущая тишина, которая прервалась насмешливым голосом Гамильтона: «Мы забыли!».

И вот эту конституцию начали голосовать, предварительно договорившись, что в нее можно будет вносить поправки (на данный момент в Конституцию США внесено 27 поправок). Голосовали, по выражению Пикни, «учитывая опасность всеобщего смятения и возможность конечного решения мечом». И проголосовали. 17 сентября 1787 года Конституционный Конвент завершил работу. Текст Конституции направили конгрессу для рассылки штатам, а протоколы конвента, остававшиеся секретными, поручили хранить надежному Вашингтону. С тем и разъехались. Три делегата — Рэндольф, Мэйсон и Джерри, отказались подписать окончательный проект Конституции, назвав ее в нынешнем виде «бесполезным клочком бумаги».

Опять цитата: «Процедура предстоявшей ратификации — для вступления в силу было необходимо согласие девяти штатов — была задумана так, чтобы массы не сказали свое слово. В штатах надлежало избрать конвенты, которым и предстояло высказаться по поводу конституции. Конвенты избирались на основе существовавшего порядка — избирателями могли быть только белые мужчины, имевшие высокий имущественный ценз. Бедняки, неграмотные, женщины и негры избирательных прав не имели. В округленных цифрах в выборах конвентов приняло участие 160 тысяч человек, пять процентов от всего населения или один из каждых четырех-пяти белых мужчин.

Споры, развернувшиеся по всей стране с обнародованием конституции, практически что-либо значили только для этих 160 тысяч. Остальным полагалось безмолвствовать, пока ораторы и писаки надрывались, толкуя о великих принципах, осеняющих путь освобожденного народа».

А строительство нового правительства и двухпалатного парламента, состоящего из Палаты Представителей и Сената, началось через год после утверждения Конституции — 13 сентября 1788 года. Временной резиденцией правительства был избран город Нью-Йорк, но чтобы правительство не испытывало на себе давление какого-либо промышленного лобби, было решено в будущем построить совершенно новую столицу.

3

В 1789 году США получили первое в своей истории правительство, перед которым встали сразу две основных задачи. Во-первых, как и куда развиваться стране, а во-вторых — как решить финансовую проблему. США были опутаны долгами перед иностранными кредиторами, индейцы гоняли американскую армию по долине Огайо, а в государственной казне гулял ветер.

4 марта 1789 года был избран первый президент США. И стал, конечно же, Джордж Вашингтон. Вице-президентом избрали Джона Адамса. 30 апреля Вашингтона привел к присяге канцлер Нью-Йорка (глава Нью-Йоркского суда) Роберт Ливингстон, поскольку резиденцией президента на время был избран именно Нью-Йорк.