Яна Афанасьева - Финанс-романс. В дебрях корпоративной Европы Страница 43

Чтобы поступить в лучшую гимназию Люксембурга, Athénée de Luxembourg , Паша должен был сдать вступительный экзамен по математике и написать сочинение. Мне понравилась его тема, на мой взгляд, она очень характерна для Люксембурга: «Деньги не сделают вас счастливым, но они безусловно имеют значение». Пашка сказал, что это гораздо интереснее, чем опусы о защите окружающей среды или о помощи наркоманам, которые ему порядком надоели в немецкой гимназии.

Поиск необходимых вещей в Люксембурге – это всегда приключение. В Дюссельдорфе можно прийти в любой Kaufhoff и найти все, что тебе требуется. Здесь же хозяйственные мелочи продаются в самых неожиданных местах. Если вам нужны крючки для штор, в магазин, где продают шторы, идти бесполезно – они будут в лавочке с кухонной утварью. Альбомов для рисования в канцелярских магазинах нет – за ними следует отправляться в киоск на железнодорожном вокзале. Стельки ищите в аптеке. Очки для плавания пока нигде не попадались.

Сочетание космополитично-рафинированного Люксембурга и индусско-французской компании произвело настоящий переворот в моей голове. Я поняла, что живу в мире, а не в Европе, перестала пренебрежительно морщиться при упоминании бизнеса в Либерии, Мавритании и Сенегале, начала общаться с коллегами из Индии, Пакистана, Египта, Марокко и других экзотических стран. И у меня сразу пропало ощущение, что я чужак. В новой компании нет доминирующей нации или языка. Никто не посмотрит свысока, услышав мой акцент, никто не потребует говорить по-французски или по-люксембургски или следовать местным неписаным правилам поведения. В Финляндии и Германии приходилось постоянно самоутверждаться, чтобы заслужить уважение, выделиться из толпы. В Люксембурге меня с первого дня приняли такой, какая я есть.

Теперь на работе появилось ощущение, что я часть компании и здесь надолго. Начальников очень много, и сами они иногда не знают, с чем им предстоит столкнуться завтра. Вокруг первозданный хаос капитализма, но есть маленькие островки порядка, куда я втыкаю победные флажки «это сделала я». Удивительно, как здесь возникают и развиваются по-настоящему искренние отношения. Такого не было в Хельсинки, где все вокруг были очень радушные, приветливые и предсказуемые. Такого не было в Бонне, где отношения были формальными – ничего личного. Конечно, Камилла и Тамара останутся моими близкими подругами, но, возможно, нам было легко сдружиться именно потому, что мы никогда не работали над одними проектами и не зависели друг от друга профессионально.

Раньше я понятия не имела, что творилось в головах у моих немецких коллег и начальников. Мне просто в голову не приходило, что у них бывает хорошее или плохое настроение. Для меня начальник был компьютерной игрой – его надо было просчитать, изучить, разгадать его ожидания и подстроиться. Здесь же я легко угадываю, кто с какой ноги встал.

Казалось бы, всего-то триста километров на юго-запад, но, по ощущениям, я просто заново родилась – в самой богатой и безопасной стране мира, в этом волшебном герцогстве, о котором я толком ничего не знала и никогда не мечтала тут оказаться. Неужели это я?

Глава двадцать вторая Чужой монастырь

Ежегодный слет финансовых директоров ArcelorMittal проходит очень эмоционально. Манера индусов вести беседу похожа на русскую: спорщики из зала перебивают тех, кто на трибуне, каждый считает себя правым, выступающие грешат красочными преувеличениями и совершенно забывают про политкорректность. Европейцы все больше отмалчиваются, время от времени многозначительно переглядываются друг с другом и иронично поднимают брови.

Хорошо это или плохо – заявить с трибуны, что у нас в головном офисе слишком много индусов и французов и что надо стремиться к тому, чтобы все страны, где мы работаем, имели более или менее равное представительство в Люксембурге? Вроде бы логично, но, с другой стороны, сотрудников все-таки стоит отбирать по их квалификации, а не по национальности. Одно могу сказать – это гораздо лучше, чем печально знаменитые сожаления Гросса о том, как ему жалко терять мужчин и что женщины мало преданы работе.

Я особенно волнуюсь, потому что собираюсь использовать этот слет, чтобы поговорить с главным боссом о моем МВА . Франк и Люк вроде бы не против, но окончательного решения они не принимают. Придется искать способ представиться Мистеру А., одному из отцов-основателей. С трибуны он выглядит харизматично и совсем не страшно. Он тут самый главный.

Его истории и анекдоты я буду помнить всю жизнь. Вот пример: «Важнейшие решения принимаются быстро. Чтобы понять, покупать или не покупать завод, обычно нужно три минуты. Зато, чтобы построить парковку перед офисом, потребуется целый год. Все обсуждают цвет стен, размер парковочных мест, и никто ни с кем не согласен. Если вы долго не можете договориться, значит, предмет спора не так уж важен».

Мистер А. открыл собрание приветственной речью в адрес новых коллег и несколько раз повторил, что молодые специалисты не должны сидеть на месте, им нужно учиться, ездить по миру, быть любознательными. А еще настойчиво подчеркивал, что деньги не проблема, лишь бы люди были довольны и гордились своей компанией. В этот момент я отдала ему свое сердце и решила поговорить о своей учебе в тот же день.

Те, кто начинал работать с Митталом много лет назад, любят повспоминать, как они ходили в рваных штанах, почти ничего не ели, не спали и в итоге добились успеха. Помню, Луис в свое время рассказывал, что в Бразилии и Аргентине местные олигархи, предпочитают замалчивать свое рабоче-крестьянское происхождение и делают вид, что родились в ползунках от Диора. Индусы же, наоборот, очень гордятся своими достижениями, красочно и с гордостью описывают, как жили в общежитиях по два десятка человек в комнате и спали по очереди. Одна из таких историй рассказывает о том, как двадцать лет назад где-то в Индонезии нынешние финансовые директора, а в прошлом простые счетоводы до трех утра заканчивали какой-то отчет, после чего Мистер А. отправил их домой отдохнуть, но приказал вернуться в офис к восьми утра. Ребята, естественно, проспали. В половине девятого отец-основатель уже был у них на пороге с арбузом в одной руке и пакетом манго – в другой. С порога он разразился впечатляющей тирадой: «Вы хреново питаетесь, пренебрегаете витаминами, поэтому и спать вам хочется некстати. Ну-ка быстро ешьте фрукты и марш на работу».

Мне рассказали, что, когда Лакшми Миттал купил заводы и шахты в Казахстане, в городе Темиртау не было ни воды, ни электричества, рабочие последние пару лет не получали денег. Корпорация MittalSteel выплатила долги по зарплате и начала строительство инфраструктуры еще до того, как заработали шахты. Когда Лакшми Миттал прилетал в Темиртау на совещания, он часто привозил на своем личном самолете и раздавал работникам разные диковинные продукты, например манго и папайю. Тогда ничего подобного в Казахстане не продавалось. Я сначала подумала, что Миттала там, наверное, боготворят. Но оказалось, местные жители считают его жестоким эксплуататором, который заставил людей работать.