Несломленный. Находим силы, падая в бездну. Практики исцеления для тех, кто пережил психологическую травму - Мэри-Кэтрин Макдональд Страница 24

Большинство наших воспоминаний как раз примерно так и выглядят, и большинство наших воспоминаний более или менее интегрированы. Одна из ключевых особенностей травматических воспоминаний состоит в том, что они устроены по-другому и не интегрированы. Это представляет проблему не только для самих воспоминаний, аккуратных файлов и полочек в картотеке мозга, но и для всей нервной системы, поскольку фрагменты воспоминаний, рваные и наскоро запиханные куда попало, система сигнализации воспринимает как угрозу.

А, как мы знаем, когда мозг распознает угрозу, активируется система реагирования на стресс. Эта система меняет приоритеты, и, отнимая энергию у нормальных процессов в организме, направляет ее на борьбу с угрозой, чтобы у вас было больше шансов эффективно с ней справиться и остаться в живых. Такая реакция оправдана, когда за вами гонится волк или когда в доме среди ночи срабатывает пожарная сигнализация, потому что в неисправной проводке на кухне пробежала искра и она задымилась. Однако совсем не здорово, если мозг таким образом реагирует на что-нибудь безобидное, поскольку он извлекает из памяти поломанный файл с воспоминанием и все связанные с ним разрушительные эмоции и реакции, пока вы, например, сидите на работе.

Такая реакция тоже происходит по очень веской причине и говорит о том, что система сигнализации работает. То, что пожарная сигнализация включается каждый раз, когда вы жарите бекон, вовсе не значит, что она не работает. Но, когда она срабатывает при безобидных раздражителях, это говорит о том, что она стала сверхчувствительной и, вероятно, нуждается в повторной калибровке. Один из способов, которыми можно откалибровать систему реагирования на стресс, – помешать ей менять приоритеты физических функций, когда мозг обнаруживает угрозу.

Когда миндалевидное тело запускает в мозге систему сигнализации, кровоток и электрическая активность отходят от префронтальной коры (она отвечает за многие процессы, но важнейшие из них – рациональное мышление и рабочая, или оперативная, память) и гиппокампа (старой доброй картотеки). Это может представлять серьезную проблему, когда вы пытаетесь извлечь из памяти травматическое воспоминание, чтобы рационально его осмыслить, сменить метки и изменить порядок повествования. Когда срабатывает система сигнализации, вы уже не можете работать с повествованием, поскольку попадаете в бесконечный цикл повторной реакции на травму. Работа вашей системы основана на предположении, что вы снова находитесь в явной и реальной опасности.

Когда в структурах мозга, необходимых нам для работы с травмирующим воспоминанием, недостаточный приток крови и электрическая активность, нам нужно искусственно вмешаться в процесс и перенаправить кровоток и электрическую активность в другие части мозга (а именно в префронтальную кору и гиппокамп). Благодаря этому система реагирования на стресс замедлит работу, а в теле спадет возбуждение и наступит спокойствие. Когда мы регулируем систему сознательно, задействуя верхние области мозга, и влияем на ощущения в теле вплоть до кончиков пальцев, мы прибегаем к регуляции сверху вниз.

Регуляция сверху вниз – одна из причин, почему метод ДПДГ эффективен в работе с травматическими воспоминаниями. Специалист начинает сеанс ДПДГ с того, чтобы задействовать вашу рабочую память (за которую отвечает префронтальная кора). Для этого он дает вам задание, требующее концентрации и зрительной обработки. Задания бывают разные, но обычно нужно проследить глазами за лучом света или движущимся объектом перед собой. Пока рабочая память активна, а в префронтальной коре сильный кровоток и электрическая активность, можно обратиться к травмирующему воспоминанию и вместе со специалистом начать работать с неупорядоченным файлом. Когда система сигнализации сработает, а это точно произойдет, префронтальная кора сможет вмешаться и при помощи рационального мышления определить, что угроза не актуальна. Со временем мозг со все большей вероятностью будет распознавать содержимое файла как нейтральное и не представляющее угрозы, а вы сможете проделать необходимую работу по интеграции воспоминания.

Важно понимать, что эмоциональное наполнение файла в этом процессе никуда не денется. И ничто его оттуда не удалит. Однако с помощью этого процесса можно влиять на интенсивность переживаемых эмоций, поскольку мозг уже не будет думать, что содержимое файла грозит вам гибелью. Травмирующие воспоминания никогда не превратятся в счастливые или нейтральные. В них по-прежнему останется эмоциональное наполнение, и оно сможет вызывать у вас слезы и беспокойство на пару минут. Разница в том, что они больше не будут отнимать у вас весь день. Вы сможете воспринимать травмирующее переживание как одно из событий в своей жизни – как и все остальные события – и в вашей власти будет придать ему то или иное значение.

Если ваша цель в исцелении от травмы состоит в том, чтобы вовсе перестать что-либо чувствовать, вы обрекаете себя на провал. Если я начну рассказывать вам о том, как умер мой отец, я, скорее всего, расплачусь. Я почувствую, как по моим легким разливается холодное серое горе. У этого воспоминания по-прежнему есть эмоциональное наполнение, но оно уже давно не заставляет меня просыпаться в панике среди ночи.

Грейс прошла ДПДГ и рассказала о том дне, когда от нее ушел парень. Она поведала обо всем, что потеряла из-за расставания, и о том, что теперь чувствует себя бесконечно уязвимой, и не проходит ни минуты, чтобы она об этом не переживала. Со временем ей перестали сниться кошмары. Она снова могла спокойно есть, работать и даже ходить на свидания. Она по-прежнему иногда думает о бесконечной уязвимости, но в основном новенький крепкий ящик стоит себе спокойно на дальней полке.

Выводы и инструменты

Когда мы расцениваем реакцию на травму как признак слабости и дисфункции, мы также часто полагаем, что отложенные проявления травмы – будь то диагностированное ПТСР или просто постоянные симптомы, отнимающие у нас жизнь, – говорят о том, что в нас есть какая-то поломка, которую невозможно починить. Мы полагаем, что травмирующее событие и реакция на травму изменили нас как личность и что теперь мы навсегда останемся такими и никогда не исцелимся. Я знаю, о чем говорю, потому что сама долго верила в подобное на основании собственного опыта.

И это чушь собачья.

Травматические симптомы – результат того, что адаптивные системы, заложенные в нас природой, со временем теряют адаптивность. Система сигнализации адаптируется к ситуации и срабатывает в нужный момент, но потом клинит и начинает срабатывать без повода. Однако тот