Тим Харфорд - Экономист под прикрытием Страница 59

Теперь становится понятно, почему те, кто ведёт строительство, намного меньше фермеров заинтересованы в том, чтобы построить добротную, экономичную систему. Но это не объясняет открытий Остром: ни того, что построенные на спонсорские деньги дамбы ухудшают положение, ни того, что каналы, построенные на те же деньги, улучшают его, хотя людям, которые их строят, на это наплевать. Чтобы понять, в чём дело, нам следует порассуждать о самих фермерах. Никто, кроме них, не заинтересован в уходе за системой орошения после того, как она построена. В этом нет никакой проблемы. До того как были построены первые крупные современные системы орошения, фермерам приходилось заботиться о традиционных сооружениях. Если им удавалось поддерживать в рабочем состоянии традиционные системы, почему они не справляются с современными?

Уход за системой орошения предполагает два вида работ: поддержание цельности дамбы и чистку каналов от засорения. Это очень трудоёмкая работа. Фермеры палец о палец не ударят, если не увидят в этом своей выгоды, и это порождает проблему. Целая дамба нужна всем фермерам, но фермеров, ведущих хозяйство рядом с дамбой, не сильно волнует судьба оросительных каналов ниже по течению. Так с какой стати они должны помогать чистить каналы? К счастью, большинство фермерских общин Непала выработало систему кооперации; детали разнятся, но общий принцип таков: фермеры ниже по течению помогают ремонтировать плотину в обмен на помощь в уходе за каналами. До поры до времени всё идет хорошо.

Если крупный донор платит за прокладку новых, бетонных каналов, ситуация улучшается: новые каналы лучше, несут больше воды и требуют меньше ремонта. Но если донор финансирует новую плотину, всё разваливается. Не потому, что разваливается дамба — скорее наоборот. Поскольку бетонная дамба требует намного меньше ухода, чем обычная, договорённость о сотрудничестве, на которой держалась вся ирригационная система, больше не работает. Фермеры в верховьях больше не помогают чистить каналы в обмен на помощь в укреплении дамбы со стороны фермеров в низовьях. Первые не нуждаются в помощи, поэтому вторым нечего предложить взамен.

Многие современные системы орошения в Непале постигает печальная судьба; хотя технические характеристики системы изучены и улучшены, человеческим её аспектам не было уделено должного внимания.

Это лишнее свидетельство того, что если действующие в обществе стимулы не способствуют продуктивному поведению, никакая инфраструктура не спасёт от бедности. Проекты развития зачастую реализуются людьми, которым неинтересен успех дела, зато их очень интересуют откаты и карьерный рост. Если эффективность проекта — дело десятое, стоит ли удивляться, что он не достигает публично провозглашенных целей, даже если при этом выполнены истинные цели мздоимствующих бюрократов? И даже если организаторы возьмутся за проект, где развитие и вправду является истинной целью, взятки и прочие нарушения с большой вероятностью погубят дело.

Специалисты по развитию часто фокусируют свои усилия помощи бедным странам в первую очередь на совершенствовании начального образования и инфраструктуры — телефонной связи и дорожной сети. Это весьма разумно, но к сожалению, это лишь часть проблемы. Экономисты, дотошные в плане статистики или пользующиеся нетрадиционными данными — например, о заработках камерунцев на родине в сравнении с заработками камерунцев, эмигрировавших в США, — утверждают, что слабое развитие образования, инфраструктуры и производственных мощностей уже не объясняет пропасть между бедными и богатыми. Из-за паршивой образовательной системы Камерун должен быть вдвое беднее. Из-за ужасной инфраструктуры он опять, грубо говоря, должен быть вдвое беднее. Тогда Камерун должен быть вчетверо беднее США, а он беднее в пятьдесят раз. Более того, почему же жители Камеруна ничего не предпринимают? Почему они не повысят качество школьного образования? Разве не очевидно, что выгоды перевесят издержки? Разве камерунские бизнесмены не могут взять и построить фабрики, купить технологии, найти иностранных партнёров и разбогатеть?

Похоже, что нет. Манкур Олсон показал, что клептократия в верхах препятствует росту бедных стран. Когда президентом становится вор, это необязательно ведёт к гибели. Президент вполне может позволить экономике вырасти, чтобы затем потребовать свой кусок от более крупного пирога. Но мародёрство принимает массовый размах: либо диктатор не уверен в своём будущем, либо он позволяет другим воровать, чтобы они и дальше его поддерживали

На нижних ступеньках общественной лестницы развитие стопорится, потому что порядки и законы в стране не поощряют проекты или бизнес, обеспечивающие общее благо. Предприниматели не учреждают легальный бизнес (слишком хлопотно) и, значит, не платят налоги; чиновники выдумывают смехотворные проекты ради собственного престижа или обогащения; школьники не забивают себе голову получением никому не нужных аттестатов.

То, что коррупция и искажённые стимулы играют роль, не новость. Возможно, новость в том, что извращённые порядки и институты объясняют не малую часть разрыва между Камеруном и богатыми странами, а практически весь этот разрыв. Страны вроде Камеруна живут намного хуже, чем могли бы, даже с учётом слабо развитой инфраструктуры, почти полного отсутствия инвестиций и низкого уровня образования. Что хуже, паутина коррупции препятствует любым попыткам улучшить инфраструктуру, привлечь инвестиции и повысить уровень образования.

Образовательная система Камеруна была бы лучше, если бы у людей был стимул получать хорошее образование, если бы в обществе царила меритократия и люди получали бы работу за хорошие оценки и реальные навыки, а не по блату. Камерун мог бы иметь более современные технологии и больше работающих фабрик, если бы инвестиционный климат был благоприятным - как для иностранных инвесторов, так и для местных — и если бы волокита и взятки не съедали прибыль.

Даже то образование, те технологии и инфраструктура, которые есть в Камеруне, можно использовать с большей выгодой, если общественное устройство будет поощрять достойные, продуктивные идеи. Но этого не происходит.

У нас по-прежнему нет подходящего слова для обозначения того, чего не хватает Камеруну и другим бедным странам во всем мире. Но мы всё-таки начинаем понимать, о чём речь. Одни называют это «социальным капиталом» и «доверием». Другие — «верховенством закона» или «институтами». Но всё это только названия. Проблема в том, что Камерун и другие бедные страны - это мир шиворот-навыворот, где люди заинтересованы вести себя так, что их действия прямо или косвенно вредят остальным. Стимулы к созданию благосостояния каким бы то ни было способом вывернуты точно так же, как крыша школьной библиотеки.