Егор Гайдар - Гибель империи Страница 74

Из памятной записки, подготовленной для беседы Э. Шеварднадзе с Г. Колем в мае 1990 г.: «В настоящее время в связи с разбалансированностью расчетов Советского Союза в свободно конвертируемой валюте страна испытывает острую нехватку средств для обеспечения бесперебойных платежей по обязательствам государства, а также по заключенным контрактам на импорт товаров в СССР. В связи с этим уже сейчас образовались значительные суммы просроченных платежей иностранным фирмам, компаниям (для Вашего сведения, порядка 2 млрд. рублей). Это обстоятельство, несмотря на своевременное выполнение Внешэкономбанком обязательств по погашению кредитов и уплату процентов, вызвало быстро нарастающий отток средств с его счетов и дало основания западным партнерам ставить вопрос о неплатежеспособности страны. В свою очередь это лишило возможности привлекать средства иностранных банков в размерах, обеспечивающих потребности плана 1990 г. […] В ходе состоявшейся 27 апреля с.г. встречи представителей Внешэкономбанка с "Дойче Банком" руководство последнего считает целесообразным проведение в кратчайшие сроки переговоров Советского правительства с правительствами стран ЕС, в первую очередь с ФРГ, Францией, Италией и, возможно, Англией о получении государственных гарантий, под которые банки соответствующих стран были бы готовы предоставлять финансовые кредиты на покрытие дефицита платежного баланса СССР и финансирование мероприятий по дальнейшей перестройке экономики СССР. […] Речь могла бы идти об общей сумме в 20 млрд. марок (7 млрд. рублей) на 5–7 лет».[395]

§ 6. Экономико-политическая либерализация на фоне валютно-финансовых проблем

Экономическая и политическая либерализация, и управление валютно-финансовым кризисом – принципиально важные для судьбы СССР, но разные проблемы. Либерализация в образованной, урбанизированной стране неизбежна. Вопрос, который имеет смысл обсуждать – это ее время и формы.

Первый известный официальный документ, в котором ставится под сомнение возможность и необходимость сохранения не только экономической, но и политической системы, сложившейся в СССР – письмо А. Яковлева М. Горбачеву в декабре 1985 г. В нем сказано: «Сегодня вопрос упирается не только в экономику – это материальная основа процесса. Гвоздь – в политической системе […] Отсюда необходимость: […] Последовательного и полного (в соответствии с конкретно-историческими возможностями на каждом этапе) демократизма. […] Демократия – это прежде всего свобода выбора. У нас же – отсутствие альтернативы, централизация. […] Сейчас мы в целом не понимаем сути уже идущего и исторически неизбежного перехода из времени, когда не было выбора или он был исторически невозможен, ко времени, когда без демократического выбора, в котором участвовал бы каждый человек, успешно развиваться нельзя».[396]

На заседании Политбюро ЦК КПСС 25 сентября 1986 г. Председатель КГБ В. Чебриков ставит вопрос о целесообразности освобождения сначала одной трети, а затем и половины политических заключенных.[397] Первые признаки того, что политическая ситуация в стране начинает изменяться, появились еще до внятно поданных властью сигналов, что она готова к подобным переменам. 13 мая 1986 г. Союз кинематографистов, вопреки устоявшейся традиции, переизбирает утвержденное КПСС руководство. То же самое делает Союз театральных деятелей. Затем следуют уже санкционированные властями кадровые перемены в литературных журналах, открывающие летом-осенью 1986 г. дорогу публикации ранее запрещенной литературы.

Пленум ЦК КПСС 27–28 января 1987 г. Из доклада М. Горбачева: «…Вместе с тем мы видим, что изменения к лучшему происходят медленно, дело перестройки оказалось более трудным; причины накопившихся в обществе проблем – более глубокими, чем это представлялось нам с вами раньше. Чем больше мы углубляемся в работу по перестройке, тем яснее становится ее масштабность и значение, выявляются все новые нерешенные проблемы, оставшиеся в наследство от прошлого. […] В общем, товарищи, есть настоятельная необходимость вновь вернуться к анализу тех проблем, с которыми столкнулась партия и советское общество в последние годы, предшествовавшие апрельскому Пленуму ЦК КПСС».[398] Еще яснее на этом же Пленуме высказался Н. Рыжков: «… прошедшие после апрельского Пленума более чем полтора года показали: создавшееся положение в нашем обществе, особенно в экономике, оказалось гораздо сложнее и опаснее. Чем тогда представлялось».[399]

В. Медведев пишет о ключевой роли 1987 года в определении стратегии социально-экономических изменений страны: «Широко распространенным и даже общепризнанным является представление о том, что перестройка началась с апреля 1985 года. Это, конечно, верно, если брать провозглашение идеи, декларации о намерениях. Фактическое же начало перестройки произошло позже – в 1987 году. Переломный характер 1987 года определяется тремя крупнейшими вехами в жизни партии и страны. Это январский Пленум ЦК КПСС, давший исходный импульс реформе политической системы. Это июньский Пленум ЦК, разработавший комплексную программу экономических преобразований. Это, наконец, 70-летие Октябрьской революции, в связи с которым развернулась переоценка важнейших этапов советской истории, определившая в значительной мере идеологическую обстановку в стране».[400]

Неэффективность социалистической системы хозяйствования делает ее демонтаж стратегически неминуемым. Однако прямого отношения к краткосрочным и острым проблемам, порожденным падением цен на нефть, это не имеет. Регулирование кризиса платежного баланса не отменяет необходимости выбора курса в пользу глубоких экономических и политических реформ. Можно пытаться объединить решение этих проблем, но нельзя надеяться, что либерализация сама по себе позволит справиться с валютно-финансовым кризисом. Принятый в 1987 г. советским руководством выбор линии на экономическую и политическую либерализацию, в условиях острого валютного и финансового кризиса, которым оно не было готово управлять, оказал серьезное влияние на тактику развития событий, на то, как рухнула советская экономика.

С политической точки зрения логику принятых тогда решений понять нетрудно. Если необходимые для стабилизации экономики меры крайне непопулярны, вызывают недовольство и общества и элиты, если растет неудовлетворенность результатами деятельности нового руководства, причем на фоне все большего расстройства потребительского рынка, то следует предложить набор популярных мер, демонстрирующих, что у властей есть видение перспективы, понимание того, куда надо вести страну. Отсюда формирующаяся в 1987–1988 гг. линия на экономическую и политическую либерализацию, призванная заменить тяжелые, непопулярные меры, создать новый источник легитимации режима.