Валентин Катасонов - Америка против России. Агония финансовой пирамиды ФРС. Рэкет и экспроприации Вашингтонского обкома Страница 52

Обозначим те ключевые особенности этого механизма, которые значимы для обоснования нашего диагноза.

Первая особенность. Сильная зависимость российской экономики от экспорта. При этом в системе международного разделения труда Россия была (и остаётся) ярко выраженным донором: экспорт существенно (в отдельные годы — в два раза) превышал импорт, а положительное сальдо баланса внешней торговли достигало 10 % ВВП. В данном случае критически важной особенностью является даже не то, что Россия имеет громадную экспортную квоту, а то, что речь идёт об экспорте сырья и энергоносителей. Рынки этих товаров крайне неустойчивы[40]. При одних и тех же физических объёмах экспорта объёмы валютной выручки страны могут различаться в разы. Доходы бюджетной системы страны в значительной степени зависят от экспортной выручки Газпрома и нефтяных компаний. Очевидно, что при такой структуре внешнеторговой деятельности бюджетное планирование в Российской Федерации становится «гаданием на кофейной гуще». Жизнь постоянно ломает те прогнозы цен на энергоносители и иные ценовые посылки, которые закладываются в утверждённые бюджеты. Невозможность бюджетного планирования серьёзно подрывает управляемость российской экономики. Впрочем, указанная особенность экономического механизма очевидна, на неё не могут не обращать внимания любые добросовестные исследователи. Её признают и наши руководители (президент страны и премьер-министр).

Вторая особенность. Она является продолжением первой особенности. Её можно сформулировать следующим образом: отсутствие тесных связей между отечественными товаропроизводителями и потребителями. То есть речь идёт об отсутствии нормального внутреннего рынка товаров и услуг. Наиболее естественный и эффективный способ стимулирования экономического развития страны государством-поддержка и расширение платёжеспособного спроса населения (с помощью различного рода социальных программ, снижения налогов на физических лиц, повышения заработной платы бюджетникам и т. п.). При наличии внутреннего рынка деньги потребителей в конечном счёте оказывались бы у товаропроизводителей и использовались для пополнения оборотного капитала и инвестиций в основной капитал. Однако наши денежные власти в лице Министерства финансов занимают по данному вопросу диаметрально противоположную позицию. В соответствии с догматами религии либерализма и монетаризма они твердят, что увеличение социальных расходов государства будет разгонять инфляцию. Да, будет. Но лишь в том случае, если деньги, которые попадают в карман потребителя, затем перекочёвывают не на счета российских товаропроизводителей, а на счета зарубежных компаний, поставляющих на российский рынок импортные товары. У нас сегодня по продовольственным товарам импортом закрывается не менее 50 % платёжеспособного спроса, по некоторым промышленным товарам длительного пользования — 100 %. Вступление России в ВТО окончательно уничтожит российского товаропроизводителя (за исключением компаний, которые добывают природные ресурсы) и поставит крест на возможности создания внутреннего рынка. Возможности управления экономикой через регулирование внутреннего рынка станут равны нулю, поскольку исчезнет объект регулирования. Да, в Москве, Петербурге и других крупных городах будут магазины, супермаркеты, торговые центры, но там будут продаваться исключительно иностранные товары. Но это уже не российский рынок, а российский сегмент мирового рынка. В условиях глобализации мировой рынок превратился в совокупность большого количества таких национальных сегментов с единой централизованной системой управления, не «привязанной» к какому-то конкретному государству.

Третья особенность. Сильная зависимость экономики Российской Федерации от иностранных инвесторов. Мы не будем сейчас называть цифры, характеризующие долю участия нерезидентов в капитале отдельных отраслей экономики. Они мало о чём говорят, поскольку измерить реальное присутствие нерезидентов в российской экономике страны крайне сложно.

Во-первых, по причине того, что в качестве акционеров могут использоваться подставные фигуры российского происхождения, за которыми тщательно прячутся истинные хозяева.

Во-вторых, в силу того, что довольно часто используется многоуровневая система участия в капитале компании, которая формально относится к разряду «российской». Иногда таких уровней бывает два-три, но известны случаи, когда их число достигает десяти и более, а конечной структурой является какая-нибудь фирма, зарегистрированная на Багамских островах, в Лихтенштейне или в каком-либо ином оффшоре.

В качестве примера можно привести историю с нефтяной компанией ЮКОС, руководителям которой российскими властями в конце 2003 г. Были предъявлены многочисленные претензии в связи с уклонением от уплаты налогов и другими нарушениями российского законодательства. Расследования, проведённые прокуратурой и другими правоохранительными органами, показали, что компания имела многоуровневую систему управления, а конечная структура была зарегистрирована в оффшоре и фактически находилась под контролем одного из представителей клана Ротшильдов.

Другой пример относится к банковской системе РФ. Как известно, в середине текущего десятилетия Банк России, имеющий достаточно мощные структуры банковского надзора, начал глубокую проверку кредитных организаций на предмет их возможного включения в систему страхования вкладов. Незадолго до своей гибели тогдашний первый заместитель председателя Банка России А. А. Козлов на одной полуофициальной встрече признался, что не исключает возможности того, что фактически под контролем нерезидентов находится более половины российских банков. Официальные данные Банка России в то время содержали другую цифру — менее 20 %. Денежные власти страны на официальном уровне постоянно повторяли, что присутствие нерезидентов в банковском секторе далеко от критического уровня.

В начале 2010 г. председатель комитета Государственной думы Российской Федерации по экономической политике и предпринимательству Е. А. Фёдоров обнародовал весьма шокирующие цифры: 95 % крупных предприятий и банков, которые принято считать «российскими», управляются из оффшоров. В оффшорах создаются структуры, которые через систему участия контролируют «российские» компании и банки. В некоторых случаях владельцами оффшорных структур выступают граждане Российской Федерации (нередко они имеют двойное гражданство), в других — граждане других государств. В нормальных условиях факт такого «оффшорного» характера управления российской экономикой не замечается. Однако в случае каких-то локальных или глобальных коллизий этот факт может приобрести критическое значение для нашей страны (об этом мы скажем ниже). Россия может лишиться значительной части этих активов или от российских властей могут потребовать компенсации.

Четвёртая особенность. Суть её проста: отсутствие у властей каких-либо возможностей управлять международным движением капитала. Это связано с тем, что в середине текущего десятилетия была проведена полная валютная либерализация, которая сняла всякие ограничения на экспорт и импорт капитала. На современном мировом финансовом рынке подавляющая часть капитала носит спекулятивный характер, имеет форму «горячих» денег, блуждающих по всему миру в поиске быстрой прибыли. Масштабы операций на финансовых рынках за последние десятилетия выросли в десятки раз — в связи с появлением новых финансовых инструментов, которые утратили всякую связь с реальным сектором экономики. Речь идёт о фьючерсах, форвардах, опционах, свопах — производных финансовых инструментах, которые, по сути, превратили мировые финансы в громадное «казино». Резкие притоки и оттоки «горячих» денег способны в течение нескольких дней вызывать резкие «перегревы» национальной экономики или кризисы — валютные, банковские, экономические. Так называемые рыночные методы противостояния стихии мирового финансового рынка, о которых говорили проповедники религии экономического либерализма и монетаризма, оказались совершенно бесполезными. Речь идёт о возможности валютных интервенций для защиты национальной валюты в периоды таких «набегов» валютных спекулянтов. Валютных резервов страны зачастую оказывается недостаточно для такой защиты, и национальные валюты падают. Не выдержал натиска валютного спекулянта Дж. Сороса в 1992 г. даже британский фунт стерлингов, который резко обесценился (на чём Соросу удалось очень хорошо заработать). Опыт других стран показывает, что, только используя механизмы регулирования международного движения капитала, можно предотвратить кризисные явления в национальной экономике или по крайней мере смягчить их действие. Например, Малайзия в меньшей степени подверглась действию финансового кризиса в Юго-Восточной Азии в 1997–1998 гг., поскольку ввела ограничения по международным операциям с капиталом и не допустила опустошения национальной экономики. К сожалению, власти России добровольно отказались от использования этого инструмента (надо было ввести валютные ограничения) в 2008 г., когда возникли первые признаки кризиса в стране. В результате в течение нескольких месяцев Россия из «острова стабильности» (слова министра финансов А. Л. Кудрина, сказанные в мае 2008 г.) превратилась в страну с резко падающим фондовым рынком (причём глубина падения была гораздо больше, чем в США и других странах Запада). Власти страны оказались, по сути, простыми наблюдателями кризисных явлений в российской экономике конца 2008 — начала 2009 г. В основном роль властей в это время сводилась к тому, чтобы проводить сеансы психотерапии для миллионов наших граждан и убеждать население, что «всё хорошо», а «завтра будет ещё лучше».