Коллектив Авторов - Цифровой журнал «Компьютерра» № 173 Страница 11

Компромиссный вариант — переиздавать старые записи с возможностью добавлять к ним новые варианты (аранжировки, ремиксы и т.п.) как бонус-треки. Именно так уже поступает упомянутая выше группа King Crimson. В результате у поклонников остаётся возможность приобрести хорошо известные любимые треки, а у исполнителя появляется шанс заработать на новых версиях.

Но главное — это желание потребителей слушать оригиналы, а не многократно перезаписанные версии старых хитов. Вряд ли 60-летний вокалист будет петь так же, как 20-летний, а некоторые тексты в исполнении «пенсионера» будут звучать просто неуместно и нелепо. Музыкант с большим опытом может играть намного лучше, чем начинающий, а может статься, что его пальцы, напротив, потеряли былую подвижность. В любом случае, внимательный слушатель, а тем более поклонник, всегда быстро определит подлог. И мало кто из уважающих себя исполнителей захочет так разочаровать своих фанатов.

К оглавлению

Как Новая Зеландия отказалась от софтверных патентов, и не было ли это ошибкой

Евгений Золотов

Опубликовано 14 мая 2013

Новая Зеландия страдает от забавного парадокса. Это скромное островное государство добилось впечатляющих успехов на ниве информатизации: сегодня ИТ так или иначе стоят за каждым шестым долларом из её ВВП. И в то же самое время страна не может сдержать «утечку мозгов», по темпам которой также занимает одно из первых мест в мире. Можете представить, с каким вниманием относятся здесь ко всему, что влияет на инновационный климат! И ничего удивительного, например, что поиск правильной формулировки для пары предложений в обновлённом патентном законодательстве занял целых три года и временами перерастал чуть ли не в общенациональный скандал. Так вот, на днях под гром аплодисментов родина птицы киви закончила разработку поправок к своим законам о патентовании: тщательно подумав, несколько раз склоняясь то в одну, то в другую сторону, новозеландцы запретили выдачу патентов на программное обеспечение. Попросту — сказали «нет» софтверным патентам (СП).

Если вы каким-то чудом упустили из виду спор вокруг СП, поясню: речь идёт о бумажке, закрепляющей за гражданином или компанией временное, зато эксклюзивное право на программу или алгоритм, то есть описание пошагового решения некоторой задачи. Первые такие патенты были получены ещё до того, как кто-то озадачился их законодательным регулированием, а в результате сторонники и противники этого инструмента ломают друг о друга копья вот уже пятьдесят лет, но решающего преимущества ни те ни другие не получили. Где-то софтверное патентование отсутствует вовсе (Россия!), где-то существует благодаря многозначительной недомолвке в законах (Евросоюз), а вотчиной его были и остаются Соединённые Штаты. Впрочем, даже в США суд по факту нарушения СП нынче легче выиграть в одних штатах, чем в других.

Да, на софтверные патенты всё чаще смотрят косо, и причиной тому не столько их сомнительная суть (может ли алгоритм быть изобретением?), сколько массовые ими злоупотребления. Не так часто патентованием алгоритмов интересуются производители, как патентные тролли вроде Intellectual Ventures, Bedrock Computer Technologies, Lodsys, для которых лицензирование принадлежащих им патентов и составляет основной доход. Но не гнушаются СП и гиганты честного бизнеса. Считается, например, что Microsoft имеет сотни миллионов долларов ежегодно в виде отчислений с вендоров, производящих устройства под управлением Android. Видите ли, Android нарушает несколько софтверных патентов, принадлежащих Microsoft, так что Балмер и Ко угрозами или судом принудили десятки компаний по всему миру (в том числе крупных, вроде Foxconn) платить проценты с каждого выпущенного Android-устройства.

Сравнительная лёгкость, с которой та же Microsoft склоняет оппонентов платить отступные, объясняется просто. Во-первых, производителям чаще всего дешевле приобрести лицензию на «нарушенный» СП, нежели ввязываться в многолетний судебный процесс. Во-вторых, хоть софтверные патенты признаются не везде, игнорировать их не получается: Америка — крупнейший или один из крупнейших цифровых рынков, и, поругавшись с тамошним держателем патента, можно получить судебный запрет на дистрибуцию своего продукта на её территории. Кроме того, большинство развитых стран связаны взаимными соглашениями по вопросам интеллектуальной собственности, отчего иметь собственный, стопроцентно независимый взгляд не могут. Мелкая Новая Зеландия, скажем, ориентируется в этом вопросе на Евросоюз.

Патентное законодательство в Новой Зеландии не менялось с середины XX века. Взявшись его реформировать, новозеландцы поначалу (как считается, по инициативе лоббистов от транснациональных корпораций) планировали поддержать выдачу патентов на алгоритмы. Однако противники СП подняли такой шум, что в конце-концов весы удалось склонить в обратную сторону. Критики сделали акцент на том, что одобрение софтверных патентов поставит крест на ИТ-инновациях, что, в свою очередь, повредит национальной экономике, которая от ИТ сильно зависит. В самом деле, трудно всерьёз рассчитывать, что люди будут вкладываться в разработку программного обеспечения, если потом за найденную в программе ерунду вроде способа оповестить пользователя об окончании документа или общеизвестного алгоритма управления памятью (всё это примеры из софтверно-патентных споров недавнего прошлого) их могут привлечь к суду. Увы, похоже, с помощью СП преимущество в конкурентной борьбе получают не самые креативные, а те, у кого больше денег или толще патентный портфель.

Что ж, согласно последним поправкам программное обеспечение в Новой Зеландии не может быть признано изобретением. Единственное исключение сделано для софта, применение которого неразрывно связано с физическим устройством — скажем, управляющей программы для стиральной машины или микрокода для фотокамеры. Законопроект в таком виде ещё предстоит принять, но сторонники — как они сами себя называют — «прогрессивного подхода» уже празднуют победу: похоже, что трёхлетний период споров завершён и Новая Зеландия вступает в светлое будущее, будущее без софтверных патентов. Пресса и форумы полны похвалы, расточаемой «понимающими» людьми, западные правозащитники виртуально жмут новозеландским коллегам руки и т.д. и т.п.

Портить эту красивую картину не хочется, но придётся. Потому что, во-первых, говорить о полном запрете софтверных патентов в Новой Зеландии всё-таки не приходится: лазейка для программного обеспечения, управляющего устройствами, может, и будет использована, так же как используется она американскими патентными троллями (в американском патентном законодательстве есть похожее положение).

И во-вторых, воспевая «открывающуюся свободу для инноваций», стоит учесть неприятный непопулярный факт: самый упрямый сторонник софтверных патентов — это одновременно ещё и самый мощный поставщик программного обеспечения на мировом рынке. Да, Соединённые Штаты. Случайность? Везение? Очень может быть. Но факт остаётся фактом: кто и как бы ни ругал софтверные патенты, помешать Америке быть номером первым в ИТ-бизнесе этот инструмент не смог.

Поэтому, возможно, истина — посередине. Софтверные патенты имеют право на жизнь, но корпорации должны изменить свои привычки и двинуться курсом, указанным наиболее прогрессивными из игроков: Google, IBM, Facebook. Эти компании либо объединяются в патентные пулы, предоставляя патенты друг другу на безвозмездной основе (так, в частности, строится Open Invention Network), либо обязуются не использовать свои патенты для нападения, а только для защиты от агрессии. Не бог весть какие гарантии, но — шаг вперёд, не находите?

В статье использованы иллюстрации US Mission Geneva, Opensourceway