Глубокие интервью Сергея Белановского. Том 1. Часть 2. Производственные интервью: рабочие и руководство заводов, работники разных специальностей - Белановский Сергей Александрович Страница 3

Я бы сказала, что это связано и с желанием подработать, и с желанием сохранить хорошие отношения с руководством. Лично мне не хочется поставить в трудное положение очень симпатичного мне начальника цеха, симпатичного мне мастера, старшего мастера и других.

Вопрос: Как Вам выдаются задания – на смену, на неделю, на несколько дней?

Задания даются на смену. На более длительный срок давать задания бесполезно: все время меняется тип колец (это связано со снабжением), приходится работать на разных станках (главным образом из-за ремонта). Но на нашей работе задания на более длительный срок и не нужны, так как переключиться с одного типа колец на другой мы можем достаточно быстро.

Вопрос: Сколько зарабатывают люди на Вашем участке?

Я получаю примерно 220 рублей после всех вычетов (налогов и т.п.), чистыми. Мой заработок – как раз средний по участку. Некоторые получают немного меньше – примерно 190. Другие – лучше меня работают, у них выходит 250-260. Зарплата по месяцам колеблется. Раза два в год у меня выходит по 350. Нижняя граница – рублей 170, меньше я ни разу не получила даже будучи ученицей. Для сравнения: на прошлой работе, будучи ведущим инженером, я получала оклад – 190, а на руки – 170. Так что заработком здесь я довольна. При максимальной загрузке, то есть если бы мы работали на четырех станках и без простоев, мы бы получали около 340 рублей (без сверхурочных). При двухстаночном обслуживании мы бы получали 170 рублей, вдвое меньше. Мой средний заработок размером 220 рублей должен означать, что моя средняя загрузка составляет 2,5-2,6 станка. Однако, так считать было бы неверно. Во-первых, из-за отсутствия работы нас часто переводят на другие участки. Если число выработанных нами на нашем участке станкосмен поделить на весь отработанный фонд рабочего времени, то получится 2,1 станка. Во-вторых, как уже было сказано, мы довольно часто работаем в выходные дни. Таким образом, в средний будний день средняя загрузка работника составляет 2,0 станка, либо 2,3-2,4 станка, если исключить время, которое мы работаем на других участках.

Вопрос: Из чего состоит Ваша заработная плата?

Зарплата состоит из того, что оплачивают нам по нарядам (в зависимости от типа колец, на каждый тип есть расценка, и количества сделанных колец), и прогрессивки. Прогрессивка в сумме – 40%, из них 20% – за бездефектное изготовление продукции и 20% – за выполнение плана. Вторые 20% мы получаем всегда. Здесь мне самой не все понятно. Есть цеховой план, он часто не выполняется. Но у всех у нас есть свой личный план, и его мы выполняем всегда. Со станка мне положено снять определенное количество деталей за смену, допустим 300. Но я обычно снимаю 500, и это считается перевыполнением моего плана. Рабочие этому все время удивляются: в графе личный план – всегда больше 100%, а цеховой план не выполняется.

Первые 20% прогрессивки за бездефектную работу даются следующим образом. Когда я делаю работу, то сама отбираю бракованные кольца и кладу их в сторону. За эти кольца никакой экономической ответственности я не несу, мне просто их не оплачивают. Таких колец немного – примерно 5 штук на 1000. Но если в той партии, которую я сдаю на контроль, попался брак – мне ставят единицу. Если наберется 3 единицы – из 20% бездефектных остается только 10%, а за четвертую единицу эта часть премии полностью снимается. Таким образом, вопрос брака нас всегда очень волнует, мы всегда бежим смотреть, не поставили ли нам единицу. Я должна сказать, что работают все очень добросовестно, никто сознательно брак не положит, но самой просмотреть 2000 колец, которые я сделала – невозможно, поэтому бегаем смотреть. Но такой незамеченный брак (из-за сбоя станка) бывает редко. Вы спрашивали о качестве станков, видите – качество хорошее. А отношение к работе удивительно добросовестное. Может быть, это потому, что женский коллектив.

Вопрос: Есть ли у Вас в распределении зарплаты так называемая "выводиловка", когда руководитель выводит каждому работнику некоторый (по договоренности) уровень зарплаты, не считаясь с выработкой, установленной системой премирования и т.д.?

Нет, свою зарплату мы можем высчитать с точностью до копейки, и на самом деле высчитываем. Все рабочие у нас ведут такие книжки (они с виду затрепанные), где записывают, сколько они сделали, и сколько получат. Есть еще, правда, премиальный фонд мастера, но он – крошечный. Думаю, что он составляет рублей 10 в месяц.

Вопрос: Есть ли у Вас выгодные и невыгодные работы?

На разные кольца у нас установлены розные расценки, но я бы сказала, что более дорогие кольца – они одновременно и более сложные. Я считаю, что система этих расценок разработана очень хорошо. Мне кажется, что каких-то несправедливостей в зарплате у нас вообще нет, все очень справедливо. Или я просто адаптируюсь к настоящим условиям?

Впрочем, когда расценки снижают, то это, конечно, вызывает массу недовольства. При мне было два таких случая, когда снижали расценку, и это вызывало бурю недовольства. Первый раз расценка за 100 колец снизилась с 70 до 60 копеек. За пределы цеха это недовольство не вышло, но к начальнику цеха ходили, возмущались. Второй случай был такой. Раньше существовало правило, что если человек работал только на одном станке, то ему оплачивали подороже, чтобы компенсировать недогрузку и малый заработок. Потом это отменили. Моя сменщица очень этим возмущалась, ходила к мастеру, начальнику цеха, но лично я отнеслась спокойно.

Вопрос: Сопровождалось ли снижение расценок какими-либо техническими мероприятиями?

Да, это интересный вопрос. Я неоднократно читала в газетах, что пересмотр норм и расценок должен, как правило, сопровождаться соответствующими техническими мероприятиями. Однако у нас ничего этого не было. Просто снизили расценки, и все. Прав да, нас собрали, предупредили об этом мероприятии и сказали, что это связано с необходимостью снижения себестоимости.

Я уже говорила, что на участке очень возмущались, но лично я отнеслась к этому спокойно. Зарплата, конечно, упала, но, с моей точки зрения, не так уж сильно.

Вопрос: Какова зарплата рабочих на других участках? Есть ли места, где зарплата очень высока или очень низка?

Да, разница в зарплате есть. Есть более выгодные и менее выгодные участки, есть более трудоемкие и менее трудоемкие, эти различия должны быть как-то объективно оценены.

Но, на мой взгляд, трудоемкость работ не всегда коррелирует с зарплатой. Я работала уже практически на всех участках в цехе: полировка, упаковка и другие. Это бывает в связи с простоями у нас, или потому, что некому работать у них. Мне кажется, что оплата часто не связана с трудностью работы.

Вопрос: А сколько получают наладчики?

Наладчики не получают 20% премии в случае невыполнения плана участком. То есть выходит, что мы эти деньги получаем, а они нет. Но в этом есть и нечто справедливое: от них хоть как-то зависит работа оборудования, а от нас не зависит практически ничего. В итоге, их зарплата приблизительно равна нашей, хотя теоретически, с премиями, они должны бы получать больше, так как они рабочие более квалифицированные.

Вопрос: Могли бы Вы работать наладчиком?

Нет. В принципе женщина с опытом и техническими способностями могла бы работать. Но у меня технических способностей нет.

Вопрос: Можно ли сказать, что у наладчиков легче труд, чем у Вас?

На мой взгляд, у них труд тяжелее, так как больше ответственность. Ведь все станки должны хорошо работать. Рабочая нагрузка у них неравномерная. Иногда они отдыхают, но иногда работают много и утомительно.

Вопрос: Вы перешли в рабочие из инженеров, сменяли социальную среду. В чем отличие этой новой среды от привычной Вам "интеллигентской"?

Я очень боялась, когда шла в новую среду, но оказалось все просто прекрасно. Все окружающие меня люди (может быть, за единичным исключением) – читающая публика. Это развитые, интересные, очень славные и порядочные люди. Книги, которые они читают, может быть, попроще (так сказать, поинтереснее), чем те, что читают в институте. Кулуарные разговоры те же, что в институте. Как в институте разговоры среди сотрудников идут о семье, семейных делах, так и тут. Пожалуй, в институте меньше говорят о работе, чем здесь. Грубо говоря, из 10 минут перекура мы, может быть, 2 минуты говорим о семье, книгах, политике и т.п., а остальное время – о работе. В институте совсем иначе, о работе почти не говорят, идут нудные бесконечные разговоры о тряпках, магазинах и т.п. Я не почувствовала резкого различия при переходе из одной среды в другую. Здесь тоже, как и в институте, есть люди, которые любят поговорить на более высокие темы, у которых есть какие-то интересы, кроме семьи и работы.