Маргарита - Сергей Васильевич Фокин Страница 14

неприлично, но животные инстинкты берут верх над мной, да и она не против, лыбится. И видимо, она тоже затекла и перевернулась, забрав мою левую руку к себе, приложила ее к груди и прижала так, что я почувствовал косточки ее лифчика. Вторая моя рука поддерживала ее голову и смягчала периодические удары о дверь, она совсем, как котенок, терлась об мою ладонь в поисках комфортной для лица позы. Я чувствовал левой рукой, что она еще не остыла, от ее груди исходит жар. И почему я обращаю внимание на пуговички на ее рубашке, какое мне дело до того, это уже, можно сказать, профессиональная привычка, взгляды, и мне ничего не стоит просунуть туда руку, меж пуговичек, и прикоснуться к ее «сердцу». Отговаривая себя от этой дурной идеи еще несколько минут, говоря себе о том, что это нехорошо, уже заметил, как моя рука там и мнет ее грудь, да еще и не через лифчик, а непосредственно обнаженную. Сжимает ее сосок и, несмотря на то, что музыка заглушала шум мотора и свист ветра, я услышал, как она легко стонет и даже извивается. Олег заметил неладное и был удивлен моему такому поведению, мои рассказы о разгульной жизни начинают оживать. Но он не осуждает меня, а наоборот, даже по-моему рад. И это должно было случиться, в песне на мгновение приглушились басы и голос затих, но Даша продолжала постанывать. На что обратила внимание Яна, сидящая на переднем сиденьи, и обернулась, я попытался выдернуть руку, но не вышло, Даша крепко держала ее и не позволила мне этого сделать. В глазах Яны стояла следующая картина: Даша изнывает от желания и далеко не против этой ночью уснуть в паре. Яна, хоть и не сказала ничего и даже сделала вид, что не видела, как моя рука у Даши под рубашкой, но явно сделала умозаключающие выводы.

В скором времени доехав до дома, все вылезли из машины, кроме меня и Даши, она по-прежнему крепко держала мою руку, которая была у нее на груди, и все же та неловкая пауза с взглядом Яны и смехом моих пацанов запомнились мне, и я не хотел оказаться в этой ситуации вновь, обжечься об взгляд подруги. Но она вовсе не меня осуждала, а свою подругу, ведь что взять с парня, кобель не вскочит, пока сучка не захочет. У меня все же получилось выдернуть руку до того, пока дверь с моей стороны откроется.

– Сереж, ее, наверное, проще будет занести домой, чем попытаться сейчас обуть и дома разуть, – высказался со стороны Макс. – Еще ее надо довести до дома.

Олег перебил:

– Ага, еще и на 4-й этаж.

– Да хватит аргументов, мне не сложно. – Мне и вправду было не сложно, для меня это даже разминкой сложно назвать. Да и тем более не то чтобы я сомневаюсь в силе моих друзей, хоть они и на порядок меньше меня, но мне же в правду не тяжело. Вскинув ее на плечо, я двинулся в сторону дома, у подъезда курила Яна и держала мне дверь, пока пацаны уже поднимались по лестнице. Дойдя до нее, я без слов забрал у нее сигарету, которую она только закурила.

– Ты серьезно?

– Я курить хочу.

– Дома бы покурил, тяжело же.

– Ничуть.

– Правда?

– Да.

– Охренеть! – она удивленно улыбнулась так, что зрачки были еле видны.

Докурив и продолжая общаться на отдаленные темы, я и подумать не мог, что она помнит или думает о случае в машине. Но, как только мы поднялись, я занес Дашу в комнату, которая при виде света люстры как будто ожила и стала бодрой, как никогда, ее распирал ночной движ, она хотела выпить еще и танцевать еще больше.

– Спасибо, Сереж, – поблагодарила меня Яна.

Я сразу же вышел из комнаты и за мной тут же закрылась дверь и щелкнул дверной замок. И сразу же раздался шум в виде топота и невнятной, агрессивной речи Яны. Но подслушивать я не стал.

– Серег, ты водку, коньяк?

– Да че ты спрашиваешь? Все ему лей! – раздался смех, и я тоже не смог сдержать смеха.

После первых трех стопок я вышел на балкон четвертого этажа и закурил под редкое пенье птиц и целого оркестра сверчков. Несмотря на шум природы и еле различимый на слух шелест листьев, я отчетливо слышал, как трещат листья табака в сигарете. И действие алкоголя на пустой желудок усиливалось в квинтэссенции с никотином. Я не могу объяснить самому себе, почему я чувствую себя таким одиноким и пустым, не могу вернуть свое сердце, которое сам подкинул Юле. Я хочу, чтоб она его приняла и мы каким-то образом начали новые отношения. Мы похожи. Она разбежалась со своим, я – со своей, но она это сделала относительно недавно, и поэтому я жду, пока она окрепнет, чтоб пойти на штурм, хоть и не имею войска. Я решился ответить на сообщение: жаль.

Мгновенно пришел ответ: о чем ты?

…о твоей встрече с бывшим.

…я не понимаю, о чем ты, я вообще ничего не понимаю, мне плохо!

…я приехал обратно, ты дома?

…а тебя не было в городе?

…где ты? – я спрашиваю.

…собираюсь домой.

…подъезжай к прокуратуре. Нужно поговорить!

В ответ не пришло ничего, я писал ей сообщение за сообщением и уже вышел на улицу, оправдавшись тем, что пошел за сигаретами. Я вышел из квартиры в тот момент, когда началось основное веселье, как мне показалась, буйная и озорная Даша вошла в кураж и запросто могла стать звездой ютуба.

Я вышел к прокуратуре и в потемках искал ее машину среди других припаркованных машин. Мне удалось ее найти и даже подойти незамеченным. Готов сесть в машину на пассажирское сиденье, но меня что-то остановило, и я решил подойти к водителю, которая уперлась головой в руль. Открыв водительскую дверь, тихо сказал, перебивая ее плач:

– Маленькая, иди ко мне… – И ненастойчиво потянул ее за руку, она тут же повиновалась и вышла из машины, крепко обняв меня, продолжая хлюпать носом. Я хотел с ней поговорить достаточно серьезно и даже был готов разорвать наше общение, дабы не мучиться. Не веря самому себе, я смеялся в свое