Виктория Исаева - Кнопка Власти. Sex. Addict. #Признания манипулятора Страница 2

Но больше всего меня воодушевляет чистый лист бумаги или пустой документ Microsoft Word. И когда мне в голову приходит тема для новой статьи, я начинаю вести себя как одержимая. А уж если мне удается напасть на след, я и вовсе слетаю с катушек.

Порой для того, чтобы получить необходимую мне информацию я способна на самые разнообразные безумства, например:

• продемонстрировать чудеса дипломатии («Слушай, ну будь человеком, дай интервью! Чего тебе стоит, в самом деле?»);

• пустить в ход кулаки;

• прикинуться идиоткой (очень эффективно, особенно с мужчинами!);

• грубо льстить, человеку, который с трудом этого заслуживает («Я обращаюсь к вам как к эксперту, я сама не слишком разбираюсь в ядерной физике…» или «Мне нужно интервью кого-то очень высокопоставленного, супер-вип-випыча. Уверена, вы сможете мне помочь!»);

• пустить слезу (к счастью, я еще сохранила эту в высшей степени полезную способность);

• позвонить человеку, которого терпеть не могу!

В эту среду я проснулась поздно и долго валялась в кровати, обдумывая, нет ли какого-то более приятного способа добыть нужные факты.

Но, похоже, других лазеек не было, и я, собравшись с силами и напялив на лицо самую приторно-сладкую улыбку, на которую только была способна, позвонила Марго.

Марго – классически загорелая, ухоженная и модная москвичка. Ей было 28, но, в отличие от подавляющего большинства женщин, она предпочитала округлять возраст в большую сторону. Ей нравился образ взрослой, зрелой, мудрой женщины, не воспринимающей неспелых двадцатилеток, вроде меня, как достойных соперниц.

Марго в какой-то мере была моей коллегой, она считалась писательницей. И, несмотря на разницу в возрасте, социальном статусе и гонорарах, мы пересекались довольно часто. Москва – тесный город, а пишущая Москва – и вовсе крошечная деревня, где все публикуются в одних и тех же издательских домах.

Выглядела Марго как пятипроцентный раствор Дженифер Лопес: с широкими бедрами, выразительной попой и маленькой аккуратной грудью. Она вела образ жизни образцовой гламурной творческой личности, то есть вставала не раньше полудня, пила эспрессо (несмотря на то что каждый раз с большим трудом сдерживала недовольную гримасу, глотая мерзкий богемный напиток). Позиционировала себя как СКГП (Самая Красивая Гламурная Писательница) в столице, страстно желавшая, чтобы ее считали круче и сексуальнее, чем Керри Брэдшоу (да и кто из нас, писак, в глубине души этого не хочет?). Для меня, молодого, голодного до денег и славы провинциального дарования, Марго олицетворяла все то, что я так ненавижу!

Подозреваю, что мои чувства были полностью взаимны. Наверняка Марго считала меня провинциальной дешевкой в джинсах от Dolce & Gabbana, купленных в ближайшем переходе метро.

Естественно, мне, молодому, нагловатому, пробивному журналисту, было весьма нелегко общаться с признанной королевой, не знавшей в этой жизни никаких трудностей. И все же хороший материал стоит того, чтобы примириться с недругами или по крайней мере забыть о неприязни на какое-то время. Подбадривая себя мыслями о большой и острой статье, а еще о большом сладком гонораре, который с нее можно отгрести, я решительно набрала номер. Пришлось выждать примерно десять гудков, после чего трубку все-таки подняли:

– Аллллоооо, – сонно и томно отозвалась Марго. По ее голосу я точнее, чем гаишник по трубочке, могла определить, что минувшая ночь была проведена не за писательским столом, а в пафосном ночном заведении, причем, судя по всему, одним коктейлем дело не обошлось. Вот она – вопиющая разница между начинающими и маститыми журналистами: и те и другие не высыпаются, но первые из-за работы, а вторые из-за тусовок, не прекращающихся даже в будни.

– Марго, привет, это Вика Исаева. Надеюсь, я тебя не разбудила?

– Разбудила. Блин, который час?

– Половина второго.

– Черт! – Она замолчала, наверно, пыталась продрать глаза. – Дорогая, ты, наверно, в шоке, что я сплю в такое время, но знаешь, я всю ночь не сомкнула глаз, я в таком дауне…

– Что, вечеринка не задалась? – не удержалась я, думая, из-за чего вообще такие, как Марго, могут «быть в дауне». У этой стервы все есть! Она может вообще больше никогда не поднимать холеную задницу со своей шикарной постели, все равно ее книги будут печататься и продаваться.

– Ну, скажешь тоже, – фыркнула Марго. – Я всю ночь дома сидела одна. Никого не хотела видеть, я же говорю, у меня депрессия. Мне так хреново, что я даже писать не могу. А это уже крайняя степень отчаяния, ты меня понимаешь?

Как ни странно, я понимала. Когда тебе просто хреново, ты садишься за ноутбук, описываешь ситуацию, и под редакторской правкой твоей фантазии она превращается в комедию. Но когда тебе суперхреново, ты не в состоянии написать ни строчки, отчаяние как бы парализует твой опорно-писательский аппарат и ты перестаешь владеть словами. У меня пару раз случалось такое. Это очень страшно: потерять силу слова – все равно, что онеметь.

– Что-то случилось? – осторожно поинтересовалась я. Все-таки мы с Марго были не настолько близко знакомы, чтобы изливать друг другу душу, но если ты настоящий журналист, от одного звука твоего голоса у людей должно появиться желание исповедаться…

На другом конце трубки нерешительно помолчали, затем всхлипнули.

– Последние новости слышала? Ну всю эту тему про звезд, олигархов и зависимости… Ты знаешь, что такое addict? – спросила Марго.

Я затаила дыхание. «Конечно, слышала, – подумала я про себя. – А зачем, ты думаешь, я тебе позвонила?» А вслух сказала:

– Только в общих чертах. Ты же знаешь, я не верю в сплетни. Конечно, вся Москва сейчас обсуждает каких-то двух загадочных аферистов, которые якобы развели на деньги кучу випов. И которых теперь боятся больше, чем мирового финансового кризиса. С другой стороны, вполне возможно, что это просто сплетни. PR и все такое.

Марго опять всхлипнула, щелкнула зажигалкой и шумно затянулась:

– Это не сплетни и не PR. Это все правда. Потому что я сама была знакома с одним из этих аферистов… мы с ним… он меня… – и тут Марго разрыдалась. Я так удивилась, что чуть не выронила трубку. То есть я всегда знала, что Марго любит театральные жесты, но ее рыдания показались мне вполне искренними.

– Ты хочешь сказать, что стала одной из их жертв? – спросила я осторожно.

– Да… нет… не совсем… – Марго продолжала плакать. – Я не знаю. Ты можешь сейчас ко мне приехать? – спросила она. – Мне надо с кем-то поделиться…

От такой несказанной удачи я чуть в ладоши не захлопала. Марго, детка, могу ли я? Ты, должно быть, шутишь! Я быстро записала адрес, покидала в сумку кучу ручек, полуисписанных блокнотов, диктофон. Наскоро привела себя в порядок и поехала.

Марго жила за городом, недалеко от Красногорска. Не удивительно, что я считала ее маргиналкой. Потому что какой нормальный человек поселится там, куда не ходит метро? Тем не менее я завела свою горячо любимую синюю «ниву» и отправилась на поиски сенсации.

Когда я наконец доехала, Марго уже ждала меня на лужайке около своего огромного дома. Несмотря на жару, она возлежала в шезлонге, облаченная в супернавороченный светло-розовый спортивный костюм, стоимость которого, вполне возможно, превышала стоимость моей машины.

– Привет, дорогая, – поздоровалась она и, к счастью, не полезла ко мне с ритуально-фальшивыми поцелуями. – Отлично выглядишь! – Потянула она с элегантным налетом вежливой фальшивости и покосилась на мои выцветшие бледно-голубые джинсовые шорты, которые я купила лет сто назад на распродаже. Я не вполне поняла, была ли это колкость или просто неискренний комплимент, а потому на всякий случай не стала огрызаться.

Марго неприязненно оглядела мой загорелый голый живот и тут же попыталась подобрать свой. Так вот почему она так разоделась в такую жару! Прячет мнимые недостатки фигуры!

Вообще-то, Марго обладает обыденной внешностью, но считается красивой. Заурядность ее правильных неинтересных черт восполняет высококачественный тюнинг. Я всегда догадывалась, что внутренний мир писательницы так же пуст и пресен, как и все низкокалорийные салатики, поглощаемые ею, чтобы сбросить вес на бедрах. (Бедняжка, должно быть, не подозревает или отказывается верить, что именно ее аппетитная, в духе Джей Ло, попа является тем самым медом, на который мужчины слетаются, словно пчелы. Пожалуй, ее бедра – это единственное, чему я искренне завидую… Кроме ее тиражей, разумеется.)

– Вообще-то, выглядишь ты очень хорошо, – осторожно заметила я. – Трудно поверить, что у тебя депрессия.

– И все же это так, – Марго прикурила длинную тонкую сигарету Vogue и посмотрела на меня: – Думаю, я стала жертвой афериста. Честно говоря, не знаю, как так получилось… он ухаживал за мной: безумная страсть, сумасшедший роман, фантастический секс и все такое… а потом… не знаю, что произошло… не могу жить без него… не могу писать, тусоваться, отдыхать, работать, думать о будущем… живу только воспоминаниями о нем…