Ричард Доуиз - Утерянное искусство красноречия Страница 12

Одну из первых написанных мной речей топ-менеджер, для которого я это сделал, изорвал в клочки. Я был разочарован. Вероятно, это читалось на моем лице, потому что после этого менеджер поблагодарил меня за помощь и сказал: «Не расстраивайся, Дик. Твой черновик – именно то, что нужно. Без него мне нечего было бы редактировать, а теперь я смог с чем-то не согласиться».

Что это было – вежливая ругань в мой адрес? Возможно, но я продолжал работать на этого менеджера. Он по-прежнему обстоятельно редактировал мои тексты, но, когда мы лучше узнали друг друга, стал править меньше. Со временем я научился уважать его предпочтения и предугадывать, с чем он может не согласиться. Мы стали в итоге отличной командой.

Надо ли вообще писать речи?

В этой главе вы познакомитесь с теми шагами, которые следует предпринять, прежде чем садиться писать речь. Но сначала давайте ответим на вопрос, который всегда возникает в дискуссиях такого рода: должен ли оратор пользоваться написанным текстом?

Некоторые эксперты в этом сомневаются. Они считают, что написанный текст – это нечто вроде костыля. Когда оратор пользуется письменным текстом, утверждают они, ему хочется прочесть его слово в слово, поэтому выходит скучно и неестественно. Конечно, сложно не согласиться с тем, что нет ничего тоскливее речи, произнесенной невыразительным, монотонным голосом, когда глаза докладчика прикованы к шпаргалке. Но вина полностью лежит на самом выступающем, а не на тексте. Некоторые могут хорошо говорить «без бумажки», но большинство – нет. Если вы входите в последнюю группу, не ругайте себя за подсматривание в шпаргалку. Конечно, можно пользоваться текстом эффективно. Для этого прежде всего его нужно хорошо помнить. Однажды я написал важную речь для известного банкира. До этого мне не приходилось для него работать и слышать его выступлений. В основном говорили, что докладчик он ужасный. Ему понравился мой текст, и я был в аудитории в тот вечер, когда он произносил речь при большом стечении народа. Через пять минут после начала я понял, что он строго следует написанному. И при этом удивительно точно. Я знал, что он читал речь, потому что сам написал текст, но сомневаюсь, что это было понятно и остальным. Речь звучала так хорошо, что мне хотелось похлопать себя по плечу. Я не мог понять, почему моего клиента считают таким уж плохим оратором. Ну да, не Рональд Рейган, но все же…

И тотчас все разъяснилось. Примерно на середине речи он вдруг отклонился от текста, чтобы вставить замечание, которое, очевидно, только что придумал. И после этого все пошло под откос. Он никак не мог вернуться на накатанную дорожку. Речь, которую мы оба считали такой мощной и цельной, стала распадаться. Связки и переходы, над которыми я так долго думал и на которые возлагал большие надежды, теперь, похоже, оказывали прямо противоположное воздействие. Если считать, что письменный текст – это костыль, то, отбросив его, он действительно заметно захромал.

Так что репутация этого банкира как никудышного оратора полностью подтвердилась. А если бы ему удалось договорить речь, что тогда? Кто знает…

Президент Рональд Рейган, настоящий ас общения, всегда во время речи казался образцом спокойствия и непринужденности, хотя самые важные обращения почти всегда читал с телесуфлера. Когда я смотрел одно из его выступлений по телевизору, я явственно представил себе этот телесуфлер. Конечно, Рейган был профессиональным актером, но многие ораторы-неактеры в состоянии вполне естественно прочитать речь по распечатке или телесуфлеру.

Однажды я писал текст для видеозаписи менеджера, который почти не имел опыта выступлений. Пленка должна была распространяться по филиалам с целью объявить о серьезных изменениях в политике компании. Предмет речи был настолько важен, что менеджер хотел повторить написанный текст слово в слово. Я написал речь, и мы вместе ее внимательно разобрали. Зная о его намерении читать текст, я хотел убедиться, что использовал привычные ему слова и фразы. Мы подчеркнули слова, на которых нужно заострить внимание, и отметили те места, где следовало сделать паузу. Затем перевели текст в телесуфлер. Я предложил, чтобы во время записи он читал, сидя на краю стола. Что касается других ораторов, это, возможно, выглядело бы наигранно. Но для него это было характерно, потому что именно так он вел себя во время неформального общения с посетителями. Любой зритель, увидев эту запись, согласился бы, что говорящий выглядит спокойно и естественно. Он прочитал текст слово в слово. Успех этого важного сообщения стал итогом тщательной подготовки и репетиций.

Я не утверждаю, что ораторы всегда должны в точности повторять написанный текст. Я только хочу сказать, что можно читать речь и не выглядеть при этом неестественным. Пользоваться ли записью текста – это зависит от случая, типа речи и прежде всего от навыков, опыта и желания самого говорящего. Я полагаю, что подготовка каждой речи должна начинаться с написания ее текста, даже если оратор и не будет им пользоваться.

В защиту написанных речей

Хорошо написанная речь отличается дисциплиной. Она не мечется от темы к теме. Она ведет прямо к цели. Она укладывается в отведенное время. Она не содержит избыточных подробностей, но не упускает ничего важного. Если вы говорите по суфлерским карточкам, как любят некоторые ораторы, велик шанс что-то забыть.

Написание, причем чего угодно, дисциплинирует, наверное, лучше всего – по крайней мере, мне так кажется. Проще говоря, написание заставляет думать. Когда я создавал эту книгу, мне пришлось думать о выступлениях, произнесении и написании речей больше, чем когда-либо. Одно дело заниматься чем-то самому, и совсем другое – рассказывать остальным, как это делается. Попытайтесь объяснить кому-нибудь, как ездить на велосипеде, бить по мячу клюшкой для гольфа или играть на гитаре. Это вовсе не так просто.

О чем думать, когда пишешь? Недостаточно постоянно прокручивать предмет речи в голове, хотя и это полезно. Написание текста заставляет думать о конкретных вещах, причем целенаправленно. Простое изложение на бумаге мыслей в стиле потока сознания – возможно, хорошее начало, но не имеет к писательству никакого отношения. Писательство – это дисциплинирование творческого импульса.

Мне кажется, что составление речи похоже на съемку фильма. В ходе этого процесса большая часть отснятого материала оказывается в мусорной корзине. И в результате появляется живая, увлекательная картина, которая с начала и до конца удерживает внимание зрителей. Этого же мы ждем и от речи.

Имея в руках написанный, отшлифованный черновик задолго до даты выступления, вы обретете уверенность. Если вы напишете и тщательно отредактируете речь, вы лучше ознакомитесь с темой. Даже если вы предпочитаете говорить по конспекту, он будет полезнее, если сделан с письменного полного текста.