Бет Симон Новек - Умные граждане – умное государство Страница 11

При решении любой проблемы наиболее заинтересованными и активными участниками процесса далеко не всегда являются специалисты. В сфере патентной деятельности, например, не ученые, а юристы и защитники прав интеллектуальной собственности наиболее заинтересованы в соблюдении духа и буквы патентного законодательства. Наоборот, ученые и специалисты часто не ориентируются в тонкостях оформления патентной заявки и не в состоянии преодолеть бюрократические процедуры Патентного ведомства.

Опыт краудсорсинга с помощью Peer to Patent опровергает распространенный скептицизм и наглядно демонстрирует, что общество готово предоставлять полезную информацию и делать это конструктивно. Практика использования платформы доказала, что «открытость» способна привести к положительным преобразованиям. Но подобную платформу можно назвать в лучшем случае лишь частичным решением. Метод «открытого запроса», характерный для краудсорсинга, означает оповещение людей о возможности участия в надежде, что они откликнутся на призыв. В нашем случае этот метод оказался недостаточно эффективным. Он не позволил нам с легкостью выявлять и налаживать контакт со специалистами по конкретным проблемам. В этом, впрочем, не было ничего необычного. Правительству, как и многим современным крупным организациям, нелегко выйти на контакт со своей аудиторией.

В отдельных случаях краудсорсинг – действительно прекрасный и быстрый способ собрать лучшие идеи. Замечательно, когда он срабатывает и неизвестное ранее лицо или группа лиц предлагают блестящую идею. Во время Кенийского кризиса 2007 года[114] блоггер Ори Околло написал:

Я начинаю понимать, что [случаи насилия] необходимо документировать… Ребята, желающие чем-то помочь, – есть ли среди вас технари, готовые на основе Google Maps сделать мэшап[115] мест, где происходят беспорядки и разрушения?[116]

По счастливой случайности эту запись прочитал программист из Кении и переслал ее программисту кенийского происхождения, проживающему в США. Отвечая на призыв, они совместными силами создали первую версию платформы мониторинга ситуации Ushahidi.org. Ushahidi (ушахиди) на языке суахили означает «свидетельство»; после сомнительных выборов в Кении с ее помощью собирались свидетельства о происходящих в стране актах насилия. Впоследствии платформа приобрела популярность среди сотен организаций по всему миру, которые стали использовать ее и в других кризисных ситуациях – например, для краудсорсинга создания карт лесных пожаров в России и Италии, для определения местонахождения жертв во время землетрясения на Гаити.

Привлечение к решению проблем широкого круга экспертов из гражданского общества позволяет получить блестящие идеи, но чаще всего люди, способные помочь, неизвестны тем, чью проблему требуется решить, и, соответственно, найти их крайне трудно. Такие люди могут проживать в самых невероятных местах. Придумка Хорхе Одона, автомеханика из Аргентины, использовать пластиковый пакет для извлечения пробки, упавшей в бутылку вина, привела его к революционному изобретению прибора для извлечения младенцев из родовых путей: этот прибор впервые за 400 лет вытеснил медицинские щипцы[117]. Идея Одона в конце концов привлекла внимание Всемирной организации здравоохранения, но лишь потому, что он выложил свое изобретение в YouTube. Кто бы мог представить?

Но примеры столь удачного стечения обстоятельств довольно редки. На каждый открытый запрос, приводящий к решению проблем, приходятся десятки, которые ускользают от внимания тех, кто мог бы оказать реальную помощь. Счастливая случайность – слишком ненадежное основание для строительства государственного управления.

Поиски системного решения лежали в плоскости совмещения краудсорсинга с другой нестандартной инициативой, например премированием за решение общественно значимой задачи[118]. Награды в конце концов стимулируют креативных профессионалов «выйти из тени»[119].

Американским ВВС понадобилось решить проблему, как остановить на контрольно-пропускном пункте не подчинившийся приказу транспорт таким образом, чтобы не причинить при этом вреда окружающим. Командование объявило конкурс на сайте Challenge. gov. Лучшее решение, представленное в течение 60 дней, награждалось денежным призом в 20 000 долл. (Сходная же проблема стоит и перед полицией; оружие хорошо в кино, но не в реальной жизни.) Тысячи людей проявили заинтересованность, было представлено около 100 вариантов решения. Победителем стал 65-летний инженер-механик из города Лима (Перу), представивший идею дистанционно управляемого робота, способного догнать удаляющийся транспорт и развернуть под ним воздушную подушку, которая приподнимает автомобиль над землей, вынуждая остановиться. Идея была одобрена, и ВВС создали электромеханический прототип для тестирования метода.

На фоне сокращающихся государственных бюджетов и стремительного развития информационных и коммуникационных технологий такие инструменты, как призы и награды, конкурсы и гранты на решение сверхсложных задач[120], дают возможность оплачивать только эффективные решения, а также позволяют расширить область поиска[121]. Финансовые рычаги и репутационные стимулы способны привлечь больше участников к поиску хороших решений сложных проблем.

Компания X-Prize[122], премиальный фонд поддержки решения сложнейших задач, стоящих перед человечеством, выделяет значительные суммы на разработку инновационных технологий, тем самым привлекая широкое общественное внимание и стимулируя дух состязания и соревнования. Среди конкурсов фонда – разработка автомобиля, потребляющего 1 галлон[123] топлива на 100 миль, и портативного прибора «Трикордер» (своеобразный аналог прибора с таким же названием из американского сериала «Звездный путь»), с помощью которого можно снять ряд показателей состояния здоровья человека.

Конкурсные награды – очень значительные денежные суммы – присуждаются за новаторские и реализуемые решения конкретных сверхсложных, зачастую высоконаучных задач. В их числе, например, задачи:

• снизить стоимость солнечной энергии, доведя ее до уровня цен на электроэнергию угольных ТЭС;

• сделать электромобили не менее доступными, чем автомобили с бензиновыми двигателями;

• выявить все угрожающие человечеству астероиды и изобрести средства защиты от этой угрозы.

Решение сверхсложных задач имеет «далеко идущие цели национального или глобального масштаба, захватывающие воображение и требующие развития инноваций и прорывов в науке и технологиях»[124]. Успех премиальных конкурсов привел к изменению законодательства США: отныне их разрешено использовать в государственном секторе на общенациональном уровне»[125].

Однако премиальные конкурсы напоминают поиск иголки в гигантском стоге сена, что невозможно без солидного финансирования. В противном случае «шанс найти нужного человека равен нулю», как заметил Алок Дас, старший научный сотрудник лаборатории ВВС, руководивший конкурсом на решение задачи с автомобилями-нарушителями[126]. Конечно, денежные призы за успешное решение задач уже доказали свою эффективность – гарантия финансового вознаграждения и использование социальных сетей расширяют возможности наработки новых связей и ускоряют этот процесс. Однако быстродействие, системность и надежность этих инструментов недостаточны, чтобы заметно повлиять на способы принятия решений или урегулирование проблем государственными органами. Невозможно заменить министерство образования или министерство здравоохранения серией конкурсов с денежными призами.

Шанс сотрудничества можно считать упущенным, если проблема неизвестна тем, кто потенциально мог бы оказать помощь в ее решении. Даже в случае призовых конкурсов граждане привлекаются к участию не вследствие целенаправленного поиска наиболее подходящих специалистов, а лишь благодаря случайному стечению обстоятельств. Возможность привлечения к решению задач широкого круга гражданских специалистов не улучшает «эпистемологические способности» институтов власти получать инновационные решения и использовать их. Государственные структуры и организации не имеют возможности разыскать всех отставных инженеров и организовывать их работу над проблемами, подпадающими под их компетенцию.

Конечно, мы не можем (и не будем) разрушать традиционные институты власти только потому, что появился Twitter. Пока еще ни один из инструментов, который был создан или использован в государственном секторе, не смог обеспечить государственным органам системный доступ к экспертным знаниям, где бы они ни находились. Высокая стоимость поиска нужных компетенций – специальных знаний, которым можно доверять, – означает, что нам предстоит полагаться на профессионалов в сфере управления, а они предпочитают сохранять закрытость.