Газета Завтра - Газета Завтра 765 (29 2008) Страница 19

При общении с американскими журналистами у нас постоянно возникала проблема в интерпретации некоторых понятий. Так, они считают, что в конгрессе США ключевое влияние на международную политику оказывают коммунисты. Звучит странно, однако нам объяснили, что под словом "коммунисты" подразумеваются последователи доктрины Троцкого, то есть глобалисты, желающие путем уничтожения непокорных сконцентрировать власть над миром в своих руках. Так что мы заранее приносим извинения коммунистам, не имеющим ничего общего с современными глобалистами.

Мы хотим сотрудничать и работать с людьми или организациями антивоенной и антиглобальной направленности. Мы выступаем против всех, кто разжигает межнациональную и религиозную рознь, кто за единоличную власть мировой финансовой верхушки.

Естественно, всё вокруг нашего фильма заблокировано. Но мы бы очень хотели, чтобы его увидели — и не только читатели вашей газеты. Подробно о фильме можно узнать в сетевом журнале на http://lt91.livejournal.com. Там присутствует несколько вариантов загрузки, а также просмотр.

Нам можно написать по адресу e-mail: mirvideo1gmail.com (в адресе единицу заменить на "собачку" вручную).

Авторы фильма "Вперёд в прошлое"

Александр Иванов: «ВЕРНИТЕ НАМ НАШУ СЛОЖНОСТЬ!»

Страница "Имперский стиль" — не для констатации заданного величия имперской идеи. В Империи нам важны факторы движения и направления. Посему нащупать векторную динамику культуры — значит, перекинуть мосты в грядущее.

Мы продолжаем фиксировать и исследовать импульсы, возникающие в различных сегментах культурного поля. Данный цикл, начавшись с обсуждения книги Александра ПОТЁМКИНА "Человек отменяется", на этот раз продолжен беседой с одним из постоянных и любимых собеседников газеты, главой издательства "Ad Marginem" Александром Ивановым.

"ЗАВТРА". Александр Терентьевич, наивно фазы развития культуры привязывать к периодам правления того или другого президента. Но всё же… Обладал ли, по-вашему, собственной феноменологией в области культуры период "путинской мобилизации"?

Александр ИВАНОВ.Была надежда, что путинский застой как-то отыграется в культуре, и некие рефлексы на этот застой действительно появились. Одним из них стала неплохая книга Дмитрия Быкова "Пастернак", мораль которой в том, что какая бы власть ни была, есть правда поэта. И никакие компромиссы поэта с властью на эту правду не действуют, есть внутренняя подпольная или же какая-то небесная жизнь творца. И это очень согрело душу людям, представляющим обломки старой аэропортовской культуры, увядающей либеральной жимолости. Но проблема в том, что путинская власть — власть менеджеров. А современный менеджмент — это не классический суровый фордистский менеджмент. Сегодня нами управляет "менеджмент счастья". Для него главная цель — не извлечение прибыли через производственный цикл, а ее получение через гармонизацию внутрикорпоративных отношений. Современный менеджер больше похож на тренера типа Гуса Хиддинка, чем на инженера, имеющего дело с конвейером. Корпорация постфордистского типа производит не товар, а "счастье", "гармонию". Только эта гармония является сегодня условием любого экономического успеха. Старая фордистская модель предполагала, что есть более рационально-механический способ достижения успеха — концентрация, мобилизация ресурсов и т. д.

На бытовом уровне новая модель мешает все старые карты. С одной стороны, мы слышим в речах властителей мобилизационные нотки, а с другой, вскрывается факт, что вторым местом жительства кремлевской администрации является Лондон.

Любые мобилизационные стратегии упираются в эту мягкую пластичную модель современного мира. Сегодня стойкие оловянные солдатики вынуждены с этим считаться и играть против правил. Любая мобилизационная риторика сильно оттеняется сверхгедонистической структурой жизни. Путин — это такой Сталин, который не только не казнил Бухарина, но сделал его членом политбюро, и с новой пятилетки бухаринский тезис "Обогащайтесь!" становится главным лозунгом страны.

Одна из центральных проблем современной политики в том, что в ней очень мало гуманитарных людей. Если мы говорим о связи политики и культуры, то лет тридцать назад эта связь была абсолютно органичной и в Европе, и в СССР.

Брежневу было важно, что он был "автором" книг, Андропов писал стихи, Помпиду составлял антологию русской поэзии, Кеннеди дружил с Синатрой.

А сегодня? Возьмём того же Буша. Видно, что буквы для него — это камень преткновения. Картинки — да, цифры — отлично, но буквы… Я боюсь, что наши правители тоже мало чем отличаются от общего мирового тренда. Поэтому появление сегодня гуманитарных людей во власти это событие. В чем преимущество Уго Чавеса? В том, что он гуманитарный человек. Это видно на раз. Вот он выступает на митинге: "Мне говорят: делай, Уго, ядерную бомбу. А мне не нужна ядерная бомба, я сам ядерная бомба!" Явно человек чувствует, что такое выразительное слово, что значит перформативное высказывание. В больших странах таких лидеров нет. Когда они говорят — возникает ощущение радио, которое забыли выключить.

"ЗАВТРА". Современный менеджмент — продукт массовой культуры. Вернее, неотъемлемая часть её…

А.И. Советский Союз проиграл гедонизму массовой культуры. В СССР существовали архаичные, причем массовые формы высокой культуры. Они до сих пор дают о себе знать, до сих пор работают. Например, значительная часть населения страны знает, кто такой Пушкин. И довольно ощутимый процент может процитировать хотя бы несколько его строк. Однажды я ехал на поезде из одного австрийского города в другой. Поезд назывался "Георг Тракль". Всё равно, что поезд "Москва-Воронеж" назывался бы "Осип Мандельштам". Я обрадованно прокомментировал этот факт австрийскому другу. Он ответил: ты, наверное, был единственным человеком в этом поезде, знавшим, кто такой Тракль. Пушкин — это триумф воображения, т.е. той способности, которую массовая культура уничтожает в первую очередь. Массовая культура — это самая агрессивная форма борьбы с воображением. Стоит тебе что-то вообразить, массовая культура тут же даёт тебе это в виде реальной вещи. Эта атака на воображение чудовищна. Советский Союз за счёт изоляционизма, за счёт огромного культурно-экономического ресурса, который этот изоляционизм обеспечивал, породил невероятное число интеллигентов-эскапистов. Они открывали для себя страну, имели огромный внутренний опыт, работали с воображением. Как только массовая культура начинает побеждать, наносится огромный урон советскому космосу, именно за счёт атаки на воображение. Была иллюзия в девяностые годы, когда массовая культура только проникала в страну, что с ней можно будет себя вести авангардно — как-то издеваться над ней, игрово эксплуатировать ее. Но ничего не вышло. Ведь массовая культура — обольстительный монстр. Ты с ней воюешь, а она улыбается и незаметно затягивает в себя…

"ЗАВТРА". Зашел Иван-Царевич в глубокую пещеру и кричит: "Змей-Горыныч, готовься к смерти, я пришел побить тебя!". И слышит далекий голос: "Сначала выйди из моей ж…". Это про отношения с массовой культурой.

А.И.В СССР было массовое освоение классического наследия и могучий класс ИТР, феноменальный в культурном смысле. Именно инженеры, сотрудники НИИ являлись основными зрителями Тарковского, движителями православного ренессанса семидесятых, открывали для себя древнерусскую архитектуру, собирали фантастические библиотеки, которые не снились иному западному профессору. У технолога с завода — дома полное собрание исландских саг. Это была огромная гуманитарная энергия.

"ЗАВТРА". Это были дети вчерашних крестьян. Люди, еще не утерявшие способности удивляться.

А.И. Это первое поколение людей с высшим образованием, как мои родители. Эти люди и стали движителями культуры, их слезами была омыта культурная революция семидесятых годов. Они выдумали замечательную Европу, которую населили своими богами. И, конечно, контакт с реальной Европой зачастую их разочаровывал. Помню, как отправлял свою мать в качестве подарка на ее юбилей в Париж. Предупредил: "Приготовься к тому, что часть твоих иллюзий будет низвергнута". Мама не поверила, пока не увидела сама. Париж как культурная столица мира — это во многом советское изобретение. Хотя изобретение довольно важное, которое до сих пор дает свои плоды. Романтизированное отношение к мировой культуре — очень ценное завоевание советского мира. Не скажу, что оно исчезает полностью, оно трансформируется, становится частично более циничным, частично более рациональным, в чем-то более скептичным. Потому что прямой контакт с этой культурой показывает наличие множества разочаровывающих нюансов.

В романтизации Европы мы очень похожи на тех же латиноамериканцев, которые боготворили Париж как образ мечты, чистого счастья. Западный миф во многом не принадлежит Западу. Он подпитывается энергией латиноамериканцев, азиатов, русских во всех его, этого мифа, измерениях — от крайне примитивного потребительского — до высочайшего метафизического. Мы — огромное зеркало, в которое Запад может посмотреться и понять, чем он когда-то был и чем мог бы стать.