Егор Гайдар - Гибель империи Страница 6

Начало современного экономического роста на рубеже XVIII–XIX вв. увеличивает разрыв между Европой и остальным миром (за исключением европейских эмигрантских колоний США, Канады, Австралии и т. д.) в экономической, финансовой и военной мощи. Поражение России, одной из крупнейших и близких к Европе аграрных держав, в Крымской войне продемонстрировало это наглядно.

Мир середины XIX в. – жесткий, в нем нет места сантиментам. Здесь действует правило, известное римлянам: «Горе побежденному». Отношение колониальных держав к покоренным народам в это время назвать мягким язык не поворачивается. Чтобы это доказать, необязательно ссылаться на катастрофическое сокращение населения Америки после испанского завоевания или истребление североамериканских индейцев. Можно вспомнить о существовавшем в либеральной Британской империи запрете занимать места на государственной службе представителям индийских национальностей.

История создания и краха европейских империй – составная часть процесса, связанного с беспрецедентным ускорением экономического роста, социально-экономическими изменениями, которые начались в северо-западной Европе на рубеже XVIII–XIX вв. Он открывает дорогу экономической, финансовой и военной экспансии метрополий, расширению их территориального контроля. И одновременно повышает риски того, что в меняющемся мире основы экономического и политического могущества той или иной державы могут быть подорваны.

В середине XIX в. ведущие европейские страны, в первую очередь Британия, не имели себе равных в возможности применения военной силы на расстоянии в тысячи километров от собственных границ. Это основа формирования имперской политики. Британский премьер-министр, лидер Либеральной партии У. Гладстон писал: «Имперское чувство является врожденным у каждого англичанина. Это часть нашего наследия, которое появляется на свет вместе с нами и умирает лишь после нашей смерти».[31]

К 1914 г. Англия контролировала территорию, на которой проживала примерно четверть населения мира.[32] Ее империя, за которой стояла долговременная традиция, большинству современников казалась нерушимой. Но предпосылки краха, сложившегося к концу XIX в. мирового порядка, уже были заложены. Современный экономический рост и связанные с ним масштабные изменения в соотношении экономической мощи стран делают его неизбежным.

Страны догоняющего развития, вступившие в процесс современного экономического роста позже Англии, могут использовать то, что А. Гершенкрон называл «преимуществами догоняющего развития».[33] По численности населения они нередко превосходят государства, раньше них начавшие современный экономический рост; по мере продвижения по пути индустриализации способны мобилизовать финансовые и людские ресурсы, позволяющие сформировать мощные вооруженные силы. Экономический, финансовый и военный подъем Германии и Японии конца XIX – начала XX в. – наглядный пример этому.

В своей работе «Долгое время» автор обращал внимание на то, что Россию от стран – лидеров современного экономического роста наиболее развитых государств мира – на протяжении последних полутора веков отделяет дистанция примерно в полвека, два поколения.[34] Обсуждая сегодняшние российские проблемы, полезно помнить, что эпоха заката мировых империй началась примерно полвека назад.

Все страны, которые называли себя империями в начале XX в., в разных формах – добровольно или вынужденно – избавлялись от колоний, предоставляя им свободу. Это трудно объяснить случайным стечением обстоятельств. Для России этот опыт важен. Если извлечь из него уроки, он поможет не повторить ошибки, приводящие к политическим поражениям.

В начале XX в. противоречие между жесткой структурой контроля над территориями, сложившимися в эпоху британской финансовой и военно-морской гегемонии XIX в., и растущей экономической и военной мощью стран, оказавшихся обделенными к моменту раздела мира, стало важным фактором международной политики. Урегулировать эту проблему мирно было непросто. Решать силовым путем – значило открыть череду кровопролитных войн. Именно это стало реальностью в 1914–1945 гг..[35]

§ 2. Кризис и демонтаж заморских империй

Империи XIX–XX вв. – продукт подъема Европы, современного экономического роста, создавшего на десятилетия асимметрию финансовых, экономических и военных сил в мире. Но это были хрупкие образования, которые нелегко трансформировать, приспособить к изменяющимся реалиям, к иным представлениям о разумном политическом устройстве, к другой системе комплектования вооруженных сил, к новым формам применения насилия.

На протяжении XX в. мир стал иным. Доминирующая идеология, в рамках которой «бремя белого человека» воспринималось как данность, уступила место картине мира, в которой представление о разделении народов на господ и рабов неприемлемо. Формы отношений между метрополией и колониями, органичные для XIX в., стали невозможными в середине XX в. В интеллектуальной атмосфере 1940-1960-х годов XX в. объяснить, почему Британия должна управлять Индией, другими своими колониями, оказалось нереализуемой задачей.

С течением времени трансформируются представления о том, что метрополия может делать для сохранения своего господства. Жесткий мир начала XIX в. не знает жалости к слабым. Трансформирующиеся в XX в. социально-политические реальности диктуют новые правила поведения. Когда англичане в Малайе в начале 1950-х годов применяли жесткие меры борьбы с повстанцами – брали заложников, уничтожали посевы в непокорных деревнях, – эту практику осуждают в парламенте, называют преступлением против человечества. То, что дозволено в начале XIX в., общество середины XX в. не приемлет.

Из территориально интегрированных империй Первую мировую войну – в измененной форме – пережила лишь Российская. После Второй мировой войны начинается череда распада имеющих заморские территории Британской, французской, Голландской, Бельгийской, Португальской империй. На начало 1990-х годов приходится период краха последней территориально интегрированной империи – Советского Союза, а также Югославии – страны, не бывшей в собственном смысле этого слова империей, но столкнувшейся с проблемами, сходными с теми, которые порождают крах территориально интегрированных империй.

Кризис 1914–1945 гг. радикально изменил мир. Миф о непобедимости европейцев, укорененный в общественном сознании конца XIX – начала XX в., но подорванный Русско-японской войной 1904–1905 гг.,[36] был окончательно дискредитирован крахом европейских колониальных империй в Юго-Восточной Азии во время Второй мировой войны. Европейцы не могли больше надеяться на то, что покоренные народы сохранят убежденность в божественном праве завоевателей ими править.[37]