Короче говоря. Про риторику, влияние и харизму - Татьяна Александровна Карташева Страница 18

Вы сможете:

Определять, что полезно и интересно вашим слушателям.

Выбирать то, что будет уместно здесь и сейчас.

Факты обладают настоящей магией, если подобраны верно. Они откликаются в сердцах, тонко резонируют и делают свое вдохновляющее дело. Повторюсь, если они правильно выбраны. Но в нашей жизни так много всего. Как понять, что важно, а что нет? Как выбрать то, что сработает, принесет пользу и запомнится? Ведь нам так много всего приходится запоминать…

Расскажу историю о том, как правильные факты помогли мне взять эксклюзивное интервью у Владимира Путина.

Это было в моей родной Красной Поляне. И это была та другая моя жизнь, в которой я была репортером НТВ. Начало 2000 года. Только-только Ельцин представил нам преемника, и вскоре Путин прилетел в Сочи. Это было время самой настоящей «партизанской» журналистики. Есть усиление на трассе Адлер – Красная Поляна, значит, нам туда.

Мы ехали туда не зная куда. Было неизвестно, сколько придется ждать и удастся ли снять хоть что-нибудь. Устроились в сугробе. Холодно. Мороз пробирает. Но вот – вертолетный гул, суета. Мы все же оказались в нужном месте в нужное время.

Засняли президентский вертолет. Из него вышел Владимир Путин, сел в машину, и кортеж тут же направился к горнолыжным трассам. Мчим следом. Точнее, тарахтим. В нашей красной, видавшей виды «пятерке» с надписью «НТВ» на лобовом стекле. За ослепительно блестящим на зимнем солнце правительственным эскортом.

Вскоре мы на лыжных склонах «Альпики-Сервис» (никаких «Роза Хутора» и «Горки Города» тогда еще и в помине не было). Путин пересаживается в ратрак и ловко уезжает в туманную даль. Мы оглядываемся, видим промерзшие худенькие кресла канатки – и вот уже ползем туда, вверх, за ним.

Отметка 1144. Он здесь! Катается на лыжах! Рядом народ, простые лыжники. Отдыхают, фотографируются. С ним! Он не против. Снимаем, но осознать происходящее пока трудно! До этого дня никто не видел президентов (пусть пока и исполняющих обязанности) на горных лыжах. Никто и не знал тогда об этом его увлечении.

Идет третий час. Холод собачий (как же там было холодно)! Мы с оператором безнадежно синие, камера – в толстом слое инея. Но работает. И мы работаем. Заняли высоту 1144 и отдавать ее не собираемся.

С нами, конечно, пытались попрощаться раз десять. Или больше. Подходили разные вежливые люди. Деликатно, но настойчиво прощались. А я в ответ рассказывала (в разных вариантах), почему мы должны остаться и почему важно это показать стране.

Но вот к нам в очередной раз подошли и сказали примерно следующее: «Человек отдыхает. Вы же понимаете. У него давно не было такой возможности. Дайте ему провести этот день так, как он решил. С семьей».

Я все понимала, как человек, не лишенный эмпатии. Но как репортер – нет. И тогда я вытащила свой джокер-аргумент: «Меня зовут Тамара. Я родилась и выросла здесь, в Красной Поляне. Сюда, через эти горы, после окончания Кавказской войны, пришел из Трапезундской империи мой прапрадед Мурад Ксандинов. С него началась российская страница истории Красной Поляны и моего большого рода. Впервые в жизни я вижу главу своей страны… на лыжах. Дайте мне шанс показать это всем».

Дали. Вскоре нас пригласили в кафе. Мы зашли туда на насквозь промерзших, негнущихся ногах. Тепло. Очень тепло. Как же там было тепло! Несколько столиков заняты. Лыжники греются, пьют чай. Он – у окна. Жена – напротив. Рядом камин. Потрескивают дрова. Пахнет блинами, мятой, жизнью. Приглашают сесть за их столик, сажусь. Оператор Саша Полянский – на корточки, чтобы взять Путина в кадр крупным планом. Спиной жду команды «мотор», но висит пауза. Долгая, липкая, бесконечная. И тут слышу над ухом: «Объектив запотел. Ничего не вижу».

Оборачиваюсь. С окоченевшего Полянского градом льет пот… нервы. Нужно время, камера не может так быстро – с мороза в тепло – и сразу работать. Но никто не будет ждать, пока она согреется.

И тут Полянский достает решение. Уж не знаю откуда. Скидывает с плеча камеру и умело, будто сотни раз именно так и делал, засовывает объектив… в камин, прямо в огонь. Секунда. Две. Три. Он возвращает камеру на плечо. И я слышу заветное: «Мотор!»

Мы записали это интервью с Путиным. Наш сюжет тогда облетел весь мир.

Как появилась эта моя презентация? Сложилась из фактов. Они были рассчитаны именно на эту мою целевую аудиторию, на этих моих слушателей.

Как найти то, что сработает? Как выбрать факты? Нам есть что рассказать, но так сложно понять, что именно нужно в этот конкретный момент.

Я часто на тренингах слышу: «У меня слишком много всего, трудно выбрать». Или: «Мне сейчас начинать хвастаться? Я этого не люблю. Меня и так все знают, что нового я расскажу?»

Марк Твен считал, что «…секрет того, чтобы добиться чего-то, – начать». Начните вспоминать факты своей жизни, и самопрезентация сама сложится. Ищите то, что будет уместно с вашими слушателями. Кто они? Авиадиспетчеры, врачи ковид-госпиталя, инженеры-генетики, онлайн-терапевты, бухгалтеры? Следуйте формуле самопрезентации, где пункт номер один – аудитория. Ларри Кинг говорил, что «если бы существовала библия риторики, то аудитория стояла бы в ней на одном из первых мест».

Именно аудитория определяет, регулирует то, что и как вам нужно рассказать. Если вы рассказываете что-то своим друзьям, которые вас отлично знают, достаньте для них те факты, что им пока не известны. Или напротив. Те, что хорошо известны, но вы их весело повторите ко всеобщему удовольствию, что называется на бис.

Рассказывать о себе нужно так, чтобы не скатиться в хвастовство, не перейти эту тонкую, как пергамент, грань.

Про факты, думаю, понятно. А вот где найти истории, чтобы вшить их в самопрезентацию? Откуда они берутся? Почему у кого-то они есть, а у вас нет?

Истории есть у всех. Приведу