В поисках идеального потока. История Производственной системы Росатома - Сергей Александрович Обозов Страница 12

еще — что надо уменьшить партию изделий с целью упрощения их обработки, снижения запасов и объемов незавершенной продукции, а также упростить контроль движения продукции. Было отмечено, что сотрудникам ОТК надо проводить контроль изделий на соответствие техническим условиям непосредственно после выполнения каждой операции. Рекомендовано было визуализировать движение продукции по маршруту технологической операции.

Со всеми этими изменениями на заводе справились за 2009 год.

Не отступать от принципов

Любому руководителю нужна команда. Коллектив единомышленников, тех, кто с энтузиазмом воспринял задачи по созданию отраслевой производственной системы, начал формироваться практически с первых наших шагов. Сегодня в атомной отрасли уже тысячи людей, которые мастерски владеют методами бережливого производства, и сотни тех, кто регулярно передает свой опыт и свои знания другим. Рассказывая историю Производственной системы Росатома в этой книге, я хочу, вернее, даже обязан дать слово и своим коллегам. Начинаю это делать.

На Машиностроительном заводе, например, тогда директором по производству работал Николай Антонов. Спустя несколько лет он стал моим заместителем. И я отлично помню, как мы с Хаяси определились, кто в нашей команде сможет на одном языке разговаривать с директорами по производству.

Мы с Хаяси ехали на «Сапсане» из Владимира в Москву. Сидели за столиком, рисовали структуру АО «ПСР», перебирали кандидатуры. И вот дохожу до Антонова. Хаяси резко говорит: «Он!»

А теперь передаю слово самому Николаю Антонову:

— История ПСР на Машиностроительном заводе началась в 2008 году. Незадолго до этого я стал директором по производству и ничего на тот момент не знал ни о TPS, ни о бережливом производстве вообще.

Николай Антонов

Надо сказать, что у завода всегда была активная международная жизнь. На тот момент МСЗ половину своей продукции изготавливал для зарубежного рынка ядерного топлива. Мы делали ТВС (тепловыделяющие сборки) для станций российского и западного дизайна — поставки шли в Швейцарию, Великобританию, Швецию, Германию. Привыкли считать себя лучшими и с гордостью рассказывали почему. Я бывал на зарубежных предприятиях по производству твэлов и ТВС и видел, что мы никому не уступаем. Мы всегда ставили качество во главу угла. ТВС — это дорого, это ответственно, потому что отправляется в ядерный реактор.

К нам приезжали и технические специалисты, и сотрудники посольств, и журналисты, и делегации реальных и потенциальных покупателей. Обычно мы всех приводили в самую красивую точку завода — на линию по производству твэлов. Незадолго до приезда японского консультанта мы показывали ее Владимиру Владимировичу Путину, там бывали министры, губернаторы. Всех впечатляло, всем нравилось.

Да и как могло не понравиться? Эта линия — предмет нашей гордости. Ее разработали инженеры Машиностроительного завода.

В 2009 году к нам приехала делегация из Японии во главе с господином Хаяси. Мы привели их на эту линию. Хаяси рассказывал об остановках, о выработке, о визуализации и сразу предлагал решения. Показали ему камеру с установкой для снаряжения твэлов топливными таблетками — образцовую, очень красивую.

— Почему такая большая? — вдруг спросил он.

Ну как ответить? А почему нет?

— Почему у вас лежит столько запасов, зачем они вам?

Как зачем? Вдруг эта линия встанет, и процесс остановится?

— Вы переходите с одного обогащения урана на другое. За сколько времени вы делаете этот переход?

Поясню, что имеется в виду. Доля изотопа 235 в уране может быть различной, то есть твэлы в ТВС для разных реакторов бывают с разным обогащением по урану-235. Параметры нужно выдерживать очень строго — это критически важно. Так за сколько происходит переход? Отвечаю: «За смену». Хаяси: «Ответ неверный. Все должно исчисляться в минутах». Это вызвало шок. Для перехода надо таблетки с другим обогащением убрать, все зачистить — пылесосом и руками, контрольно-измерительные приборы перенастроить, пройти ОТК — это достаточно длительная процедура. А он дал задание, чтобы мы научились укладываться за одну минуту!

Хаяси тогда посоветовал заснять весь процесс на видеокамеру и посмотреть, как работают люди. Мы это сделали и увидели сразу очень многое: бесконечные перерывы, двухчасовое ожидание ОТК и прочее.

Потом Хаяси побывал и в других цехах. И везде спрашивал, зачем нам так много продукции на местах. Помню, приходим в цех порошков. Там стоит огромный смеситель — около трех кубов, куда загружается для смешивания порошок из шести контейнеров. Это делается для того, чтобы получить однородный продукт — дальше идет производство таблеток, и очень важно, чтобы порошок был неизменного состава. Хаяси спросил про размер партии. Начальник цеха, явно не настроенный на общение, ответил, что размер партии определяется размером смесителя. Это был плохой ответ.

Цех 46 (теперь цех #55)

Хаяси промолчал, но я уже понимал, что 3 тонны — много, если требуется изготовить 1,5 тонны таблеток, что размер партии должен быть таким, чтобы это состыковывалось с потребностью следующего передела. Получается, первый же визит японцев был обучением на месте. Именно тогда пришло понимание, что бережливое производство на МСЗ — это всерьез и надолго.

Конечно, сначала было недоумение: как мы можем жить без запасов? В то время, если начальника цеха хотели хорошо охарактеризовать, его представляли как надежного, у которого на складе все есть. Запасливый — молодец, нет запасов — значит, все прошляпил. И тут вдруг говорят, что запасы — это плохо.

Обстоятельства сложились так, что нам пришлось заняться запасами не откладывая. Примерно в середине года завод покупал урановое сырье. Большую часть времени мы, конечно, работали с тем ураном, что давал ТВЭЛ, но часть урана по некоторым контрактам приходилось покупать самим. Это дорого, а выручку по таким контрактам мы получали в конце года. То есть для закупки нам нужно было взять кредит, который потом гасился из тех денег, которые приходили в конце года. В 2010 году Олег Васильевич Крюков, генеральный директор завода, дал задание сделать так, чтобы кредит брать не пришлось.

Стали думать, как быть. У нас была система планирования, которая мне не нравилась. Работала она так: представьте четыре передела — порошок, таблетки, твэлы, ТВС. Уровень запасов между переделами, как правило, был до полутора месяцев. Порошок возили на склад, откуда его забирали по мере необходимости, и так по всем переделам. Я и до приезда японцев задумывался, зачем с такими запасами работать, а тут появился хороший повод изменить систему. Если раньше планировали по месяцам, то сейчас мы