Эдипов комплекс - Татьяна Ролич Страница 6

– Знаешь, мы с Галей обсуждали, что жить ей в общежитии неудобно, лучше будет, если она переедет ко мне. Это так? – обратился он к Гале.

– В общежитии жить весело, но неудобно, – заученно ответила Галя, не меняя позы и также глядя в сторону.

 Андрей растерялся от этой Петиной практичной напористости, но понял в этот момент, что его высокое счастье не имеет отношения к реальной жизни, которая подчиняется своим законам, что люди не только влюбляются, но утром встают, умываются, готовят завтрак, идут на работу, приходят с работы, ложатся на диван – смотреть телевизор, а ночью спят, а утром встают. Эта реальная жизнь проходит в комнатах общежитий, в коммунальных квартирах, в отдельных квартирах – она происходит и среди простой мебели, и среди гарнитуров, она идет у всех, как раз и навсегда заведенный механизм, что та самая Галя, с которой Андрей проводил вечера под звездным небом, ласкал, целовал,  испытывая впервые новые ощущения, что Галя  – реальный человек с проблемами, и эта мысль как-то оскорбляла Андрея, и он потерял уверенность, что ему хочется с этой Галей, жизнь которой он не знает, говорить о своем счастье. Он погрузился в свои мысли, и чувство разочарования и обиды от того, что Галя принадлежит не только ему, она принадлежит жизни, а в этой жизни всем, кто сможет ей предоставить условия, а это может быть любой, и он тоже, – эта мысль поселила в его душе грусть, и ему захотелось уйти.

 Он встал из-за стола, распрощался с Петей и с Галей и пошел пешком под моросящим дождем к своим книгам, чувствуя свое одиночество в мире, как единственную реальность, ему принадлежащую.

Глава 7

 Когда Андрей вернулся домой, грустное настроение его не покидало, но самое интересное, что он не думал ни о Пете, ни о Гале, – он думал о жизни, о ее многоликости и неуловимости ее мгновений, которые чередой минут, часов, дней сменяют один другой, и какой из них главный, важный – он не мог сейчас определить, но чувствовал, что его встреча с Галей при таких обстоятельствах – очень важный для его жизни момент, что это какой-то поворот, но куда и к чему, он не знал, и почувствовал внутри ощущение своего одиночества – не знал он в этот момент, что нет конца однажды нахлынувшему чувству своей оголенности в мире, что это будет естественное для него состояние, когда душа будет напрягаться в поисках счастья, а оно мимолетно и неуловимо, и попытка его найти обречена всегда, потому что счастье не единственно, его много, но оно постоянно ускользает по мере того, как к нему приближаешься.

 А сейчас нужно было действовать, а все вокруг одинаково и однообразно, и только слова фиксируют движения души, и рассказ другим о себе становится тогда реальностью, когда мир узнает о твоих переживаниях. Но желание Андрея рассказать о своих чувствах не находило выхода, и тогда он оставил эти мысли рассказать о них кому-то, и они спрятались в тайниках души, откуда регулярно о себе напоминали, как то, с чем постоянно Андрей свою реальную жизнь сравнивал, как с эталоном гармонии, счастья и любви. И ему это очень нравилось, потому что он один знал, что обладает чем-то особенным, только ему известным, и это его возвышало в своих собственных глазах – он чувствовал свою приподнятость над миром, он над ним парил и с любопытством наблюдал за его суетностью.

Так случайная встреча  обрабатывала, шлифовала и обучала душу Андрея, приобщая его к великой мудрости, с которой придется однажды встретиться. Одним удается понять, что ему открывается драгоценный ларец знания и опыта, и он им дорожит и оценивает высоко, для других это обыкновенно и просто, а для третьих это великое страдание, когда душа возвышается и крепнет, вырабатывая свои механизмы отношения с реальной жизнью, а будничная жизнь состоит из простых действий – она обрастает предметами быта, которые ее украшают и улучшают, но душа надо всем этим парит высоко и независимо, чувствуя свободу свою от материального мира.

 Андрей принадлежал к категории людей особенных, – ему так казалось, и это было его правдой. Он был так устроен, что реальный мир существовал для проживания его духа – окружающие предметы служили ему, он их даже не замечал, не придавая им никакого значения, он весь пребывал в идеях, и только иногда ему приходилось опускаться на землю, в реальный мир, и подчиняться его законам.

 Последняя встреча у Пети не прошла ни для кого из участников бесследно. Петя догадывался, что было что-то, о чем он не знал. Он не хотел ничего выяснять, понимая, что это ничего не изменит. А вот Гале было над чем поразмышлять. Кто за нее сделал выбор в этот вечер? Здравый смысл, который говорил: «Петя – это реально, а что такое Андрей? Любовь?» Она не хотела ничего выяснять – она подчинилась обстоятельствам: раз Андрей ушел, значит так должно было случиться. Она не переживала по этому поводу, и только чувство неудовлетворенности, какого-то предательства – по отношению к кому? – она не могла себе ответить на этот вопрос, – напоминало о себе чувством неловкости, и она эти мысли отгоняла прочь.

 Когда Андрей ушел, Петя сразу спросил Галю:

– У вас было что-то? – и она совершенно спокойно ответила, что нет, и продолжала пить чай, размешивая ложечкой сахар, и с аппетитом ела бисквит, и только когда Петя вышел, вдруг непроизвольно по ее лицу пробежало подобие улыбки, странной, на что-то намекающей, – ей в этот момент почудилось, что в комнате запахло югом, хвоей и морской водой, и она продолжила свое чаепитие, глядя перед собой загадочно, но этого не мог видеть Петя, потому что она сразу стала прежней, непроницаемо-спокойной, когда он вернулся.

– Знаешь, я думаю, нам не надо тянуть со свадьбой. Ведь ты переедешь завтра ко мне? – спросил Петя.

– Конечно. Вот только надо вещи собрать. Да, собственно, у меня ничего нет – один чемодан и сумка.

 Галя смотрела  в уверенно спокойные глаза Пети, чувствуя, что ей хорошо с этим человеком, что он ей понятный и близкий.

– Ты останешься сегодня? – неуверенно спросил Петя. Она на секунду задумалась, подошла к нему и порывисто обняла – губы