Патрик Ленсиони - Почему не все любят ходить на работу. Правда о вовлеченности сотрудников Страница 4

В тот момент Брайан дал себе слово быть лучшим в мире мужем и проводить время с женой. Спустя двадцать восемь лет брака Лесли, несомненно, этого заслуживала.

Кроме того, теперь у Брайана не было серьезных оправданий. После продажи компании и акций у семейства Бейли внезапно появилось больше денег, чем когда бы то ни было. За обучение детей они уже не платили и могли позволить себе довольно комфортную жизнь. Брайану можно было не работать.

Лесли же к работе всерьез и не тянуло. Она двадцать лет активно занималась волонтерством в школе и церкви и семь лет проработала на полную ставку помощником учителя. К переменам она была более чем готова, но только вместе с супругом.

Дочь училась на последнем курсе колледжа, а мальчики улетели из гнезда и неплохо устроились в Сан-Диего и Сиэтле, поэтому у Бейли не было особенных ограничений.

– Успокойся, – сказал Брайан, взяв Лесли за руку. – Год-другой мы можем делать все что вздумается. Давай подумаем, что мы хотим.

Мозговой штурм

Следующие несколько дней Брайан и Лесли ездили на долгие прогулки по виноградникам и обсуждали предстоящий отдых.

Не отбрасывая ничего с ходу, они в конце концов отказались от покупки лодки, жилого автофургона и биплана. Им всегда нравилось проводить время на природе, но они все же не стали настоящими искателями приключений и не были готовы к кочевой жизни.

Наконец, Лесли предложила подыскать милый домик в горах у озера Тахо и проводить зимы, катаясь на лыжах, а оставшуюся часть года кататься на лодке и играть в гольф – все то, что они так любили до того, как в семье появились дети. Ей не пришлось долго уговаривать Брайана. Он последние пять лет мечтал о лыжах, а мысль о рыбалке и гольфе в межсезонье была очень заманчивой.

– Так и сделаем, – объявил он с улыбкой на лице. – Кому нужны эти крысиные бега?

Довольно скоро он понял, что может со спокойной совестью ответить на этот вопрос: «Мне!»

Погружение

Несколько недель супруги с энтузиазмом путешествовали по горам и искали дом, пока наконец не остановились на скромной, но современной бревенчатой хижине в южной оконечности озера Тахо в нескольких милях от калифорнийской границы. Еще через две недели (прошло уже больше месяца после «беседы в Напе») они переехали и занялись меблировкой и декором.

Брайан был в полном восторге. Его радовали разговоры с детьми и друзьями о новом жилище, о видах на склоны горнолыжного курорта Heavenly Ski Resort и южную оконечность озера. У него даже сложилась рекламная речь: «В зависимости от того, в какое время года вы приедете, у нас можно кататься по склонам, набирать очки на отличном поле для гольфа или закидывать удочку. Тахо в двадцати минутах пешком».

В ноябре пошел снег, и Брайан и Лесли торжественно открыли первый полноценный лыжный сезон. Он оказался коротким и болезненным.

На скамье запасных

Для своих пятидесяти трех лет Брайан был в хорошей физической форме – неудивительно, учитывая, что пятнадцать с лишним лет он руководил компанией, связанной с фитнесом. Но все же велотренажера и беговой дорожки мало, чтобы как следует подготовиться к активному лыжному сезону.

Спустя три дня, проведенных на склонах, Брайан оказался близок к большому падению. Он быстро восстанавливал форму и уверенность в себе, но одновременно появились невероятная усталость и боль.

На четвертый день во время завершающего заезда Брайан заметил, что на склоне почти не осталось других лыжников, и решил немного развлечься. Направляясь по главному спуску к лыжной базе, он поехал по покрытой обманчивым льдом трассе для слалома, на которой проводились местные гонки.

Доехав до середины склона, Брайан почувствовал жжение в ногах. Объезжая флажки, он с трудом удерживал туловище прямо. Позже он понял, что надо было просто съехать с трассы и спокойно спуститься вниз, но в тот момент прямо под ним была база, лыжники пили там горячий шоколад и наблюдали за его олимпийским заездом. Брайан решил пойти ва-банк.

У предпоследнего флажка правая лыжа соскользнула. Брайан потерял равновесие, попытался удержаться, но не смог. Не успев сообразить, что происходит, он кубарем покатился по склону с одной лыжей, без палок и с очками вдоль лица.

Но самое плохое, что колено горело.

Лихорадка в хижине

Из больницы Брайан вышел на костылях. Врачи поначалу ободрили его: крупных повреждений, к счастью, нет, и операция не понадобится. Но услышав, что в постели придется проваляться несколько недель и лыжный сезон для него окончен, Брайан начал волноваться.

Дело было не столько в том, что Брайан скучал по лыжам, хотя он и правда скучал, или что ему нечем было заняться. Покой его вполне устраивал, и у него в запасе была стопка книг, которой хватило бы на много лет. Больше всего его пугала праздность. Он знал, что его начнут искушать мысли о возвращении к работе.

Следующие две недели Брайан изо всех сил пытался себя развлечь и радоваться жизни.

Единственным спасением было общество Лесли. Они беседовали, смотрели кино и просто проводили время вместе, чего им так не хватало с момента рождения первенца.

И все же в конце концов Брайан понял, что у него начинается легкая депрессия. Поначалу он считал, что виновато отсутствие физической активности. Конечно, он не был триатлонистом, но все же привык к регулярным упражнениям и впервые в жизни так долго был полностью лишен тренировок.

А потом вмешалась погода. Один из самых сильных и ранних снежных сезонов за последние полвека запер экс-директора дома. Целых пять дней Брайан не мог выйти наружу больше чем на пятнадцать минут.

В конце концов он с иронией заметил, что самой большой проблемой для него стало отсутствие проблем. Он тосковал по бизнесу, по сложным задачам.

Конечно, Лесли никогда не пошла бы на внезапное возвращение в Область залива и мир больших корпораций, и правильно бы сделала. Брайан понимал ее и не собирался даже намекать на такое решение. И тем не менее, чтобы не сойти с ума в заточении, нужно было настоящее дело. Пусть его жилье было совсем не похоже на камеру, Брайан любил говорить Лесли: «Тюрьма – она и есть тюрьма, даже со спутниковым телевидением и панорамным окном на озеро Тахо».

Увольнительная

В первый день без костылей чудесным образом распогодилось, поэтому супруги решили не упустить шанс и отправились на большую прогулку вокруг озера. Проехав две трети пути, они решили где-нибудь перекусить, и, как обычно, Лесли настояла на своем: ей захотелось чего-нибудь итальянского. Вскоре она пожалела о таком выборе.

Они решили зайти в Gene and Joe’s, итальянскую забегаловку в нескольких километрах по шоссе от их хижины. Лесли позвонила туда и попросила подготовить заказ к их приезду.

Вообще, они никогда не были в этом ресторане, хотя пару раз заказывали на дом пиццу и макароны, пока Брайан выздоравливал. Оказалось, что заведение работает только во второй половине дня и вечером.

Здание было покрыто белой штукатуркой и увенчано черепичной крышей в испанском стиле. Снаружи стены были разрисованы виноградными лозами и итальянскими флагами, что придавало ресторану старомодный, может быть, даже пошловатый вид. Тем не менее кормили там вполне неплохо, а Брайан и Лесли всегда предпочитали получить большую порцию в непритязательном ресторане, чем уйти голодными из роскошного.

Въехав на парковку на своем «Эксплорере», они заметили окошко для выдачи. В итальянском ресторане они такого еще не встречали, поэтому супруги решили попробовать.

Постояв некоторое время, Брайан понял, что обслуживать их никто не собирается. Заглянув через окошко в ресторан, он увидел, что внутри почти пусто. Видимо, было еще слишком рано и толпы голодных лыжников съедутся сюда вечером, когда после катания придет время ужинать.

– Это немного напоминает место, где я впервые начал подрабатывать на каникулах. – В голосе Брайана звучала смесь ностальгии и сожаления.

– Mr. Hamburger?

– Captain Hamburger, – поправил жену Брайан.

– Ну и захудалое было место.

– Да. Но у нас как-то получалось хорошо проводить там время.

– Разве тебя не там ограбили?

– Было дело. Два раза. Поэтому я оттуда уволился и пошел в ночную смену на фабрику картофельных чипсов. Наверное, звучит не очень, но на самом деле было еще хуже.

Лесли рассмеялась знакомой шутке.

– Это было долгое несчастное лето, – продолжил Брайан.

– Но оно тебе пошло на пользу.

Брайан поднял брови, и жена объяснила:

– После этого ты согласился пойти официантом в Carrows, а это была лучшая работа в твоей жизни, потому что там мы с тобой познакомились.