Творчество вечной жизни - Святослав Игоревич Дубянский Страница 18

Спустя три дня мы отправились в долгое автомобильное путешествие в деревню, где находился основной ашрам Йоги Рамаяха. Я вышел из машины, прямо перед входом в небольшой ашрам стоял Йоги Рамаях, — так произошла моя первая встреча с учителем. До этого момента я уже видел несколько его фотографий, поэтому приблизительно представлял себе, как он выглядит, но то, что я увидел, превзошло мои ожидания.

К моменту нашего знакомства Йоги Рамаяху было 70 лет, но, несмотря на преклонный возраст, он был удивительно спортивного телосложения, было видно, что он в прекрасной физической форме. Йоги Рамаях был одет в традиционные белые индийские одежды, у него была длинная седая борода, на шее висели четки из семян священного дерева рудракши. Он уверенно стоял босиком на земле, мне тут же бросились в глаза длиннейшие ногти на ногах и руках.

Острый и проницательный взгляд Йоги Рамаяха был полон блаженства и радости. Разговаривая с собеседником, он смотрел прямо в глаза, пронизывая орлиным взором, в котором чувствовалась сила и мудрость. Казалось, я встретился с хорошо знакомым человеком, он общался со мной с самого первого момента так, как будто мы были знакомы уже очень давно.

На следующий день он дал мне задания по хозяйству с таким видом, как будто я всегда жил в его ашраме. Было ощущение, что всё вокруг для меня хорошо знакомо, как будто я вернулся домой после долгого отсутствия.

Достаточно быстро я узнал, что Йоги Рамаях был непосредственным учеником Махаватара Бабаджи. Эта новость наполнила моё сердце радостью, я почувствовал благословляющее присутствие Бабаджи, который заботливо направил меня обучаться медитации крийя-йоги к своему великому ученику.

Ашрам Йоги Рамаяха находился в тихой и сказочной южноиндийской деревне, состоявшей из нескольких десятков дворцов. Да, я не оговорился — нескольких десятков дворцов. В этой местности жили представители богатейшей южноиндийской касты четтияров, к которой принадлежал и сам Рамаях.

Ашрам представлял собой небольшое одноэтажное здание, в центре которого был внутренний дворик. В восточной части двора располагался каменный алтарь, на котором находился шивалингам — каменное яйцо, символизирующее изначальный источник всего сущего. На плоской крыше можно было по вечерам заниматься йогой, а по утрам загорать на мягком восходящем солнце.

Йоги Рамаях жил в домике, пристроенном к основному зданию. Ученики проводили весь день в медитации, изучении священных текстов веданты и занятиях йогой, спали на полу во дворе на соломенных подстилках, укрываясь лёгким пледом.

Ночью было душно, тучи москитов за ночь могли сильно искусать. Много позже в Индии везде появятся комфортные условия жизни, в том числе кондиционеры, но в те времена всего этого не было.

Я часто сомневаюсь, насколько возможно назвать дом Йоги Рамаяха ашрамом. Обычно индийские ашрамы — это достаточно большие комплексы зданий с огромным количеством посетителей и студентов, которые обучаются медитации и йоге. То место, где жил Йоги Рамаях, скорее можно было назвать его домом, в котором обитал он и несколько учеников, проходивших персональное обучение.

Небольшая комната использовалась как кухня. Местная женщина, которая готовила для нас еду, разводила огонь, густой дым наполнял всю кухню и медленно выходил через маленькое оконце. Наблюдая за процессом приготовления пищи, я с юмором размышлял о том, что всё это больше похоже на сон или путешествие во времени. В конце XX века, когда уже развивались компьютерные технологии и шло освоение космоса, в доме Йоги Рамаяха повар готовила потрясающе вкусные соусы по технологиям каменного века.

Кушали сидя на полу, пользуясь вместо тарелок свежими пальмовыми листьями. Ложек и вилок не было, брали еду традиционным способом — правой рукой. Приехав к Йоги Рамаяху впервые, я быстро понял, что кушать рукой правильно и красиво гораздо сложнее, чем западными столовыми приборами. В наше время старинная традиция кушать правой рукой постепенно исчезает даже в Индии, молодые поколения быстро переходят на западный стиль, пользуясь вилкой, ножом и ложкой. Я застал ещё те времена, когда традиционный уклад был повсеместной нормой, в особенности на юге Индии.

По окончании еды пальмовые листы сворачивали в трубочки и выкидывали на улицу, где их тут же съедали коровы и козы. Душ располагался в самом дальнем углу ашрама, в жаркие дни вода в баке нагревалась, так что даже слегка обжигала, но зато принимать душ ранним утром на восходе солнца было настоящим испытанием, потому что вода в баке сильно охлаждалась.

Я быстро понял, что рассказы об Индии как о стране, где всегда жарко, — очередная иллюзия. В середине ночи было жарко и душно, по утрам, до восхода солнца, — зябко, но стоило солнцу взойти, как мгновенно начиналось пекло. Вечером было трудно заснуть от жары, ранним утром я иногда замерзал и мечтал о жарком солнце, а в дневную жару с наслаждением вспоминал утреннюю прохладу.

Иногда я сдавал одежду в местную прачечную, которая находилась совсем рядом, но чаще стирал самостоятельно индийским способом: замоченную и намыленную одежду раскладывал на плоском камне, а затем тёр её прямо об камень. Тщательно сполоснув одежду, я клал её на крышу, куда можно было подняться по лестнице, под палящим солнцем она высыхала за считаные минуты.

Конечно, можно было всегда сдавать одежду в прачечную, это было очень дёшево и удобно, но Йоги Рамаях советовал стирать самостоятельно, потому что, в соответствии с традицией индийских ашрамов, каждый должен обслуживать себя сам, даже если это касается таких мелочей, как стирка собственной одежды.

Йоги Рамаях обучал своих учеников практикам медитации крийя-йоги, а также мантрам и дыхательным упражнениям. При жизни вокруг Йоги Рамаяха было очень мало учеников, большую часть времени рядом с ним постоянно жили только несколько близких учеников.

Первый раз я приехал к нему в составе небольшой группы, мы прошли двухмесячный курс обучения, а затем все уехали, я же остался в ашраме ещё на несколько месяцев с двумя американцами.

Я приезжал к Йоги Рамаяху на протяжении нескольких лет. В первые три года жил в его ашраме по несколько месяцев в году, впоследствии мои визиты стали более кратковременными. Незадолго до его ухода из жизни я несколько раз навещал его, мы обсуждали практики медитации и йоги, затрагивали многие философские вопросы.

В миссию Йоги Рамаяха не входили большое публичное признание и известность. Его стиль общения с учениками был крайне странным и необычным, иногда он мог быть грубым и даже накричать на ученика, это отпугивало случайных