Элвин Рот - Кому что достанется – и почему. Книга о рынках, которые работают без денег Страница 28

На самом деле за три тура обработки заявлений, поступивших от 90 тысяч учеников, распределить всех детей было просто невозможно. При этом, как уже говорилось, система была чрезмерно перенасыщенной; она не позволяла провести более трех туров, для этого просто не оставалось времени. В первом туре предложения о зачислении получали всего около 50 тысяч учащихся, и из них 17 тысяч получали по несколько предложений, которые им нужно было принять либо отклонить до начала следующего тура.

По понятным причинам все происходило очень медленно. Даже если вашего ребенка принимали в школу, стоявшую первой в списке ваших предпочтений, вы вряд ли бежали на почту немедленно отправить письмо с выражением согласия. Скорее всего, денек-другой (а то и все три) вы праздновали это событие и только потом отсылали ответ в Департамент образования. А если вам отказывали в приеме в искомую школу, то, прежде чем решить, в каком списке ожидания стоит остаться вашему чаду, вы вполне могли захотеть проконсультироваться с соседями, друзьями, учителями и другими людьми, а это тоже занимало какое-то время. Так что проблема заключалась не только в неспешной работе «улиточной» почты, но и в том, что принятие решений обычно требует времени. А ведь по ходу дела многим людям приходилось принимать даже не одно, а множество решений.

К завершению третьего тура около тридцати тысяч учащихся не были приняты ни в одну школу из поданного ими списка. Их, как уже отмечалось, должен был распределить центральный офис Департамента образования Нью-Йорка. Только представьте себе: 30 тысяч детей и их родителей с огромным нетерпением и волнением ждут одного из самых важных решений в их жизни, оставаясь в неведении вплоть до конца лета, то есть практически до самого начала учебного года. Все это, конечно же, не могло не раздражать людей.

Впрочем, перенасыщенность была не единственной проблемой этого рынка. Многие родители считали систему в целом рискованной, небезопасной и крайне ненадежной. До начала занятий можно было подать апелляцию или заявление о приеме учеников, переехавших жить в другое место либо по иной причине не зачисленных ни в одну из школ, в обход официальной системы распределения. Но опытные родители знали, что можно обратиться и напрямую к директору, поскольку школы не были обязаны включать в централизованный процесс все имеющиеся у них свободные места и, следовательно, имели кое-что, так сказать, про запас. В результате в Нью-Йорке возник мощный «серый рынок» мотивированных родителей, желающих обойти систему, которая, по их мнению, была по меньшей мере непрозрачной, а по большей – предвзятой и даже коррумпированной.

«Джоэл [Клайн] видел, что школьники нередко попадают в школы не благодаря своим достоинствам и поданным заявлениям, а по совершенно иным причинам, – говорит Тони Шоррис, заместитель директора по административно-хозяйственной части. – И преиму щество явно имели дети, у чьих родителей были хорошие связи».

Еще одним аспектом старой системы, существенно усложнявшим распределение, было то, что директора школ видели списки предпочтений учащихся и, следовательно, им было известно, какое место в этих перечнях занимают их учебные заведения. В итоге школы нередко отказывали детям в приеме лишь потому, что те не указали их в списке первыми.

Учитывая, что некоторые средние школы Нью-Йорка относятся к специализированным, такой подход может показаться вполне разумным. Представьте, что вы директор Эвиэйшн хай-скул (школы авиации), расположенной между двумя нью-йоркскими аэропортами – Ла Гуардиа и аэропортом имени Кеннеди. Ваша задача – готовить учащихся к карьере в авиации. Скорее всего, вам хочется принимать только тех ребят, которые чувствуют призвание к этой профессии, и вы вполне резонно полагаете, что такие ученики должны указать вашу школу в списке своих предпочтений первой. Но если вы ограничите прием исключительно такими школьниками, то не примете ни одного из тех, кто поставил вашу школу на второе, третье или последующее место, хотя эти дети в следующем раунде вполне могли написать ее первой.

Иными словами, учащийся, которому не удавалось попасть в школу номер один в своем списке, не имел никаких шансов быть зачисленным в Эвиэйшн хай-скул, если он раскрыл свои истинные предпочтения. Департамент образования косвенно признал это в своем справочнике средних школ за 2002–2003 год, в котором учащимся советовали при составлении рейтинга предпочитаемых школ сначала «оценить, кто ваш конкурент за место в этой программе». Попросту говоря, система школьного образования рекомендовала детям и их родителям просчитывать варианты и подходить к вопросу стратегически, а не просто составлять список школ, которые им нравятся. Чтобы у таких директоров, как в Эвиэйшн хай-скул, принимающих только тех, кто поставил его школу на первое место, не было стопроцентной уверенности в том, что именно таким был их первый выбор. Скорее, это была всего лишь самая лучшая школа, в которую, как они думали, их могут зачислить, если указать ее первой.

Выработкой стратегии приходилось заниматься не только ученикам и их родным. Данная система была небезопасна и для директоров школ, которым часто приходилось скрывать информацию о реальном количестве свободных мест до тех пор, пока учащиеся не были распределены по школам. После этого они старались заполнить эти места перспективными ребятами, которых не устраивала та школа, куда их приняли. Несколько позже New York Times цитировала следующие слова заместителя директора: «Прежде, бывало, школа, которая собиралась принять в девятый класс сто новых детей, заявляла о наличии всего сорока свободных мест, а затем заполняла остальные шестьдесят через другие каналы, в обход официального распределения»[42].

Наиболее остро на рынке распределения учеников стояла проблема, к решению которой меня привлекли. Дело в том, что весьма внушительную группу, тридцать тысяч детей, не зачисляли ни в одну из школ из составленного ими списка. Этим ребятам приходилось ждать административного распределения в последнюю минуту, прямо перед началом учебного года. Такое положение вещей сложилось вследствие перенасыщенности рынка: времени на то, чтобы получить достаточно предложений о приеме и принять либо отклонить их, не хватало; недоставало его и для того, чтобы охватить каждого ребенка, нуждавшегося в месте в школе, и чтобы их родные могли внести максимальный вклад в дальнейшую судьбу своих детей.

Средство против перенасыщенности

Плотные рынки должны быть быстрыми, но этого крайне трудно добиться (независимо от стремительного развития технологий), когда одним людям приходится ждать, пока другие примут решения, и действовать только после этого. Например, в самом начале процесса распределения по средним школам Нью-Йорка школы могли делать предложения, никого не дожидаясь. Но после того как они начинали разрабатывать несколько вариантов, им приходилось ждать ответа, прежде чем делать новые. Все это вело к перенасыщенности рынка, а обработка данных о каждом учащемся шла очень медленно.

Как же это работает на рынке недвижимости? Скажем, когда вы продаете дом, то установленная вами желаемая цена предлагается сразу всем, а когда покупаете, вы можете прицениться к любому дому на рынке.

Предположим, вы решили купить конкретный дом. Обычно такое предложение подкрепляется «задатком», то есть подписанным договором (поддержанным первым взносом) о покупке дома по указанной цене. Чтобы у продавца было время обдумать ваше предложение, оно должно иметь конкретный срок действия, скажем сутки или, возможно, чуть дольше на медленном рынке и короче на «шустром» (вроде того, который я сегодня наблюдаю в Кремниевой долине).

Пока предложение остается в силе, большинство покупателей не могут позволить себе рассматривать вариант покупки другого дома, поэтому им приходится ждать ответа. Но на «горячем» рынке, пока вы будете ждать, другой заинтересовавший вас дом может выскользнуть из рук. Точно так же продавцу, сделавшему официальное, подписанное встречное предложение, приходится ждать решения покупателя, и ему вряд ли захочется держать свое предложение открытым дольше, чем необходимо. Итак, хотя на рынке недвижимости все ведут переговоры со всеми, в определенный момент после частной договоренности между одним покупателем и одним продавцом ситуация меняется.

И, как мы уже убедились, такое положение вещей характерно и для рынков занятости. Компания, подыскивающая сотрудника на серьезную должность, может исследовать весь рынок, провести собеседование с множеством кандидатов и тщательно обдумать, кому из них сделать предложение. Но после того как предложение сделано, работодателю нередко приходится дать претенденту немного времени на его обдумывание, в течение которого другие кандидаты могут устроиться на работу в другую компанию. Как мы узнали из главы 5, такая ситуация чаще всего складывается на тех рынках, где делают обязывающие предложения и все происходит быстрее, в результате чего и все остальные тоже вынуждены прибегать к подобным действиям.