Съедобная экономика. Простое объяснение на примерах мировой кухни - Ха-Джун Чанг Страница 50

вам нужно непредвзято относиться ко всему новому и непривычному. Я же, например, смог преодолеть предубеждение, что морковь — это ингредиент исключительно для сытных блюд, и полюбил морковный торт. И наоборот, даже если помидор для вас сегодня только овощ — ингредиент для соуса к пасте, салата, рагу, — стоит хотя бы раз попробовать съесть его как ягоду (в конце концов, это и правда ягода), обмакнув в сахар, как это делают корейцы (см. главу «Морковь»). Действительно, если уж британцы, эти некогда чемпионы мира по гастрономическому консерватизму, смогли стать одной из самых либеральных в вопросах еды наций (см. главу «Чеснок»), то и вы можете сделать то же самое с экономикой. Вы должны узнать о других экономических теориях хотя бы просто для того, чтобы лучше и полнее понять свои любимые экономические теории и увидеть все их сильные и слабые стороны.

В-третьих, как многие из нас делают с продуктами питания, всегда следует проверять происхождение «ингредиентов», которые вы используете для «приготовления» блюд. Да, большинство профессиональных экономистов мечтают, чтобы остальные люди свято верили, будто они занимаются наукой вроде физики или химии, основанной на неоспоримых гипотезах и объективных фактах. Но все-таки приходится признать, что экономический анализ нередко базируется на мифах; на «фактах», которые технически верны, но неточно сформулированы или ошибочно принимаются как должное; на сомнительных или даже явно ложных гипотезах и предпосылках. А если «тесто» анализа замешано на таких низкокачественных ингредиентах, испеченный из него «пирог» экономики в лучшем случае получится невкусным и непитательным, а в худшем — навредит вашему здоровью.

Ярчайшим примером мифа об экономике является искаженная историография, которая твердит нам, что Великобритания, а затем США стали мировыми экономическими гегемонами благодаря проводимой ими политике свободной торговли и свободного же рынка, хотя на самом деле обе эти страны использовали протекционизм для развития своей национальной промышленности агрессивнее всех в мире (см. главы «Креветки» и «Говядина»). А неоплачиваемая работа по уходу, до сих пор не включенная в ВВП, — это пример, наглядно демонстрирующий, что даже такие «фактические» измерения, как статистика по объемам производства, могут привести к ошибочным выводам, если они охватывают только часть реальности или фиксируют ее предвзято (см. главу «Перец чили»). Еще один хороший пример из последней категории — распространенная гипотеза о том, будто бедные страны бедны, потому что их народы не хотят работать; это предположение лишь отвлекает нас от анализа и реформирования структурных факторов, которые в действительности делают эти страны бедными (см. главу «Кокос»).

Итак, вам нужно всегда как можно более скрупулезно проверять факты-ингредиенты и, что еще важнее, выяснять, на какой теоретической базе они основаны. Если вы используете в своем экономическом анализе ложное и предвзятое представление о реальности, вам не получить хороших результатов, какой бы замечательной ни была ваша экономическая теория. Мусор на входе — мусор на выходе, как говорят в США.

В-четвертых, вы должны задействовать свою фантазию. Все самые лучшие повара (я имею в виду не только известных шеф-поваров) — люди с богатым воображением. Они способны увидеть, как можно улучшить или даже полностью переиначить всем известное блюдо, выбросив из него некоторые «священные» ингредиенты. Эти повара смело возвращают забытые составляющие и решительно меняют предназначение известных продуктов. И они не позволяют тайфуну очередного повального увлечения каким-то продуктом питания увлечь себя, хотя, как правило, отлично понимают, как эта мания возникла и чему полезному она учит. Но прежде всего, действительно хороший повар обладает достаточным воображением, чтобы смело бросать вызов условностям и сочетать разные кулинарные традиции.

Точно так же и хороший экономист — я имею в виду не только экономистов как таковых, но и политиков, общественных деятелей и даже хорошо информированных граждан — это тот, кто способен применить такой же творческий подход к экономике. Такие люди могут при необходимости отказаться от того или иного «священного» ингредиента (например, от «экономической свободы»; см. главы «Бамия» и «Говядина»), изменить предназначение некоторых привычных составляющих (вспомните социал-демократов и «антисоциалистическое» государство всеобщего благосостояния; см. главу «Рожь») и возродить незаслуженно забытые продукты (как мы могли бы поступить с системой премий за изобретения; см. главу «Морковь»). Это люди, на которых не влияют краткосрочные модные увлечения, ведь они в состоянии понять, почему эти увлечения существуют и чему мы можем благодаря им научиться (вспомните, например, идею постиндустриальной экономики; см. главу «Шоколад»). Более того, лучший экономист, как и лучший повар, должен быть способен комбинировать разные теории ради получения более сбалансированного результата. Он понимает как преимущества, так и ограничения рынка (см. главы «Лайм», «Кока-кола» и ряд других), потому что знает, что предприниматели достигают наибольшего успеха, когда их поддерживает государство и когда их деятельность должным образом им регулируется (см. главы «Лапша» и «Специи»). Он всегда готов смешать индивидуалистские теории с социалистическими (или, в более широком смысле, коллективистскими) и, дополнив их теориями человеческого потенциала, предложить в итоге более широкий взгляд на такие важные проблемы, как неравенство доходов (см. главу «Курятина»), работа по уходу (см. главу «Перец чили») и государство всеобщего благосостояния (см. главу «Рожь»).

Мы все должны найти собственный способ понять нашу экономику (и изменить ее), а вместе с ней и мир, в котором живем: практически так же, как каждому из нас приходится определять собственный вариант оптимального рациона. Нам нужно сделать этот мир наилучшим для нашего здоровья и кошелька, для тех, кто в нем производит для нас продукты, для тех, кто сейчас недоедает и/или получает недостаточно питательных веществ, и во все большей степени — для нашей планеты в целом.

Благодарности

У этой книги долгая и запутанная история. Идея использовать рассказы о еде для того, чтобы поговорить об экономике, возникла у меня еще в 2006 году, вскоре после того, как я закончил свою первую книгу ненаучного содержания Bad Samaritans[252]. Это показалось мне неплохим способом привлечь внимание читателей, которые обычно не слишком думают об экономике, да еще и давало отличный повод одновременно поговорить с людьми о двух своих наибольших увлечениях в жизни: экономике и еде. Уже не помню точно когда, но примерно году в 2007-м я в общем сформулировал идею будущей книги и даже написал две тестовые главы: «Желудь» и «Анчоусы».

Но тут в дело вмешались разные события. В 2008 году разразился мировой финансовый кризис, побудивший меня создать другую