Юрий Чеботарев - Случайность и неслучайность биржевых цен Страница 2

Шли годы, теория вероятности из забавы игроков превращалась в могучий инструмент обработки, интерпретации и использования информации, новые остроумные идеи громоздились одна на другую, необычайно быстро происходило развитие количественных методов анализа случайных процессов, наступало Новое Время и в науке.

В 1703 г. Готфрид фон Лейбниц в письме к швейцарскому математику Якобу Бернулли заметил, что «природа установила шаблоны, имеющие причиной повторяемость событий, но только в большинстве случаев». Это замечание подтолкнуло Бернулли к открытию закона больших чисел и разработке методов статистической выборки, получивших широкое применение в таких разных областях, как опросы общественного мнения, дегустация вин, управление складскими запасами и тестирование новых лекарств. Замечание Лейбница – «но только в большинстве случаев» – оказалось более глубоким, нежели он мог предполагать, оно указывало на огромную роль риска. Не будь риска, все было бы предопределено, и мы бы жили в мире, где каждое событие похоже на предыдущее.

К 1725 г. математики уже соревновались друг с другом в составлении таблиц ожидаемой продолжительности жизни, а британское правительство для пополнения бюджета продавало права на пожизненную ренту. К середине XVIII века в Лондоне уже вовсю велись операции по страхованию кораблей.

В 1730 г. Абрахам де Муавр установил форму нормального распределения, известного как колоколообразная кривая, и ввел понятие среднего квадратичного отклонения. Распространение этих понятий привело к открытию широко известного закона «о среднем», который является важнейшей составляющей современной методики исчисления риска. Восемь лет спустя Даниил Бернулли впервые описал процесс выбора и принятия решений. Он высказал мысль, что удовлетворение от любого малого приращения богатства «будет обратно пропорционально количеству уже имеющегося добра». Это внешне простодушное утверждение Бернулли объяснило, почему люди неохотно идут на риск и почему нужно снизить цены, чтобы убедить людей покупать большее количество товара. С тех пор закон Бернулли остается главной парадигмой рационального поведения и стал основой современных принципов управления инвестициями [1].

В 1952 г. будущий нобелевский лауреат Гарри Марковиц, используя математические методы, объяснил, почему неразумно помещать «все яйца в одну корзину» и почему инвестор, вкладывающий деньги в разные предприятия, может спать сравнительно спокойно. Это открытие положило начало интеллектуальному направлению, которое преобразило Уоллстрит, финансовое управление в корпорациях и процессы принятия деловых решений по всему миру. Последствия этого открытия ощутимы и сегодня.

Игра в кости и рулетка, так же как рынки акций и облигаций, являются природными лабораториями для изучения случайных процессов, потому что они легко квантуемы, их язык – это язык чисел. Они могут многое рассказать нам о нас самих. Когда мы, затаив дыхание, следим за маленьким белым шариком, бегущим по колесу рулетки, или звоним своему брокеру, чтобы он купил или продал какие-то акции, наше сердце колотится в унисон с числами. И так всегда, когда исход дела зависит от случая.

Именно загадки азартной игры, а не глобальные вопросы о природе капитализма и не проникновение в тайны грядущего подвигли Паскаля и Ферма на революционный прорыв в сферу вероятностных закономерностей. До этого момента на протяжении всей истории люди заключали пари и играли в азартные игры, не используя известной нам системы оценки шансов выигрыша или проигрыша. Выбор стратегии игры носил исключительно интуитивный характер и не направлялся никакими выводами теории.

Случайность и время – это разные стороны одной медали. У случайности есть одна характерная особенность – она может прийти только из будущего. А значит, если нет будущего, нет и случайности. Время постоянно перемалывает случайность, словно мясорубка, и сама природа случайности скрывается за горизонтом времени. Само же будущее подобно столу для игры. Роль времени возрастает, если решения необратимы.

Фондовый рынок – это та среда, где принимаются необратимые решения. Информации о будущих ценах на финансовые активы у человека нет. Поэтому необратимые решения на фондовом рынке всегда принимаются на основе несовершенной информации. Необратимость постоянно довлеет над многими решениями: покупать акции или подождать, вкладывать активы в акции или товары, рисковать ли покупкой «мусорных облигаций» или вложить средства в государственные облигации.

Само слово «риск» (по одной из версий) происходит от староитальянского слова – risicare, означающего «отваживаться». В этом смысле риск есть ни что иное, как выбор из совокупности случайных событий. Биржевой рынок – поле огромной сложности. Текущая информация о нем никогда не может быть совершенной, события случайного характера постоянно «бомбардируют» это поле, создавая зону сплошного риска. Как формируется поток случайных событий на биржевом рынке и можно ли создать торговые стратегии, приносящие прибыль в пространстве несовершенной информации, рассказывает эта книга.

Глава 1. Экономика по принципу субординации – генератор случайностей

1.1. Сила – природные ресурсы

Термин экономика произошел от греческого слова «oikonomike», которое буквально означает искусство ведения домашнего хозяйства. А в современном понимании экономика – это совокупность общественных отношений в сфере производства, обмена и распределения продукции.

Субординация – это латинское слово, означающее воинскую подчиненность и послушание. Более широкая трактовка этого термина – есть система строгого подчинения младших старшим.

Экономика – это основа любого государства. И государство не может не вмешиваться в экономику. Государство подобно кораблю, где капитан корабля – главный. Капитан – старший на корабле, и все подчиняются его командам. Субординация на корабле – это вертикаль власти капитана. Хочет капитан – вертит руль вправо, хочет – влево. Когда и куда он хочет повернуть, капитан никому не скажет. Субординация как таковая может существовать только в одном случае – когда она зиждется на силе. В противном случае эта вертикаль власти разваливается.

Субординация – процесс сложный, требующий при исполнении тонкого мастерства. Если капитан на корабле злоупотребляет силой – результатом будет насилие среди членов команды. И в государстве точно так же: чрезмерное применение силы властями, силовая модель, легализует насилие в обществе. А применение насилия, не ограниченное какими бы то ни было рамками: законом, традицией, моралью – приводит к силовой политике, силовому предпринимательству, силовой юриспруденции, силовой внешней политике [2]…

Государство – это довольно сложная конструкция, и состоит оно не только из силовых подразделений, которые являются элементами традиционного государственного аппарата. Современное государство включает в себя целую сеть институтов, которые должны обеспечивать безопасность граждан, гарантию их равенства перед законом и властями, верховенство закона, разделение властей, независимость средств массовой информации, защиту частной собственности, свободу слова, участие граждан в политической деятельности и управлении страной.

В 2000 г. у корабля под названием «Российская Федерация» появился новый командующий. Заступив на должность и обследовав корабль, капитан заявил, что считает соглашения о разделе продукции (СРП) «важнейшим инструментом» привлечения инвесторов для освоения ресурсов Сахалинского шельфа. А спустя семь лет, когда цены на нефть и газ превзошли мировые рекорды, взгляды капитана изменились. Капитан уже считает, что СРП – это колониальный договор, не имеющий ничего общего с интересами корабля «Российская Федерация». А чиновников, подписавших это соглашение, следовало бы «посадить в тюрьму».

Понятно, что семь лет непрерывного роста цен на сырье заставят пересмотреть свои взгляды даже капитана корабля. Теперь можно ставить условия на переговорах даже с транснациональными гигантами. Но если критерии 2007 г. нельзя применять к 2000 г., то тем более странно оценивать с их помощью начало 1990-х или середины 1970-х. Что же заставило Россию поделиться нефтью и газом с Сахалинского шельфа?

1.2. Когда карман пуст, можно расплатиться и натурой

История с СРП Сахалинского шельфа началась еще в 1975 г., когда о рыночной экономике сложно было даже говорить. История эта поучительна для тех, кто считает, будто крупные инвесторы готовы на любых условиях работать на российском шельфе.

В 1975 г. капитаном корабля под названием «СССР» был Леонид Брежнев, который и заключил соглашение с Японией о разведке сахалинских богатств силами японской же компании Sodeco. Для этого был взят кредит в размере $181.5 млн. под 6% годовых. Спасительное условие заключалось в том, что если советская сторона признает месторождения нерентабельными, кредит можно не погашать. Если же Москва решит, что нефть и газ можно добывать с прибылью, 50% поставок должно пойти в Японию. Вот эти 50% и представляли собой разделенную продукцию [3].